Елена Велес - Однажды в Берлине

– Твоя подруга… Катрин, кажется? Ты ей доверяешь?

Шмид кивнула.

– Это она меня предупредила. И помогла спрятаться. Её жених, – Ангела решила пояснить, – он был участником и, скорее всего одним из организаторов.

– Жених?

Девушка отвела глаза.

– Она вынуждена. Фон Гинсбург знает, что её родители участвовали в путче.

Брюнетка видела, как пристально смотрит на неё Марта. Она чувствовала, как под взглядом женщины у неё розовеют щёки. Но ничего не могла с собой поделать.

– Вы с ней очень близки… – Шмид почувствовала руку Марты на своём плече. Тёплую ласковую материнскую руку. Девушка подняла глаза и пробормотала:

– Мы подруги. Да. Она моя подруга.

– И всё? – как-то странно спросила женщина, чем опять смутила Ангелу, и девушка снова отвела глаза. – Я вижу, дорогая. Вы не просто подруги. Вы – очень близкие подруги. Я права?

– Что вы имеете ввиду? – голос Ангела предательски дрогнул.

– Я рассказала о себе не всю правду, Ангела, – в голосе Марты послышалась печаль и боль. На какое-то время она замолчала, уйдя в воспоминания. Потом на её губах появилась улыбка, полная тоски. – Её звали Сара. И это с ней я хотела сбежать.

Шмид медленно повернула голову и встретилась глазами с женщиной.

– Сара? – переспросила она. – Это был не мужчина?

– Нет, – соседка покачала головой. – Это была девушка. Самая прекрасная в мире девушка. Вы чем-то похожи: у Сары тоже были глубокие карие глаза и забавные завитушки, – Марта коснулась волос брюнетки. – Но она была замужем и к тому же, у неё был ребёнок. После этого скандала муж, скорее всего, увёз Сару и их маленькую дочку из Берлина, а меня родители поспешили выдать замуж. Но война быстро забрала у меня мужа, – грустно усмехнулась женщина. – Я почти сразу же овдовела, как только вышла замуж. Вот… Теперь ты знаешь всю правду… Когда ты появилась здесь: слишком молодая, слишком затравленная, со страхом в глазах, я для себя сразу всё решила. Ты для меня как дочь. Дочь Сары.

– Вы тоже мне заменили мать, фрау Марта, – прошептала Ангела. На глазах обеих женщин блестели слёзы. У Марты – при воспоминании об утраченной любви. У Ангелы: от признания женщины и воспоминаниях о Катрин.

– Так я права? На счёт тебя и Катрин?

– К сожалению… И к сожалению, нет, ничего не будет.

Неужели она, Ангела Шмид, хочет отношений с девушкой? Таких отношений, какие бывают между мужчиной и женщиной? Разве такое возможно? Возможно с ней?

– У Катрин есть жених. Он её ни за что не отпустит. Но даже если бы его и не было… Я знаю, что у Катрин есть отношения… с другой девушкой, – выдавила Шмид.

– У них там всё серьёзно? – Приподняла брови женщина, а в её тоне чувствовалось, что она не верит в те отношения.

– Я видела, – запнулась Ангела. Она снова почувствовала укол ревности в сторону Лили. – Они целовались и… фрёйлин Штейн очень откровенно её обнимала… Это у неё мы переждали погром, – под конец пояснила девушка.

– Я видела, как она на тебя смотрит, – послышался ответ. – Катрин…

– Как? – не поняла Шмид.

– Влюблёнными глазами.

– Но разве такое возможно, фрау Марта? Разве на свете есть любовь? Такая, о какой пишут в книгах? Особенно между двумя девушками?

– Конечно, – улыбнулась женщина. – Я знаю, что говорю. Нужно верить. Катрин тебя любит. Или близка к этому. Так же, как и ты, – и Марта очень тепло потрепала брюнетку за щёку.

Катрин смотрела, как Келлер надевает шинель, собираясь на службу.

– Раз тебя целыми днями нет, могу я гулять, ходить в кино или ещё куда, раз я теперь не работаю?

Выходные Катрин вылились в её увольнение. Фон Гинсбург заявил, что его невеста не должна работать: он может обеспечить её полностью.

– Запишись на курсы домоводства, – мужчина обнял девушку за талию и присосался к ней поцелуем, нагло протолкнув свой язык. – Я хочу, чтобы у меня была не только красивая жена, но и хозяйственная, – добавил фон Гинсбург, оторвавшись от губ. Он бы с удовольствием продолжил сейчас то, чем занимался почти всю ночь, но служба звала. – Ммм… Как жаль тебя оставлять, – его руки заскользили по телу. Столь вожделенному, но столь недоступному сейчас из-за времени. – Я приду в час. Хочу, чтобы ты была дома. Ты меня поняла?

– Да, Келлер. В час я буду ждать тебя на обед.

– Ох, и пообедаю же я! – Мужчина схватил девушку за ягодицы и прижал к себе. Он знал, что сейчас его мать на кухне, моет посуду. Поэтому им никто не помешает. Он ещё раз посмотрел на закрытую дверь кухни, потом кинул взгляд на часы, висевшие в прихожей, которые показывали без двадцати пяти минут девять. Он знал, что при благоприятном раскладе он доедет за семь-десять минут. Максимум, что может потратиться, это пятнадцать.

Катрин нахмурилась, когда Келлер снял шинель. Но когда он схватил её за руку и потащил по направлению к ванной комнате, то все сомнения, чего хочет мужчина, отпали.

Закрыв дверь, Келлер без церемоний задрал юбку Катрин и расстегнул свой ремень.

Всё закончилось быстро. Келлер прошёлся пальцами по лону Катрин и облизал их.

– Это только закуска, лапуля. В обед будет основное блюдо.

Он заправил своё хозяйство и застегнув брюки, вышел из ванной комнаты. Девушка сползла по стенке и, положив руки на колени, уронила на них голову. Нет! Она больше не может так! Она или сойдёт с ума, или пристрелит гада. Второе – скорее.

После того, как мужчина ушёл, Шван залезла под душ, тщательно намылилась, стирая все противные прикосновения.

Предупредив Клару, что вернётся до прихода Келлера к обеду, вышла на улицу. Дома она уже не могла дышать полной грудью. И хотя ещё на улицах были видны последствия Хрустальной ночи, всё же тут Катрин чувствовала себя свободнее.

Ноги её сами несли к дому, в котором жила Ангела. Ей каким-то образом нужно забрать мишку, что она подарила Роберту и придумать, где его спрятать.

Поднявшись на второй этаж, где находилась квартира Шмидов, Катрин попыталась толкнуть дверь, но та оказалась заперта. Шван нахмурилась и подёргала ручку. Тщетно! Тогда, набравшись смелости, она подняла руку и постучалась, боясь, что откроет ей дверь кто-то неизвестный и сообщит что-то ужасное.

Дверь открылась спустя несколько секунд. Катрин увидела Ангелу. Повинуясь какому-то внутреннему порыву, Шван бросилась к девушке и заключила её в крепкие объятия.

– Ты здесь, не уехала? Но ты – жива…

Катрин нежно взяла лицо Ангелы в свои ладони и трепетно коснулась её губ, даже не осознавая, что она делает.

– Катрин… – смутилась Шмид, зная, что в комнате находиться фрау Марта, и она всё это видит. Катрин услышала смущённое покашливание и заметила женщину.

– Блять… – прошептала блондинка, переминаясь с ноги на ногу и кляня всё на сете. Она ожидала всё что на свете, но не то, что случилось секундой позже.