Андрей Романовский-Коломиецинг - Монархическое (учение). I том

В чем весь сыр-бор и секрет, что так как в русской стране гибнут, нигде более нет. Дошло уже до того, что погибельное до детей добралось, самого везде защищенного и наиболее прикрытого от ударов самой тщательной защитой, в том числе и свыше, как свежие чистые души. Только ли потому что раз сильная страна, то и удары претерпеваются самые сильные, что значит и должно так быть? Но почему тогда подобного нет в других белых странах, почему так сильно удачливы те люди, выходящие из самых безысходных ситуаций – живыми. Почему такой великий уровень техногенных катастроф, что он даже отражается значимой частью в том почему мужского населения становится значительно меньше женского в русской типично мужеской страны. Почему в плохом сильны (духовная настоящая слабость), а в добром ослабели. Только ли в узком том библейском проклятье народу-медведю: – встать, есть мяса много (как пала монархия). Нужно ли проклятущий по жизни той народ снова пропускать через освящение, как думали уже русские мыслители, как святой Владимир крестил, или же приведение населения к присяге как православных, должных жить с царем – это выход из сложившегося заклятья, опять же магический? Нет, то слабый символический. А с мором нужно разбираться по всему фронту и даже смотреть на то, кто и как будет реагировать, как на это ополчаться многие: дескать и терминология обидная, и зачем на раны сыпать соль (йод), и много-много такого разного изнутри вылезет, из той самой души, что и не будешь понимать что они так о чем-то пекутся, разве им наступили на что-нибудь? Тут невольно станет понятным, что эти толпы (… «в долине суда») протестно собравшиеся, не хотят оттого к чему они боляще подвязаны и служат ему неосознанно. Причем там будут выставлены все слои населения, начиная от убиленных сединой стариков, до молодцеватых хозяев жизни (улиц), на ком, как им кажется страна держится. Оные самые же гибнущие, с самым задором в расцвете сил. Ведь самое болезненное со стороны именно их будет, они-то будут своим молодым…, что ещё: мужицким (не чисто мужским уже даже, но чем побыдловей в потребе) будут приперать-настаивать в недовольстве к таким разборкам, к такому базару, не в их понятиях, с непонятным движением мыслей. Возьмём низовые армейские круги с точно таким же суррогатом преобладания мужланского, правда еще юного 18—20-летнего. Формирование в сторону от бабьего, но куда? В короткий армейский период службы в них успевает развиться тоже что в долгом урочном: давление насилием, унижения, превосходство над другими, беззаконность неуставных отношений. Укорененная традиционность и возглавленность в обретании неладного над естественным должным быть в армии как нигде воинственным с тем. Но до нас доносятся сведения о жертвах неуставных отношений. О повешенных, якобы сами, о прочих убитых во множестве и единственности выживших после истязаний, доходящих до общеизвестности у всей страны, ввиду потерянности частей тела и возможности поохать, посмотреть на подарки ему с девкой и успокоиться ненамного в том, что парень хоть известен стал, хоть так в люди выбился. Своего рода современная аналогия газетной известности при царском режиме у прогрессивных критиков с человеком попавшим под упряжку и опубликованным. Неладно даже в сравнении с иными неладностями. Несчастная известность и само то, что эту символическую неладность пытались выставлять на выборах, зарабатывая политические дивиденды. У них, этих борцов с произволом силы думать надо так и так только, зачем они хотели выставлять пострадавшего, кандидатурой той символизируя картину времени в компании с возможным отравителем. В чем действительное созвучие интересов с зеленой молодёжью, это в том что так же: нечего об этом думать, и так все понятно, там даже ни в коем случае не надо об этом думать, как и молодёжи – не хрен, просто спасаться как можешь надо, не попадаться. А разбираться что с ними и со всем этим есть, что как ни в какой другой армии полным комплектом гибнут, это лезть и нарываться в глубоко их личное. Нужно и придется нарываться, чтобы понять откудого есть исходят подобные уродства?… Смерть неграциозна или нелепа, как-то так вывели фотокорреспонденты Великой Отечественной в подборке кадров поз убитых. Но у русских смерть на виду всегда считалась красной, идеальной боевой. За что гибнут сейчас это соответствует результату. Посмотрим на исполнителей в общей характеристике которых бросается в глаза некая обрюзгшесть в отверженности, под одну какую-то гребенку стриженность и самое главное то что ему всё пох (хрену). Причем так сильно тому типажу буроблящего урода в показе становится все пох…, что и глаза закатываются, и мозги как у американцев говорят: вниз падают. Оное все становится легко душой всякого народного коллектива, прочно захватывая главные позиции, излагания общего мнения также обязательно, со спешкой. Им всё по-хрену – их кредо, и это нарушение значит чувств самосохранения и отношений окружающих. Это же влияние исходит и на офицерство, а не наоборот, как в народе со знатными людьми. И командирам передается отношение всеобщее, если не исходит от них само. Закреплены-незакреплены боеголовки? А-а, счас будем вылетать! Пускаем большую колонну без авиаподдержки, а-а проскочат как-нибудь. Полторы сотни трупов. Даже не в дисциплине дело, когда после каждого провала последыши Жукова кидаются заминать дело, замаскировывать брешь, наказывать, а в себе разбираться, в духовном своем неладе, отчего они по копытному резво отгайсывают чтобы не затронуло их. И даже если будут об этом читать, то так и не возьмутся всерьез подумать: ими правит внутри нечто, что захоти сожрать всю армию, сожрет. Пусть даже утка о предательской подставе под засаду ходит, чем то что они подвержены командованию греха. Это табу, закрытая аномалия. А дело все именно в том, порочной подверженности. Берем то духовное, что является смысловой идеей нынешнего морально неблагополучного мужика, в самом его горделивом самообозначении чернецки. Пускай с ним с этим словом означающих у кого-то бранное значение, да и опорочившееся черно, когда как бараны и истая чернь ломанулись на жидовский клич получать земли, фабрики и заводы, убивать своих духовников, верить чужим божкам. Чернь выпестовываемая так и осталась составлять ядро русского мужика, взяв на себя роль духовного водилы. У того быдла ведущего, ведущей идеей составляет отрицание того факта что он не пидар, то бишь если в общем взять что не козел в злом смысле наверное, но вообще-то это понятие устарело и деградировало в первое представленное очищенно: негомосексуальностью. Кстати, у урок той же верховодящей породы только пассивная часть соотносится с тем. И вместе с этим федеральная Россияния гордо пышается что восторжествовала над плененным чеченским полевым командиром в тюрьме. Большая часть ј урочной советской спайки плавно перетекла в скрепляющие трели постсоветской федеральности – суть всё той же урочной ссученности.