Владимир Залесский - Учебник писательского успеха. Часть II. Генрих Шлиман, Николай Гоголь, Максим Горький и их уроки
- Название:Учебник писательского успеха. Часть II. Генрих Шлиман, Николай Гоголь, Максим Горький и их уроки
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент Ридеро
- Год:неизвестен
- ISBN:9785448332524
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Ваша оценка:
Владимир Залесский - Учебник писательского успеха. Часть II. Генрих Шлиман, Николай Гоголь, Максим Горький и их уроки краткое содержание
Учебник писательского успеха. Часть II. Генрих Шлиман, Николай Гоголь, Максим Горький и их уроки - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Сразу по приезду в Москву Гоголь получил письмо от Елизаветы, в котором она просила купить для нее экипаж типа coach… Эта просьба изумила Гоголя – она показалась ему чрезмерной. (…) Сестра не получит от него ни копейки. Но в тот же день, когда он отправил ей это суровое поучение относительно необходимости экономить на всем, он выслал 25 рублей серебром архимандриту Оптиной пустыни, с просьбой использовать их на благоустройство келий монахов. (…) Лучше уж направить деньги на богоугодное дело, чем потратить их на экипаж» [Труайя А. С. 570].
«Коляску, которую припас себе для езды в Крым, я решился отправить вам в Полтаву с тем, чтобы ее переслали матушке, которая, буде коляска понадобится сестре, передаст ей, а не то оставит в Василевке. Коляска эта, несмотря на то, что не нова, очень покойна и легка, для поездок удобна и, по мне, людям, имеющим двадцать душ поместья, неприлично щеголять в новой коляске. (…) Коляска имеет форму кочь-кареты. Стекла такие, как и в карете, стало быть, как желала сестра Елисавета.»
(Николай Гоголь – Скалон С. В., 3 октября 1851 г.). (3 октября 1851 года – дата бракосочетания сестры Н. Гоголя Елизаветы).
Тема отношений Николая Гоголя с земляками достаточно объемная. Завершим ее воспоминанием А. О. Смирновой-Россет:
«…Догадался, что перед ним Михаил Семен (ович) Щепкин, ударил его по плечу и сказал: „Гей чи живы, чи здоровы, уси родичи гарбузовы“. Это оригинальное знакомство кончилось дружбой самой тесной». [Смирнова-Россет А. О. C. 66].
И Генрих Шлиман, и Николай Гоголь вели такой образ жизни, и принимали такой образ поведения (путешествия, поездки, способность настоять на своем), при которых они могли «управлять» общением, гармонично вписывать семейные, родственные и земляческие связи в свои жизненные сценарии.
В некоторой мере отношения Максима Горького с родственниками могут быть проиллюстрированы его рассказом о его двоюродном брате Саше.
«Сын Михаила Саша стал босяком и пьяницей, трижды судился за кражи, но при этом, по воспоминаниям Горького в письмах к Груздеву, был романтиком по природе. Горький писал о нем: „Прекрасная, чистейшая душа русского романтика, лирик, музыкант и любитель – страстный – музыки… Он очень любил меня, но читал неохотно и спрашивал с недоумением: „Зачем ты всё о страшном пишешь?“ Его жизнь бродяги, босяка не казалась ему страшной… Несколько раз я пробовал устроить Сашу, одевал его, находил работу, но он быстро пропивал всё и, являясь ко мне полуголый, говорил: „Не могу, Алеша, неловко мне перед товарищами“. Товарищи – закоренелые босяки. Устроил я его у графа Милютина в Симеизе очень хорошо… Через пять месяцев он пришел ко мне: „Не могу, – говорит, – жить без Волги“. И это у него не слова были, он мог целые дни сидеть на берегу, голодный, глядя, как течет вода. <���…> Босяки очень любили его и, конечно, раздевали догола, когда он являлся к ним прилично одетый и с деньгами. Умер он в больнице от тифа, когда я жил в Италии“» [Басинский П. В. Страсти по Максиму].
Семьи Василия Васильевича Каширина и «вставшего на ноги» Алексея Горького в чем-то схожи и в чем-то отличны. И та и другая семьи – многолюдны. Но многолюдность семьи деда Василия – это многолюдность трех-четырех семей: у Василя Каширина было трое взрослых детей, и у каждого из этих взрослых детей были свои дети. В определенные периоды жизни все эти семьи объединялись под одной крышей и жили единой семьей. У Максима Горького никогда не было троих родных взрослых детей (даже если «соскальзывать» на неофициальные версии, все равно, вроде бы, троих взрослых родных детей под одной крышей – не насчитывается). Многолюдность его семьи имела иной характер. Многие из членов этой семьи становились таковыми волей обстоятельств. Для некоторых вхождение в семью М. Горького становилось спасением.
