Андрей Титов - У-мир-рай

– Волей глаза затуманены, – на выдохе, почти не слышно повторил слепой и закрыл ладонями стекляшки кото-Базилиевских очков.

– Да и почём вам знать, кто как отреагирует на ваше выступление? – ярился Серёга.

– Смешной, – сказал, не улыбнувшись, Антонин. – Дай-ка, гляну ещё.

Слепой потянулся за зеркальцем, оставшимся лежать на пуфике рядом с ним. Взял его в руки, протёр, направил на Серёгу. Тот хотел сказать ещё что-то важное, умное, из тех убедительных фраз, которыми он прельщал гостей на программу, про рукоплескания аудитории и грядущие дивиденды, но Антонин его осёк.

– Стой. Обернись, когда надо обернуться. – Серёга обернулся, только календарь на двери увидел, с тигром. – Не сейчас. Когда надо. Когда окрикнут. Окрикнут, чтоб жил ещё. Не твоя пора. Бойся коровы в городе, молока не дающей. Где чинят, там и рушится. Запомни имя своё, Семён.

– Пальцем в воду! Меня Сергеем зовут, а не Семёном. Сергеем!!! В вашем словесном конструкторе лишняя деталь. Не сходится моделька-то, не выстраивается! – Сергей заметно обрадовался тому, что жизнь входила в привычное, понятное для него русло. Для шарлатанов он всегда мог находить нужные слова.

– Сергей не спасётся… – вздохнул слепой.

– То есть вы не хотите публично ошибиться? – Серёге показалось, что он разгадал слепого, ещё чуть-чуть надавить и… – Не бойтесь. Есть монтаж: неудобные ситуации можно сгладить. Я это согласую.

– Смерть сгладить нельзя. Приду на эфир, а за мною она. У осветительных приборов встанет и улыбаться будет.

– Ну, это вы лишку хватили. Такая страшилка, чтоб от эфира отмазаться, что ли?

– Ну да, такая страшилка, – примирительно сказал слепой. И вдруг с совершенно другой интонацией, непророческой, игривой, приблизив зеркальце поближе к Серёге, выдал: – Рукоблудишь. Ай-я-яй.

И засмеялся. Серёга небеспричинно попунцовел. Антонин махнул на него рукой.

– Иди, иди. Там у вас на этот день ещё другой дурак в студии запланирован. Скипидаром лечит. Его на пару эфиров растянуть можно.

– Но я у вас ещё буду. Ещё и договорим… И договоримся. А тут, на всякий пожарный, телефоны редакции оставлю, – Серёга положил на столик рядом со слепым визитку и пошёл к выходу.

В прихожей мать Антонина, заполошная: наскоро попрощался, наскоро отказался от пирожков, ретировался. Надо всё обдумать. Герой, что надо. Шеф-редактор похвалит, если тот придёт. Если… Что за жизнь в сослагательном наклонении? Чем бы всковырнуть это «если»? Деньги, по всему видно, мало его интересуют, слава тоже не то, о реализации своего призвания заикался уже. Хоть жениться обещай. «Если»… Внезапный окрик шлепком по уху:

– Ну, и что тебе мой выкормыш нагадал? В бобылях ходить будешь или что?

Отец Антонина, за гаражами, как и говорил. Вот он и ответ на все «если»! – сидит на лавочке, шапку в руках мнёт, угрюм от недоперепоя. Серёга к нему как к старому знакомому, включил радушие на полную катушку. Вначале разобъяснялся в признательности «к такому отцу такого замечательного сына», называл Антонина феноменом, о котором вся страна должна знать. Горе-батька довольно при этом хмыкал. Потом, между делом, заикнулся, что сам я, дескать, с телевидения. Следом, к слову, что с Антонином он об эфире договорился. Ну, и на верхосытку вскользь посетовал, что хотел, мол, отблагодарить провидца за участие в программе, но тот благородно отказался, какая жалость. Намёк был понят незамедлительно.

– С тех пор, как выдумали коньяк и завезли его в наш магазин, проблема благодарности должна перестать тебя беспокоить, – папаша старался при телевизионщике держаться достойно, фразы выстраивал длинно и умно.

Серёга подстраховался и взял к поллитровке пятизвёздочного ещё и чекушку. Усилия были оценены:

– Вот такой у тебя эфир будет! – обнадёживающе вскинул заглавным пальцем папаша перед самым лицом Серёги. – Вот такой! Потому что ты пацан с пониманием, сразу врубился, сколько для озарения граммов надо.

Тут же он этим вскинутым пальцем и нос себе утёр после очередного глотка коньяка.

Понедельник, редакция, летучка. Серёга подзадерживался. С дороги, из пробки позвонил, дескать, всё нормально, на слепого экстрасенса могут рассчитывать. Это была не ложь, а предощущение. В конце концов, при столь продолжительном общении с разного рода провидцами мог и он у них чему-то научиться. Серёга ехал и предощущал: сейчас войдёт, ведущий радостно вскинет руками, шеф похлопает по плечу, Инна Леонидовна вздохнёт счастливо, а товарищи из административной группы, что так же выискивают героев на программу, судорожно позавидуют. Из маршрутки, по коридорам, бегом, три шага до триумфа, открывает дверь…

– Явился, не запылился, – саркастически встретил его шеф.

– Я тут звонил, многое объяснить не успел. Действительно, уникальный дядька. Слепой, после аварии. Всё в точку, что ни скажет. Он, может, единственный на весь город слепой экстрасенс.

– Молодец, следующий раз поручим найти тебе негра-космонавта, который багульником плоскостопие лечит. – Шеф-редактор рукой показал на свободный стул.

Инна Леонидовна попыталась вступиться:

– Но ведь мы давно уже…

– Не гуляли в неглиже, – зарифмовал повисшую в воздухе фразу шеф. – Садись, Серёга, и больше не опаздывай. Про слепого конспектик набросай для ведущего. Так, что у нас будет гарниром к слепому?

Шеф-редактор обратился к парню, который отвечал за гостей, приходящих в студию для того, чтоб экстрасенс помог им разобраться в какой-либо жизненной ситуации. Парень суетно начал перебирать бумаги, выказывая административную прыть. После того, как деловая активность начальством была засвидетельствована, не заглядывая в бумаги, начал:

– Так. На первое у нас Мчечислав из реалити-шоу «Хата с краю», у них там свои заморочки, в общем, нужно относительного его отношений с Желанной совет дать. Далее, по письму: муж разыскивает жену, пропала полгода назад. Муж, правда, с горя немного неадекватен, но вполне зрелищно: плачет, голова подёргивается. Ну и напоследок, думаю, кого-то из нашей актёрской базы, допустим, разыграть ситуацию с поступлением в ВУЗ.

– Но ведь уже… – робко попыталась напомнить Инна Леонидовна.

– Ну, хорошо не поступление в ВУЗ, – раздражённо огрызнулся предлагавший. – Если вы так активно выступаете против, пусть студент придёт со своей однокурсницей, которая от него забеременела. Она не хочет аборта, он не хочет ребёнка – вот вам и дилемма.

– А что? Аборта ещё не было, – развёл руками ведущий.

– Хорошо, утверждаем. Только начнём беседу с аборта, это такая реальная замануха, если грамотно тему разработать, потом этот ваш неадекватный муж, и на сладкое – Мчечислав, чтобы девочки до конца программу смотрели.