Владимир Горбунов - Перекрестка поворот

Выкупая девушку, Рэнди проявил удивительные способности. Он не только выторговал ее дешевле, чем Бодомир запрашивал, но еще и паспорт забрал. Поскольку виза была безвозвратно просрочена, Рэнди помог получить временную, чтобы Марине без помех удалось выбраться из страны. Путь домой предстоял долгий и совсем небезопасный.

– Лучше, если поедешь с мужчиной, – говорил Рэнди. – Так надежнее. И… – добавлял: – Мне спокойнее.

Он обещал найти сопровождающего, лучше русского, который бы тоже возвращался домой. Поиски затягивались, и Марина нервничала. Она боялась, что Рэнди передумает и перепродаст ее. Такие случаи были не редкостью. Но однажды, придя со службы, Рэнди сказал, что нашел человека, с которым она может уехать.

Им оказался бывший сержант из Французского иностранного легиона, с которым сослуживец Рэнди встречался в Руанде.

– Сегодня познакомимся, – сказал Рэнди. – Собирайся.

Они отправились в соседний бар. Пока Рэнди заказывал выпивку, Марина огляделась. Полутемный зал был забит посетителями, в основном военными-миротворцами и молодыми женщинами, переходившими от одного столика к другому. На сцене играл здоровенный негр-пианист.

Не успели они выпить по первой, как в бар прибежал солдат с базы и прямиком направился к Рэнди. Они отошли в сторону, пошептались немного, а потом Рэнди сказал, что ему надо срочно уйти, но через час он вернется.

– Как же встреча? – растерялась Марина.

– Подожди.

Оставшись одна, Марина допила свой «Бифитер» с тоником, заказала еще один и стала пристальнее рассматривать публику.

За столом чуть поодаль от стойки сидели подвыпившие французы. Марина сразу узнала легионеров по нашивкам с золотистой лилией. Вместе с ними выпивал бородатый мужчина, одетый в спортивный костюм и лыжную шапочку. Ему было чуть за сорок. Сутулый, молчаливый, с большими сильными руками. Французы называли его Стефан, обнимали, чокались и хлопали по спине. Стефан благодарил и тоже поднимал тост за воинское братство и дружбу.

– Honneur et Fidélité! – французы звонко ударялись стаканами. – Честь и верность!

«Приеду домой, – подумала Марина, – обязательно французский выучу. Только бы выбраться».

Стефан время от времени поглядывал на нее, а увидев татуировку на правой руке, стал смотреть неотрывно.

Улучив момент, когда французы заспорили о чем-то своем, он подошел к Марине и поздоровался по-русски.

Онемев от неожиданности, она не знала, что сказать. Судя по давно не стриженой бороде и длинным волосам, выбивавшимся из-под вязаной шапочки, Стефан не был переодетым русским десантником из UNPROFOR 25 25 United Nations Protection Force – миротворческая миссия Организации Объединенных Наций на территории стран бывшей Югославии, действовавшая в 1992—1995 годах. .

«Может, торговец, – подумала она, – типа Лехи, который наплел про классную работу в Европе, где запросто можно сделать две штуки марок в месяц».

Жизнь в то время была совершенно беспросветной: почти никакой работы, угрозы Геры, полная безнадега. Вот и решилась. По пути подхватили еще нескольких девчонок. Чтобы пройти без задержек границу, Леха забрал паспорта. Однако, добравшись до Югославии, исчез, продав ихт местному «пимпу» 26 26 От англ. pimp – сутенер. .

– Красивая татуировка, – кивнул Стефан на руку Марины. – У Бодомира делала?

Марина вздрогнула и натянула рукав свитерка до самых кончиков пальцев. Такие татуировки выбивал девчонкам сын Бодомира. Клеймил, говорил он, смеясь, и высчитывал по сто марок за работу.

– Не бойся, – успокоил Стефан. – Я не из них.

Он положил перед Мариной фотографию с полицейской маркировкой. На ней мертвая девушка лежала на земле с широко раскинутыми руками. По ее правому предплечью и кисти вилась ажурная татуировка.

– Не встречала? – спросил Стефан.

– Нет, – покачала головой Марина. – У Бодомира много баров.

Она слышала, что некоторых девчонок перед тем, как предоставить клиентам, специально готовили. Насиловали, били, заставляли подчиняться любому желанию покупателя. Ходили даже слухи, что на тех, кто сопротивлялся, натравливали обученных стаффордширов-насильников, а особенно упертых просто убивали.

– Меня Степаном Алексеевичем зовут, – протянул руку бородач. – Можно просто С. А. Домой, полагаю, вместе поедем, – говорил он, по-южному смягчая согластные.

Марина спросила про девушку, и С. А. посуровел.

– Дочка, – сказал он и поделился своей нехитрой историей.

Развелся, дочь осталась с матерью, переписывались, иногда встречались. Случайно узнал, что жена погибла в автомобильной аварии, а восемнадцатилетняя дочь стала жить самостоятельно. Пытался связаться, но выяснил, что девчонка подалась на заработки в Боснию. Приехал разыскивать.

В середине разговора вернулся Рэнди и поздоровался со Стефаном за руку.

Через неделю Рэнди уехал, оставив немного денег на дорогу. За два года у Бодомира Марина ничего не заработала, впрочем, была рада, что вообще осталась цела. Так повезло не всем.

Прощание вышло коротким. Поцеловал в щеку, точно сестру, и ушел.

Днем С. А. принес в номер рюкзак и положил на стол билеты до Будапешта. Поезд отходил утром следующего дня.

– Оттуда – домой, – сказал он.

Сославшись на то, что ему надо закончить дела, С. А. ушел.

Вечером по местному телевидению сообщили, что на въезде в город подорвалась на фугасе полицейская машина. Все, находящиеся в ней, погибли. В кадре показали служебные фотографии офицеров, а еще вдов и оставшихся сиротами детей. На одном из снимков Марина узнала брата Бодомира.

В тот же вечер бар самого Бодомира и несколько других, стоявших рядом, сгорели дотла. Говорили, что посетителям и девушкам удалось спастись, а вот Бодомиру – нет. Сгорел заживо. По этому делу оказалось несколько задержанных.

Ни вечером, ни ночью, ни утром следующего дня С. А. не появился. Марина открыла его рюкзак, но не нашла там ничего интересного, кроме небольшой суммы наличных и нескольких фотографий.

На одной из них, черно-белой, слегка примятой, была смешливая девчушка с ямочками на щеках и двумя выпавшими спереди зубами. На другой, уже цветной, та же самая девчушка, но только намного старше. На обратной стороне: Папе в далекое Никуда. Я уже такая. Катя .

Два снимка были военными. На первом С. А., загорелый и улыбчивый, стоял в светлой военной форме с красными эполетами. На втором, совсем свежем, он, небритый, в лыжной шапочке и короткой шинели с повязанной на плече белой тряпкой сидел на корточках перед костерком. Рядом стояла прислоненная к дереву винтовка с оптическим прицелом. Внизу – короткая подпись на сербском: «Белые волки».

– Зарегишься на сайте знакомств под своим именем, – вывел Марину из задумчивости Гера.