Анна Линн - Ветер и вереск. Книга первая

– Спасибо, Анна. Вы очень добры.

– Этот салат называется «Мимоза», Ник попробуй. – Женщина наклонилась над хрустальной салатницей, аккуратно зачерпнула и положила на тарелку гостя.

– Это название цветка. Цветок очень нежный, пушистый, желтого цвета. И салат на него немного похож… – она повторила эту же фразу по-английски, наслаждаясь собственным произношением. – А это русские пельмени.

Андрей хмыкнул и толкнул друга:

– Тебе пельмени больше в горло не лезут, да? Мам, они питаются в общаге исключительно пельменями!

– Они вкусные! – запротестовал Ник. – Очень вкусные.

– Ник, это кетчуп, масло, сметана и майонез, что тебе положить?

– Не беспокойтесь, я всё попробую. Спасибо.

– Мам, перевести тебе? Ник на самом деле хочет сказать – сядь уже, ешь сама и оставь меня в покое.

– Это не так! – воскликнул Ник, поняв смысл фразы.

Анна Николаевна покачала головой, укоризненно взглянув на сына.

– Да, мам, мы собрались зимой лететь в Салехард, сейчас билеты в инете поищем.

– Это что за город такой? Зачем вам туда?

– Город на Полярном круге. Ник хочет там побывать. Вернется потом в свой Лидс, будет рассказывать как на Полярном круге жил, – он кивнул Нику.

– Делать вам больше нечего, – покачала головой Анна Николаевна. – Лучше б в Питер еще раз съездили. Сам рассказывал, что ничего не успели. Или по Золотому кольцу…

Анна заметила, что Ник посмотрел на часы.

– Ник, если хочешь – оставайся у нас. У нас удобный диван в большой комнате, раскладной. Не торопись.

– Не беспокойтесь, я вернусь в общежитие, – Ник улыбнулся. – Спасибо, Анна, вы очень добры!

«Ну что за мальчик сказочный! Воспитанный, симпатичный, умный», – в который раз умилилась она и принялась за еду.

– Андрей, когда Ник улетает в Англию?

– Я не помню точно… в конце августа. Двадцать какого-то.

– Пригласи его, я устрою прощальный ужин. Хорошо?

– Угу.

– Андрей, а ты не хочешь полететь с ним в этот раз? Недели на две. Пересечешься как раз с Ольгой Михайловной, она в Лондоне до сентября.

– Не, я зимой. К тому же с Ником полетит его герлфренд.

– Да-а? – мать с удивлением на него посмотрела. – Он нашел русскую девушку?

– Ну да.

– И кто она?

– О, ты, кстати, её должна знать. Когда я с Ником их увидел – офигел, такое совпадение. Лиза… э-э-э-э… Шумакова. Помнишь, учились вместе в старших классах? Брат ещё у неё, близнец, но он второгодник, поэтому классом ниже учился.

Анна Николаевна прищурилась.

– Лиза… Лиза… Шумакова. Знакомое имя.

Нужная страница в памяти, наконец, открылась, и Анна ахнула.

– Лиза! Шумакова! Ну да, я знаю её и всю её семью! Весь родительский комитет только о ней и говорил!

– Отлично. А зачем так кричать?

– Андре-е-ей! – Анна Николаевна забыла про кофе, которое начинало закипать в глиняном ковшике. – Я знаю её… это же очень… эта Лиза из неблагополучной семьи! – она выдохнула и покачала головой. Кофе полилось тонкими коричневыми струйками на плиту, и Анна Николаевна принялась яростно вытирать его. – Я её знаю. Она… курит, пьет, ну да это, конечно, её дело, но там такая семья, Андрей! Они многодетные. Один кто-то из их семьи – это я точно знаю – наркоман! А кто-то у них – уголовник. И Лиза эта никогда денег не сдавала в школу, ни на нужды класса, ни на праздники, постоянно в школу мать вызывали. А мать – алкоголичка, отца в семье нет, вернее, она рожала от всех подряд, там непонятно кто вообще… Эльвира Викторовна рассказывала. Она тоже с этой семьей намучилась. Мы за голову хватались, я помню, ну что за семья! И что же – Ник с этой Лизой встречается?!

