Франсуа Брюн - Чтобы человек стал Богом

И снова нам кажется, что одновременно учесть полноту всех этих текстов возможно только если перечитать их при свете различия личность/ природа: всё, что Христос совершает в нашей уникальной общей природе, каждый из нас должен сделать это лично своим, но сила его воздействия уже имеется в нас, присутствует целиком и полностью и в каждый момент восстанавливает нашу свободу, воздействуя на неё.

Соединив наше тело и душу с божественной природой, Христос не только освободил наше тело от смерти, но и « рассеял в нём всю природу зла [1313]». Соединив нашу душу со Своей, Христос освящает её, которая из-за отсутствия воли была открыта греху [1314]. И святой Григорий пытается немного уточнить этот механизм освящения: « … дело не в том, что бесстрастная природа (божественная) сделалась страстной, но в том, что то, что было изменчиво и подчинено страстям, благодаря сообщению с незыблемым, превратилось в бесстрастное [1315]». Ключевое слово у святого Григория — « излечиться ». И чтобы нам полностью и действенно излечиться, объясняет он, Христос « должен был принять на Себя все отличительные свойства естества [1316]»:

« Когда с золотом смешано вещество менее драгоценное, мастера, которые трудятся над его очисткой, с помощью огня заставляют исчезнуть посторонний элемент, содержащийся в золоте…, однако, такое разделение невозможно без труда; и должно пройти время, чтобы огонь своей разрушительной силой заставил нечистоту исчезнуть — такая работа является своего рода лечением (буквально «терапией»), прилагаемым к золоту, — таким точно образом, когда смерть, тление, тьма и, ежели есть какое ещё порождение порока, возникли у изобретателя зла, приближение Божественной силы, подобно огню, произведя уничтожение противоестественного, оказывает естеству благодеяние нетлением, хотя и трудно такое разделение… Ибо тем самым, что приобщился человечеству, приняв на Себя всё свойственное естеству: рождение, воспитание, возрастание, и дошедши даже до смерти, совершил Он всё сказанное прежде, и человека освобождая от порока, и врачуя самого изобретателя порока [1317]».

Мы помним, что Дидим не считал Воплощение союзом двух природ, но, следуя по пути, уже открытом Оригеном, за которым последовали « монофизиты » — видел его скорее, как «изменение» Бога, но « без мутации».

Поскольку божественная природа считается непосредственно действующей уже в Воплощении, то в этой перспективе очевидно, что в каждый момент Сын мог бы уклониться от страданий, свойственных человеку. Но Он пострадал свободно, по Своей воле. Испытание, даже если оно было реальным и сильным, в душе его смогло породить лишь достаточно краткое возмущение, иначе бы искушение превратилось в зачаток греха.

Мы немного неуверенно чувствуем себя относительно продолжения нашего исследования, ибо труд А. Геше, согласно хорошей западной традиции со времён схоластики, посвящён только христологии « Комментариев к Псалмам », а не учению о спасении. Может быть, когда-нибудь удастся дополнить это исследование включением в него полного издания найденных фрагментов. А пока соберём то, что можем, и объединим это. Этого уже немало. Душа Христа, будучи единосущной нашей, не была ни неизменной, ни безупречной [1318]. Следовательно, она могла бы грешить. Но на самом деле, она никогда не грешила [1319]. Основная общая причина этой безгрешности в том, что Его душа, в отличие от других, « всегда едина. Ничто не отделяет её: ни рассуждение, ни размышление, ни волнение [1320]». Другие души, даже добродетельные, не обладают постоянством и твёрдостью [1321]. И благодаря вопросу одного слушателя (по поводу Псалма XXXIX, 7: « Ты открыл мне уши …»), мы теперь знаем больше о глубинном ходе мыслей учителя, поскольку его ответ также был записан и дошёл до нас: « Я сказал тебе, что душа Иисуса не есть неизменная сущность; она единосущна другим (душам). И всё, что в ней есть хорошего, имеет она от Бога-Слова. И поскольку она также обладает (качеством) хорошо слушать, она имеет и это от Спасителя [1322]». Здесь снова речь не идёт о простом движении, которое личность Сына, независимо от его божественной природы, может сообщить его человеческой душе. То, что в этой душе « есть хорошего, имеет она от Бога », и здесь именно Бог и Его божественная природа, постоянная и твёрдая, находятся в центре внимания; как « Бог-Слово », потому что именно Слово, воплотившись, сообщает человеческой душе всякое добро, в том числе способность слушанья, и в этом-то и заключается роль Спасителя.

Несколько странное выражение подтверждает всё это. Несколько раз Дидим говорит нам, что у Христа « несколько душ [1323]» или же говорит о душах, « которые им присвоены [1324]».

Представляется, что это можно объяснить следующими соображениями; Дидим описывает нам душу грешника, как душу, которая больше « не своя », которая больше себе не принадлежит, но которая перешла к другим хозяевам, и даже переходит « от хозяев к хозяевам в соответствии с разнообразием грехов [1325]». И напротив, поскольку душа Христа никогда не грешила, она никогда не становилась душой другого [1326]. И только добродетельные души, которые по добродетели своей оказываются приобщёнными к Христу, становятся душами Христа [1327]. Мы имеем полное основание видеть в этом отрывке подтверждение того, что всё добро, принадлежащее душам, приходит к ним от Бога-Слово, который таким образом, становится их Спасителем, превращая их в своих благодаря той добродетели, которую Он им сообщает.

Но только одна душа не согрешила, потому что приобщена была ему в исключительной степени, и потому что, в соответствии с другим весьма любопытным выражением, который был внушён Дидиму некоторыми Псалмами, она была ему « едино родна».

Итак, всё это хорошо отражает тот факт, что добродетель сообщается нам Христом, но при этом недостаточно показывает, что это происходит не только благодаря его Воплощению, и битве всей Его жизни, сражению с нами и в нас. Более полное исследование позволило бы, возможно, продвинуться дальше.

Мы уже видели, что центральной темой богословской системы святого Кирилла было уничтожение в нас всякого тления, как физического, так и морального, уничтожение с помощью союза двух природ в Христе, божественной природы и человеческой. Поэтому для святого Кирилла страдания Христа, оставаясь с одной стороны « невольными », поскольку были реальными и тяжёлыми для Его человеческой природы, в то же время были « умышленными », поскольку в любой момент Он мог от них уклониться. Христос « пользовался » своим телом и душой, чтобы взять на Себя все слабости нашего тела и страсти нашей души, « и всё-таки они не были достойны порицания ».