Максим Исповедник - Творения преподобного Максима Исповедника. Книга II. Вопросоответы к Фалассию

Схолия : «Он говорит, что тот, кто погружается (ἐναπομένων) в символы Закона, не может зрить естество сущих, соответствующее [духовному] смыслу [бытия] (κατὰ λόγον τὴν τῶν ὄντων φύσιν), а также не может сберечь логосы, сущностным образом внедренные Создателем в сущие [вещи] вследствие отличия естества сущих от символов».

См. Нав. 10:5–12.

Букв. : носящими дрова (деревья) и воду (ξυλοφόρους καὶ ὑδροφόρους).

Схолия : «Носят дрова смыслы естества, становящиеся веществом (ὕλη) для ведения божественных [вещей]; они же производят очищение от страстей и распространяют жизненную энергию в духе».

Так мы переводим слово χορηγός ( букв. : руководитель хора, хорег — устроитель хора для праздников). Ср. у свт. Афанасия: «Посредством униженного явлено нам Божественное, чрез смерть распространилось на всех бессмертие и чрез Вочеловечивание Слова прознан Промысл о всех, а также Содетель (Податель, Устроитель) и Зиждитель оного (ὁ ταύτης χορηγός καὶ Δημιουργὸς) — Само Божие Слово» ( Святитель Афанасий Великий. Творения. Т. I. М., 1994. С. 260). Перевод слегка изменен по изданию: Athanase d’Alexandrie. Sur l’Incarnation du Verbe / Ed. par Ch. Kannengiesser // Sources chretiennes. № 199. Paris, 1973. P. 458.

Схолия : «Другое рассмотрение того же, подразумевающее под гаваонитами удел язычников (τὴν κλῆσιν τῶν ἐθνῶν)».

Схолия : «Он говорит, что согласно [духовному] созерцанию материя и вид есть Ермоний и Мемфивосфей, а злоупотребление пятеричным действием чувств — пять сыновей Меровы. Или же: кто ограничивает (περιγράφων) смысл (νοῦν) только буквой, тесно связав [свое] чувство с материей и видом и сочетав Закон с плотью, тот осуществляет плотскую страсть, а естественные смыслы (логосы) губит».

См.: 2 Цар. 21:8, а также выше. Почему Мерова обозначается так (γῆς ἀτίμου θυγατρὸς), остается пока неясным.

Схолия : «Потому что страсть и естество, согласно смыслу бытия (κατὰ τὸν τοῦ εἶναι λόγον), никоим образом не сосуществуют друг с другом».

Схолия : «По его словам, неверующий в то, что Писание духовно, не ощущает и никакой нужды в [божественном] ведении».

Преп. Максим трактует этот духовный голод (ὁ λιμὸς) как в аскетическом, так и в экзегетическом аспектах, нераздельно соединенных друг с другом. Ярким примером такого духовного голода может служить, на наш взгляд, притча о блудном сыне (Лк. 15:11–32). В известных нам святоотеческих толкованиях, весьма глубоких и мудрых, разъясняются многие моменты этой притчи, но именно объяснение духовного голода блудного сына, говорящего «я умираю от голода», нам не встретилось. А именно этот духовный голод и побуждает в первую очередь человека к покаянию, ибо, если в нем не истлел совсем (от действия греховных страстей) образ Божий, он не может питаться рожк а ми, подобно свиньям, то есть не может насыщаться плотскими наслаждениями и преходящими удовольствиями земной жизни. Поэтому он обязательно должен испытывать духовный голод, ибо, как говорит свт. Николай Сербский, «первый голод человека — алкание истины. Второй голод нашей души — алкание правды. Третий ее голод — алкание чистоты» (Творения святителя Николая Сербского (Велимировича). О Боге и людях / Перевод С. Фонова. М., 2006. С. 45). О подобном же духовном голоде (хотя и в ином плане) говорит и свт. Григорий Нисский, который рассматривает его в эсхатологической перспективе. Толкуя Пс. 58:6–7, 15, он сравнивает грешников с псом ( взалчут яко пес ) и замечает: «У кого нет дорожных припасов на пути спасения (οὐκ ἔστι σωτηρίας ἐφόδιον), тех по необходимости будет сопровождать бедствование от глада благ (ἐκ τοῦ λιμοῦ τῶν ἀγαθῶν). Так взалкал во аде богач, лишенный Божественного орошения; и поскольку не заготовил он себе такового блага, то сгорел пламенем». От таких «псов», кружащих вокруг града («обходящих град»), отличаются жители этого града, то есть живущие в соответствии с добродетелями. Вследствие чего «люди в том и другом, и в худом и хорошем, какими бывают здесь, такими будут и после сей жизни. Кто теперь по причине нечестия ходит кругом, не живет во граде, не хранит в себе отличительных черт (χαρακτῆρα) человеческой жизни, но произвольно (через свободное произволение — διὰ τῆς προαιρέσεως) делается зверем и псом, тот и тогда, недопущенный в горний Град, будет мучиться гладом благ (ἐν λιμῷ τῶν ἀγαθῶν κολασθήσεται)» ( Святитель Григорий Нисский. О надписании псалмов. М., 1998. С. 130–132). Текст перевода несколько изменен по изданию: Gregoire de Nysse. Sur les titres des Psaumes / Ed. Par J. Reynard // Sources chretiennes. №466. Paris, 2002. P. 502-510.

Схолия : «Он говорит, что когда Давид постигается в качестве Закона, являя [одну только] букву, как это бывает у иудеев, он толкуется [в смысле] презрения, [тяготеющего,] вследствие законнического предания о Божественном, к плоти; а, согласно христианам, имя „Давид“ толкуется как сильный зрением , обозначая дух вследствие [присущего христианам] умного созерцания ведения».

Схолия : «Душой Писания он называет дух его, а телом — букву».

Идея, что обожение (ἡ θεώσις) есть благодатный дар человеку от Бога, часто встречается у преп. Максима. См., например: «Если Бог ведет человека, то усыновлением по благодати Слова делает его Богом, даруя ведомому сверхъестественное обожение по Свое благости» ( Прп. Максим Исповедник. Письма / Пep. Е. Начинкина. СПб., 2007. С. 120). В данном случае эта идея обретает особый оттенок, ибо говорится о законе благодати , а кроме того, обожение тесно сопрягается с духовным толкованием Священного Писания.

Схолия : «Под тремя годами он подразумевает три закона: писаный, естественный и благодатный, которые связаны друг с другом. Поэтому кто телесным образом воспринимает писаный закон, тот не питает душу [свою] добродетелями; кто не устремляется к смыслам сущих, тот не кормит [с должной] щедростью (свой) ум многообразною Премудростью Божией; а кто не ведает великого таинства новой Благодати, тот не радуется надежде на будущее обожение. Вследствие чего отсутствие духовного созерцания при [рассмотрении] писаного Закона влечет следующую за этим отсутствием нехватку многообразной Премудрости Божией, постигаемой умом в соответствии с естественным законом, а подобная нехватка имеет своим следствием полное неведение относительно обожения, дарованного в новом таинстве Благодати».

Схолия : «Тот, кто не постигает Закон духовным образом (хотя и считает этот Закон мертвым, поскольку не служит ему телесным образом), но мыслит о нем низменно, тот окружает нежной заботой чад и отпрысков Саула. А поэтому он мучается голодом ведения».