Ирина Пархоменко - Однажды мне захотелось родить ребенка

Смыслы бытия раскрывались постепенно и однажды даже дали понять, что в горестной и полной лишений жизни может быть место любви. И это стоит того, чтобы жить и цепляться за те жалкие крохи доброго и светлого чувства, которые ему порой перепадали.

Однажды двенадцатилетний Максим сидел в школьном коридоре на краю подоконника и вытирал рукавом испачканный кровью нос. Только что он потерпел очередное поражение в драке с детдомовскими мальчишками. Это было обидно до слез. Неожиданно он услышал рядом полный тепла и участия женский голос:

– Привет! И кто тут у нас сидит в одиночестве вместо того, чтобы идти в актовый зал на школьный концерт? Да еще, похоже, и с боевой раскраской? Тебя как зовут, герой?

Мальчишка нахмурился и с недоверием поднял глаза на женщину, которая только что обратилась к нему. Это было как минимум странно. Ведь до того он получал в свой адрес лишь оскорбления и крепкие пинки. Но в ее мягком добродушном голосе не звучало злобы. Совсем уж необычное явление! Да и женщину эту он видел в школе впервые, что, в свою очередь, обязывало следовать давно выработанному правилу: не доверяй незнакомцам.

– Меня зовут Максим, и я не хочу идти на концерт, – пробормотал мальчик, потихоньку начиная разглядывать собеседницу и оценивая потенциальную степень угрозы, исходящую от нее.

Стройная, не молодая и не старая, в длинной серой юбке и с аккуратно зачесанными назад светлыми волосами, она выглядела обеспокоенной и будто пронзала его из-под очков своим испытующим взглядом. Одним словом, типичная училка с характерной манерой поведения, которая наверняка хочет выведать детали драки и доложить директору детдома о его очередной хулиганской выходке. А уж если прознает директор, то потом мало не покажется! Закон детдома гласил, что нет ничего хуже, чем прослыть стукачом. Поэтому на такого рода допросах надо молчать как партизан.

– Ну ладно, Максим, тогда будем знакомы! Я – Валентина Владимировна, новый учитель математики в этой школе. А ты сам-то в каком классе учишься?

– В 6 «Б»

– Значит, в моем. Отлично! Думаю, у нас будет возможность познакомиться поближе. Тебе, кстати, нравится математика?

– Да, нравится… – неохотно ответил Максим, впрочем, не соврав.

Ему действительно нравилась математика и мир цифр. Их магия была на удивление красивой и логичной, а понимание математических законов каждый раз подстегивало его к новым открытиям.

– Разреши, я вытру кровь, – Валентина Владимировна неожиданно поднесла к лицу мальчишки носовой платок и слегка, с некоторой долей нежности, прикоснулась к нему.

Максим отпрянул, а она, будто не обращая внимания, мягко вложила платок в его липкую полусжатую в кулак ладонь и продолжила непринужденную болтовню.

– Не переживай насчет разбитого носа. Скоро заживет! А вот с обидчиками стоит найти способ примириться. Сам знаешь, драка – не лучшее решение конфликта. Если когда-нибудь захочешь об этом поговорить, ты всегда легко сможешь найти меня в школе. Мы теперь будем часто встречаться на уроках и после. Было бы здорово подружиться, не так ли?

– Наверное, – тихо проронил Максим, хотя в душе он с огромным сомнением относился к подобного рода дружбе.

Годы, прожитые в детдоме, научили опасаться всех и во всем искать подвох. Излишнее доверие в любой момент может заставить сделать неверный шаг. А потом по-любому будет предательство и разочарование.

Он прекрасно помнил, как однажды веснушчатый Юрка-ябеда выдал старшим мальчишкам его секреты. Например, растрепал, что Максим мечтает быть похожим на настоящих артистов балета и уметь парить над землей с легкостью птицы. А еще Максиму хотелось заполучить шикарный гардероб с кучей блестящей одежды и вкусно пахнуть теми самыми духами, запах которых он случайно ощутил от заехавшего как-то в их детдом актера известного театра. И с тех пор не переставал думать об этом божественном аромате и образе того человека. Ведь он как будто осветил его тусклую жизнь своей опьяняющей и вызывающей необъяснимую дрожь в теле улыбкой. В общем, за откровения с Юркой Максиму прилетели и многочисленные насмешки, и пинки, и жестокие издевки со стороны детдомовцев, закрепив за ним вечную славу романтичного хлюпика и «бабы».

Впрочем, таким он и был по жизни: сентиментальным и нерешительным. Порой мог пореветь как девчонка, стараясь делать это в укромном месте, вдали от посторонних глаз. Когда над ним глумились, стремился сжаться в один сплошной безликий комок и показаться немой невидимкой, лишь бы только получить поменьше ударов и оскорблений. В общем, он не умел сопротивляться и толком давать сдачи, за что сам себя считал ничтожеством и полным тюфяком. Однако поделать с этим ничего не мог.

А тут в его жизни появился она, Валентина Владимировна, впервые проявившая к нему доброту и сочувствие. Именно тот день, когда он сидел на подоконнике, размазывая кровь и сопли по чумазому лицу, положил начало его первой искренней привязанности. И чувству, приоткрывшему невидимую дверь к доселе иллюзорному миру, наполненному не только жестокостью, но и чистой безусловной любовью.

Лабиринты уныло окрашенных в серо-голубой цвет коридоров выглядели бесконечными. Хаотично бредущие по ним дети и их безликие тени казались вконец изнуренными от долгой работы жнецами, которым зачем-то упорно вбивали в головы ворох избыточной информации. Тусклые продолговатые лампы, безжизненно мерцающие с высоты, создавали иллюзию свободы в пространстве белоснежных потолков. Вдруг повисшая и странным образом электризующая все вокруг зловещая тишина была явным предвестником того, что это ненадолго. Повсюду мелькали одинаковые лестницы с обшарпанными и до блеска отполированными железными перилами, ничего не выражающие лица – одинокие и потерянные, и униформы мрачных сине-коричневых тонов. Чей-то неожиданно открытый и смелый взгляд, на мгновение пытающийся выйти за рамки системы, – но тоже ненадолго. Потому что в такой десятилетиями отработанной системе личности, дерзнувшие обрести свободу и собственное мнение, были заведомо обречены. Лучшее, что они могли сделать, это вернуться в строй и покориться своей участи, заняв соответствующую нишу в безжалостной структуре детдомовской иерархии.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.