Ив Соколофф - Чёрный Лес

– Тоже с кольцами э… повсеместно?

– А то! Неужели тебе не любопытно?

– Не, вот это сегодня точно мимо! – покачал головой Мартин, эйфория от хорошо сыгранного концерта почти прошла, и ему отчаянно захотелось просто побыть одному. – Лучше прогуляюсь.

– Ну, как знаешь, – не стал особо настаивать Икер, привыкший за последние годы к странностям друга.

– Я тогда пойду. Закончите здесь все?

– Да не вопрос… Давай, старик, увидимся!

– Давай… Ты там поаккуратней, «Властелин колец»!

Икер в ответ только ухмыльнулся, мол, не учи ученого. Мартин подхватил кофр с гитарой, помахал остальным участникам группы, упаковывающим инструменты и выскользнул через боковую дверь в приятное тепло летнего позднего вечера. В отдалении перед клубом еще толпился народ, слышались обрывки разговоров и громкий смех. Он решительно повернул в другую сторону и пошел по тихой улочке в сторону парка. Внезапно из тени ближайшего дерева выскочила темная фигура и бросилась ему на шею.

– Мартин! Как же я соскучилась!

– Мари! Ты приехала! Когда? – несколько ошарашенно воскликнул тот, совершенно не ожидая такой бурной радости.

– Вернулась несколько дней назад. Насовсем! Ты рад? – она звонко чмокнула его в щеку.

– Конечно…

– Я боялась, вы с Икером вместе пойдете, вот и спряталась. Не хочу его видеть! В ее голосе отчетливо прозвучала давняя обида.

– Э…

– Хорошо, что ты один… Ой, ну в смысле, я думала вы после концертов по барам ходите, поклонницы там, все дела…

– Иногда ходим, – не стал отнекиваться Мартин, – сегодня настроение не то…

– Так ты свободен? Круто! Ой, мне так радостно! После унылого пыльного Мадрида здесь все такое классное! Я словно открываю Доностию заново. Я, наверное, болтаю много? Я выпила чуть, понимаешь… но это же ничего?

Он кивнул. Мари подхватила его под руку, крепко прижав его локоть к себе, Мартин чувствовал волнующее тепло ее тела.

– Ну что, как ты? – затараторила она снова. – Где работаешь? Или вы только играете?

– Если бы… – усмехнулся Мартин. – Музыкой не больно-то прокормишься. Пока, во всяком случае… Работаю с отцом на фабрике, в офисе, скучно, но…

– А я теперь дипломированный специалист, доктор! – не дослушав гордо перебила его девушка. – Мне даже предлагали в Мадриде остаться работать, а я не согласилась! Честно говоря, я в конце учебы уже так вернуться хотела, что прям дни считала…

Она немного помолчала, Мартину показалось, что ее глаза заблестели как-то по-особенному.

– Ой, я так рада, все-таки! – Мари схватила его за руку. – А пойдем в парк? Помнишь, как тогда, когда мы были маленькие и глупые…

– Конечно помню!

Ему подумалось, что он, похоже, попал в список достопримечательностей Доностии, которые надо немедленно открыть заново. Впрочем, почему бы и нет? Они не спеша бродили по темным пустынным дорожкам, легкий ветерок шелестел в кронах платанов, непринужденной прогулке немного мешал увесистый кофр, который оттягивал руку, но это было не важно. Мари болтала о всяком, перескакивая с темы на тему, словно только сейчас наконец нашла родственную душу, с которой можно было вот так запросто всем поделиться. Мартин все больше слушал, он очень старался вспомнить те ощущения, которые испытывал давным-давно, когда был искренне влюблен в эту девушку, но у него получалось не очень.

Мари вдруг остановилась.

– Помнишь, это же наше дерево!

Честно говоря, он не помнил, но тоже остановился. Она обняла его шею руками, через тонкую ткань футболки он почувствовал, как мягко и упруго прижимается ее большая грудь. Это было приятно. Мари поцеловала его нежно, но требовательно. От нее пахло дорогими духами и чуть-чуть алкоголем. Он немного неловко ответил этим настойчивым влажным губам.

– Пойдем ко мне… – она чуть отстранилась.

– Пошли.

Он снова поцеловал ее, подхватил гитару, и они двинулись уже в обнимку по темной аллее в сторону мерцающих теплым светом уличных фонарей на выходе из парка.

Они поднялись в ее маленькую квартирку и какое-то время целовались прямо возле двери не включая свет, потом Ма́ри порывисто высвободилась, зажгла несколько расставленных по всей комнате свечей, поставила на стол два бокала и бутылку вина.

– Откроешь? Я сейчас… Штопор в ящике. – Она вышла из комнаты.

Мартин кивнул и занялся вином. До него донесся шум льющейся в ванной воды, потом все стихло. Он разлил вино по бокалам и сел к столу вполоборота. Мари вернулась, теперь на ней был только коротенький цветастый халатик на молнии, темные блестящие волосы она распустила, и они мягко струились по ее покатым плечам. Она встала прямо перед ним, ему показалось, что огоньки свечей отражаются в ее гладких, чуть полноватых ногах.

– Чин-чин! За встречу! – в ее голосе явственно слышались низкие волнующие нотки.

– С возвращением!

Мартин отпил из своего бокала – вино оказалось очень неплохим. Мари, ни слова не говоря, поставила недопитый бокал на стол и медленно потянула молнию халатика вниз, одновременно другой рукой взяв его ладонь, свободно лежавшую на столе и повлекла за собой к темнеющему дверному проему, ведущему в спальню.

– Мне бы… умыться… – Мартин чуть задержал ее требовательную руку.

– Успеется! – ее голос чуть прерывался, она совершенно не собиралась никуда его отпускать.

Он подчинился и последовал за ней. Она села на постель, чуть откинувшись назад, халат распахнулся, колеблющийся свет свечей рисовал красивые блики на ее матовой коже. Мартин опустился перед ней на пол, взял в руки полные груди с широкими, словно нарисованными ареалами. И тут он вспомнил, почему в юности у них с самого начала не очень-то складывалось. Тогда-то он был без памяти влюблен и, конечно, в принципе не мог понять, в чем тут дело. Но теперь все стало ясно. Мари была красивая и темпераментная девушка, но всего у нее было слегка перебор: грудь – слишком большая, поцелуи – слишком напористые, стоны – слишком громкие. Вся она была чуть широковата и большевата для Мартина, во всяком случае, так ему казалось, несмотря на то, что он был выше нее на целую голову. И эта чрезмерность все портила, совсем чуть-чуть, но не давая по-настоящему, до конца отдаться чувствам. И теперь все повторялось: чем темпераментней реагировала Мари, тем спокойней становился Мартин. Впрочем, сейчас это было только на руку: он очень не хотел разочаровать девушку, и трезвая голова очень помогала контролировать процесс, пусть даже его ласки становились чуть надуманными.

Когда все закончилось, он чуть виновато заглянул в ее сонные глаза, в которых отблескивали огоньки догорающих свечей и сказал:

– Мне пора,

– Как, ты не останешься?

– Нет.

– Как хочешь, – она неожиданно не стала настаивать, – тогда просто захлопни дверь.