Нечто схожее и нечто отличное можно усмотреть и в эволюции семей деда и внука. «Бизнес» деда Каширина на каком-то этапе стал «буксовать». Дед Василий осуществил «реорганизацию» семьи: имущество было поделено между детьми, а внук Алексей услышал ставшую классической фразу. «Через несколько дней после похорон матери дед сказал мне:
– Ну, Ляксей, ты – не медаль, на шее у меня – не место тебе, а иди-ка ты в люди…».
Если учесть описываемые самим Горьким дальнейшие события жизни Алексея Пешкова, то этой фразой вовсе не подводился некий окончательный итог; звучание и значение этой фразы зависит от интерпретации и контекста; не все выглядело так катастрофично и однозначно. В той или иной мере Алексей пользовался поддержкой членов и родственников семьи Кашириных еще достаточно длительное время.
После усиливавшихся материальных затруднений и реорганизации семьи дед Каширин постепенно стал нищим. М. Горький так в художественном произведении описывает его последние месяцы: «…когда бабушка уже успокоилась навсегда, дед сам ходил по улицам города нищий и безумный, жалостно выпрашивая под окнами: – Повара мои добрые, подайте пирожка кусок, пирожка-то мне бы! Эх вы-и…
Прежнего от него только и осталось, что это горькое, тягучее, волнующее душу:
– Эх вы-и…».
В религиозной традиции участь человека, ставшего нищим, выглядит вовсе не однозначно отрицательной. «Кто ругается над нищим, тот хулит Творца его…» (Притч 17:5). Само по себе «выпрашивание» подаяния не относится к каким-то серьезным грешным действиям. Многое зависит от контекста, интерпретации, от точки зрения. Н. Гоголь неоднократно называл себя «нищим»; этот эпитет не умаляет ни его творчества, ни жизненного пути. Хождение «по миру, за милостью» своей бабушки, Акулины Ивановны, М. Горький описывает таким образом (передавая слова бабушки): «Весной-то да летом хорошо по земле ходить, земля ласковая, трава бархатная; пресвятая богородица цветами осыпала поля, тут тебе радость, тут ли сердцу простор! А матушка-то, бывало, прикроет синие глаза да как заведёт песню на великую высоту, – голосок у ней не силен был, а звонок, – и всё кругом будто задремлет, не шелохнется, слушает её. Хорошо было Христа ради жить!»
Наступил момент, встретили материальные трудности и М. Горький, и его многолюдная семья. Эти трудности биографы включают в чисто тех – многих – факторов, которые подтолкнули М. Горького к переезду в 1928 году из Италии в Советский Союз. (9 мая 1933 года Горький навсегда покинул Италию…» [Нефедова И. М.]).
О последующих действиях М. Горького и последующей его судьбе биографы пишут, давая разные оценки.
Предлагаю рассмотреть гипотетический вариант использования М. Горьким модели действий своего деда Каширина. В этой версии М. Горький говорит своему сыну Максиму: «Ну, Максим, ты – не медаль, на шее у меня – не место тебе, а иди-ка ты в люди…». Если какое имущество подлежало разделу, то он его делит. Продолжает жить в Италии на оставшиеся доходы и на посылки от Красного Креста. Его многолюдное окружение сокращается. «Мука с автобусами», «мука воспоминаний», «тупая, тихая грусть, одиночество, безнадежность». «Дома гороховый суп и по 2 ломтика колбасы, сделанной из черт его знает чего», «тяжкие, тяжкие дни, месяцы, годы». Согласитесь, уважаемые Читатели, как-то скучновато (слова в кавычках – из дневников И. А. Бунина). И недостойно Человека (с большой буквы). Все же модель поведения деда Каширина имеет недостатки. Оно как-то приятнее и интереснее прокатиться на Беломорско-Балтийский канал этаким Ревизором в компании с симпатичной невесткой. Справедливости ради заметим, что социальная гиперактивность М. Горького так или иначе «подгоняла» энтузиазм масс и внесла определенный вклад и в индустриализацию, и в Победу 1945 года. Диалектика истории!…
Шрифт:
Интервал:
Закладка: