Марина Леванте - Бритые яйца. Или обо всём-всём-всём

И потом, доподлинно ведь известно, что если обернуться в историческое прошлое, то, что мы обычно помним? Правителей, тешащих свои властолюбивые амбиции за счёт страданий собственного народа, но ни одного из этих страдальцев даже не знаем, история об этом предпочитает умалчивать. Несколько парадоксально, но так оно и есть. А тем временем, на страницы учебников, которые будут читать позже потомки, попасть всем хочется, не только правителям, но и благодетелям-манделлам, потому они так и стараются, лезут из шкуры вон, и дерут свою куриную/индюшачью задницу, ощущая себя крутыми птицами, высокого полёта.

Вот, все эти птицы – индюки, страусы, петухи и куры с павлиньим пафосом и перекрыли движение на шоссе в направлении «Ухрюпинск – дача тестя водолаза», не сообразив своими опять куриными/индюшачьими мозгами, чем это может кончиться. Да, кончиться, не успев даже начаться.

Потому что тут же набежали возмущённые жители-хрюмчане города Хрюпинска, все те, что автолюбители, и у которых тоже, между прочим, свои цели в этой жизни имелись, не только выбрать мэра их города Ухрюпинска, и с яростным хрюканьем сорвали с билборда вилы Нептуна, называемые острогой, потом вооружились своими, колхозными и дачными тоже вилами и лопатами и ещё стамесками, и пошли на водолаза и его манделл со знакомыми криками «Круто», только имеющими совсем иное значение, не «Мэр Ухрюпинска – это круто», а «Замочить водолаза-это круто» И потому, желая быть крутыми, а кому не хочется таким быть, начали мочить.

***

И всё же, может, не стоит из своей жизни, каждый раз делать драму, если даже, на самом деле, она и трагедия, и тогда, возможно, и будет всем и всегда комедия и не только в кино…?

Хотя, о таком, как видно, не все слышали и манделлы-куры-утки-индюки и свиньи-хрюмчане, тоже не были в курсе такого, и потому решили устроить реальную трагедию из того дорожного затора, насмешив, тем временем, всех остальных.

***

Понятное дело, что многим, наверное, хотелось бы узнать подробности, чтобы понять, как такое могло произойти, и разыгравшаяся трагедия на шоссе с пятью билбордами, с манделлами-транспорантниками, и их противниками избирателями-хрюмчанами, в итоге выглядела, как комедия, и не прочитать всё это в СМИ, а узнать из первых уст.

Но для этого надо было бы, всё же, если не стать участником тех событий, то хотя бы находиться на месте преступления, в самом эпицентре, в тот момент, когда были сорваны с билборда вилы-трезубцы и отобрана последняя сушёная вобла у Нептуна, для того, чтобы следом ноздрями, а не на словах, почувствовать запах горелой резины, от подожжённых автомобильных шин, и стреляющих, словно гильзы от удара ноги, ощутить удар тяжёлым деревянным транспорантом с надписью «Это круто» по своей собственной голове, чтобы потом в ответ можно было, развернувшись с глазами в кучу, попытаться ответить обидчику, залепив ему, в его хрюмчановскую морду или в птичий глаз в водолазной маске, кулаком, если лопату или вилы уже до того, кто-то выбил у тебя из рук, чтобы можно было после всего этого и всего остального с грустной, опечаленной миной на несчастном, искалеченном и разбитом в кровь лице, пересчитать своих положенных врагом соратников…

Для всего этого, и того, чтобы ощутить всю комедийность той ситуации не состоявшихся выборов Жорика-водолаза в мэры города Ухрюпинска, для этого надо ещё и родиться индюком или курицей, думающим, что он павлин, а не страус. И для того, чтобы продолжить свою благородную деятельность по оказанию помощи, в первую очередь, самому себе, став мэром города Ухрюпинска, а на самом деле, оказавшись на дне мирового океана, хоть и в маске, и в ластах, и будучи водолазом, но потопленным своими соратниками по уму, надо быть, всё же теми птицами с той фермы, на которой лучше не появляться на этот свет, вылупляясь из простого куриного яйца с мыслями о том, что ты велик и пришёл в эту жизнь только для того, чтобы побеждать, являясь всего лишь тем вековым дубом, что способен только ветками помахать и листьями пошелестеть.

Б ыл у меня когда-то знакомый по фамилии Педрищев. Буква «Д» в середине его фамилии делала её какой-то неприличной, но зато полностью или почти соответствовала его натуре, до неприличия непорядочной. Конечно «Т» украсила бы то, что не скрывала «Д», но для окружающих это было неким предупреждающим знаком при знакомстве с этим человеком.

Познакомился я с Педрищевым, когда работал в экологическом вузе. Он там не учился, хотя прекрасно знал прописную истину, о том, что ученье свет, а не ученье тьма, потому, как расскажу потом, и следовал этому принципу или как принято было в советские времена, выходцем из которых, он, кстати, являлся, выполнял заветы Ильича – учиться, учиться и ещё раз учиться. Но об этом тоже чуть позже.

А в то время нашей совместной работы, он преподавал учащимся этого вуза политологию, стремясь сделать из них грамотных политологов. Не совсем понятно было, зачем нужно такое огромное количество специалистов именно этой профессии, у нас в стране их и так было и есть всегда хоть пруд пруди, а какой от них толк, тоже хорошо известно тем, кто мало-мальски разбирается в политике, и видит по ситуации итоги их работы. А ситуация такова, что даже бедный Педрищев, бедный потому что, как любой педагог этого государства много не зарабатывал, вынужден был ещё и кропать под крышей этого учебного заведения свою докторскую диссертацию, пытаясь таким образом выйти на более высокий бюджетно-финансовый уровень.

Несмотря на то, что на тот момент Вячеславу Николаевичу было уже 60 годков, звания профессорского он не имел. Ну, мало ли у кого как складывается жизнь, а учиться никогда не поздно – это ещё одна прописная истина, которой тоже следовал преподаватель политологии, но и на этом он не останавливался.

Так как мечтать не вредно, а даже порою очень даже полезно, то, сидя в кабинете на своей кафедре, в свободные от преподавательской деятельности минуты, а когда и часы, мечтал будущий профессор о том, как защитив докторскую, станет ни кем-нибудь, а прорабом на стройке. Это была его заветная мечта. Правда, с какого времени он стал думать о таком, я так и не успел от него узнать. Зато живо представлял себе этого уже пожилого человека, с дипломом в обложке с красным тиснением подмышкой, в телогрейке или в рабочей спецовке, и в защитной каске на голове, с трудом переставляющим ноги, ибо не всем удаётся к своему личному финишу подбежать со скоростью 20 километров в час в надетых шипованных кроссовках, разорвать ленточку победителя и аккуратно улечься в гроб, уперевшись в деревянную стенку ещё здоровыми ногами. Как уже говорилось, и жизнь складывается у всех по-разному, и здоровье соответственно у всех разным бывает, а в пожилом возрасте редко, кто способен похвастаться молодецкой силой, что у юного Геракла.