– Ну да.

– Кошмар какой! И как она сейчас? Что, прям вот влюблена в Ника?

– Понятия не имею, как насчет него, но в ЮКей влюблена. Болтает о стране и традициях, не переставая. А семья… ну угораздило её в такой семье родиться, что ж теперь?

– Хотелось бы мне на неё посмотреть. Полтонны косметики, наверное… Из такой семейки… ни воспитания, ни образования. Плюс плохая наследственность, да что там говорить, если такая семья!

– Мам, при чем тут семья? При чем тут наследственность? Лиза закончила универ какой-то, Ник говорил.

– Ну да. Пусть Ник её сказки больше слушает, – Анна Николаевна качала головой. – Вот ужас-то. Кошмар. Шумакова Лиза… нет, я понимаю, что ей нужно, не надо быть семи пядей во лбу. Конечно.

Андрей развалился на кухонном диване, напротив матери и рассмеялся, глядя на её озабоченное лицо.

– Не смешно это, – Анна Николаевна вздохнула. – Жизни ты ещё не знаешь. Нет, Андрей, ты, конечно, всё знаешь, как жить, что делать, а я – так, просто старая тетка. Просто вы – молодежь – бунтари и никогда не прислушиваетесь к старшим… никаких авторитетов, я понимаю. Но у меня есть интуиция и опыт, поверь мне. Этой Лизе нужно гражданство Великобритании. Вот и все. Вот она обрадовалась – такого британца поймала. Я тебя уверяю – она вцепилась мертвой хваткой в Ника, и теперь ни за что не отпустит. Сколько они встречаются, ну сколько?

– Ну, я не считал прям. Месяца три, может.

– Вот, – она закивала. – И он уже ей визу делает и в страну везет, – она развела руки в сторону.

– Мам, хм, как бы тебе объяснить попонятнее – это личное дело Ника, с кем встречаться и кого к себе приглашать.

– Да никто в вашу личную жизнь не лезет, Боже упаси! Но просто Ник – очень воспитанный британец, это менталитет другой, он и не подозревает, бедный, как эта Лиза его обставит! Поедет в Англию и забеременеет. Если ещё не беременна. А то ведь скрывать может. Я такие случаи знаю. Ради английского гражданства… такие на все пойдут. Распишутся. Родит ребенка. Получит гражданство. А потом или он сам от неё убежит, когда поймет, что за штучка, или она на развод подаст. И отсудит себе квартиру, или что там у Ника. Я тебя уверяю. Это законы такие: там неработающей жене с ребенком – квартиру только так оставят. И неважно, что изначально это его квартира была.

– Мам, да ты даже законы британские знаешь. И будущее предсказываешь. Мамус-Нострадамус. Может, и мне что-то предскажешь? Про Настю.

– Вот Настя как раз девушка вполне надежная. Андрей, это моё личное мнение, я не знаю, что там тебе или ей в голову взбредет. Но она – девушка из порядочной семьи. Все-таки это отпечаток накладывает. Родители – алкоголики или педагоги, разница есть, правда?

– Мам, а что ты на эту Шумакову бочку катишь? Ты ж её только по школе и помнишь. Родительский комитет… Она, кстати, в школе лучше меня училась. По литературе и русскому, – уточнил он. – Давала мне списывать… эти… анализы стихотворений. Да и мало ли что в школе было. Она выросла давно, люди оценивают нас не по тому, кем мы были когда-то в детстве, а кем стали.

– А она-то кем стала, интересно? Кем? Ты-то что её защищаешь? Не хочу на эту вашу Лизу наговаривать, но я знаю таких девушек. Пожила достаточно и повидала. Такие не меняются. Любой ценой за границу. Я за Ника беспокоюсь, – Анна Николаевна горестно выдохнула.