Зинаида Каткова - Где ты, счастье мое?

Простая, бесхитростная к людям Качырий сразу и бесповоротно поверила, что Пузырьков сделал все это исключительно, но доброте души. Микале же не сомневался, что Пузырьков ведет какую-то сложную игру.

Немало пришлось Пузырькову поломать голову, раздумывая, как избавиться от шофера Яшмолкина, виновника всех его семейных неурядиц. Пузырьков знал, что по работе к Яшмолкину не придерешься — человек он непьющий, машину содержит в образцовом состоянии, не имеет ни одного дорожного происшествия. Знал Пузырьков и другое: Яшмолкин терпеть не может стоять на ремонте, готов ночами торчать в гараже только бы поскорее вернуть машину в строй, выехать в рейс. Неважно, куда и с каким грузом, лишь бы сидеть за баранкой, видеть, как по обочинам дороги мелькают поля, перелески, чувствовать на щеке прохладную струю встречного воздуха. Сначала Пузырьков решил хоть в малой степени насолить Яшмолкину, приказав вне графика поставить его машину на профилактику. Бикмурзину он объяснил так: чем раньше закончим техническое обслуживание автопарка, тем лучше — не за горами страдная пора уборки урожая, когда каждая машина будет на счету.

И вдруг такой случай.

Заметив, что Яшмолкин за обедом выпил кружку пива и согласился «повторить», Пузырьков пожалел, что тот стоит на ремонте. Но едва он вернулся к себе, как зашел озабоченный Бикмурзин

— Механик звонил из «Сельхозсиаба». Машину ждет. А Петров отпросился в больницу. Давай, распорядись.

Вот она, желанная непредвиденная поездка! Лучшего и не придумаешь.

— Яшмолкин съездит, — не раздумывая, сказал Пузырьков. — -Он сейчас в столовой. Потапыч подготовит путевку, а Яшмолкину вы уж сами скажите — меня срочно вызывают в райком.

Действительно, в этот день Пузырькову звонил Алексеев, просил в конце дня заглянуть к нему. По Пузырьков решил идти немедленно: пусть Яшмолкин отправится в рейс без его участия, так будет лучше…

Алексеев встретил Пузырькова в приемной.

— Я к Доронину, — сказал он. — Посиди у меня….

После стычки с Невзоровым на бюро райкома Алексеев не вызывал Пузырькова. Тот тоже, обвинив Алексеева в зазнайстве, не заходил к нему и теперь недоумевал, зачем он понадобился Николаю Петровичу?

Пузырьков безучастно смотрел в окно… Вдруг мимо райкома в сторону тракта пронеслась знакомая машина. «Яшмолкин!.. Ишь катит-то как! Видать, рад поездке. Ну, недолго ты у меня порадуешься!» — Пузырьков взял телефонную трубку и решительно набрал номер автоинспекции. Он отлично понимал, что такой опытный шофер, как Яшмолкин, с двух кружек пива никакой аварии не сделает, а вот запах его выдаст. Этого вполне достаточно, чтобы лишить его водительских прав хотя бы на полгода. А там будет видно. Яшмолкин, наверняка, не захочет работать слесарем по ремонту, устроится где-нибудь в городе.

У Алексеева не было неотложных дел к главному инженеру РТС, просто ему хотелось восстановить прежние приятельские отношения со своим подопечным. Директора РТС Алексеев считал недалеким, трусоватым и не сомневался, что в случае чего Бикмурзин, как член бюро, даже не подумает замолвить за него, Алексеева, доброе словечко, скорее наоборот, брякнет сдуру такое, что подрежет под самый корень. Сторонник Доронина, что с него возьмешь. Поэтому Алексеев давно мечтает под каким-либо предлогом сместить Бикмурзина и выдвинуть на его место Пузырькова — умного, изворотливого, тщеславного, прекрасно понимающего, кому именно он обязан своим выдвижением.

Поговорив о текущих делах, Алексеев сказал:

— Пора нам подумать о предстоящей уборке урожая. И не только в своем районе. Есть указание направить колонну автомашин на целинные земли. Это не минует и вас. Подумай, кого направишь, чтобы машины и люди были в полной готовности.

— Будет сделано, Николай Петрович.

«Глупец! Какой глупец, — ругал себя Пузырьков, выйдя из райкома. — и дернула же меня нелегкая позвонить в автоинспекцию. Стоило подождать несколько минут… Упустил такую возможность».

Рабочий день близился к концу, когда во двор РТС на буксире доставили автомашину, на которой Яшмолкин уехал в город. За рулем её сидел механик, больше в кабине никого не было…

Стоя в воротах мастерских, Пузырьков наблюдал, как механик, отцепив буксир, направился в контору, а шофер первой машины, похоже, райповской, что-то сказал подбежавшим ремонтникам и стал разворачиваться. Позади, в глубине мастерских, стоял стук и грохот, шумели станки, скрежетало железо, как дятел-великан постукивал молоток клепальщика. — Пузырьков ничего не слышал. Он тоже поспешил в контору…

— Что?!.

— Наскочили на впереди идущий самосвал — тормоза не сработали, — с досадой сказал механик.

Утром Пузырьков узнал о заключении медэкспертизы. «Значит, права ему вернут… Но как удалось Яшмолкину скрыть от медиков запах выпитого пива?.. Ладно, теперь его преспокойно можно будет отправить на уборку целинного урожая. Наверняка пробудет там до самой осени. И Катя не обидится…» Пузырьков понимал, что Качырий не простит ему, если брат её уйдет из РТС с обидой в душе, в любом случае будет винить его, Пузырькова. А так — все законно. Как один из лучших водителей командирован на целину. Наезд на самосвал не в счет — обычное дорожное происшествие.

Пузырьков наказал механику и заведующему мастерскими сделать все, от них зависящее, чтобы машина Петрова была поскорее восстановлена. Все обошлось как нельзя лучше. И вдруг оказалось, что Яшмолкин вместе с семьей решил переселиться в Кустанайскую область. Уже подписал договор (об этом Пузырьков узнал от Бикмурзина).

Яшмолкин получил расчет и только что отошел от окошечка кассы — встретил Пузырькова.

— Ну что ж, главинж, прощай.

— Когда едешь?

— На днях.

— Понадобится машина, позвони.

Они смотрели друг на друга, Яшмолкин — спокойно-иронически, Пузырьков — грустно и озабоченно. Яшмолкин понял, что тревожит его, отвел взгляд.

— Катя остается… Не хочет ехать. Скажи по-честному, ты рад?

— Тому, что мы уезжаем, а Катя остается.

Пузырьков ответил не сразу.

— Раньше был бы рад… Не скрою, даже хотел этого. Теперь… не знаю. По-моему, лучше бы тебе не срываться с места. Съезди на уборку, осмотрись. А гак сразу, с семьей…

— Что-то не узнаю я тебя, Пузырьков… Ну что ж, как говорит Иван Егорович, жизнь течет, все меняется. А на добром слове — спасибо.

Как хотелось Пузырькову в эти дни зайти к Яшмолкиным, по-родственному помочь им в сборах, убедиться, что Качырий не передумала, остается! Его не звали, а сам не решился. Лишь накануне отправки, в субботу, Яшмолкин позвонил ему: «Если можно, пришли завтра к двенадцати часам грузовую машину, как обещал».