Мария Текун - Жизнь Лунгиных. Семейная сага

© Мария Текун, 2019

ISBN 978-5-4496-5936-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Как-то раз светлым сентябрьским вечером спокойную тишину послеобеденного отдыха пенсионеров Лунгиных прорвал телефонный звонок. Валентина Матвеевна, женщина лет шестидесяти, с приятным, интеллигентным и немного строгим лицом, одетая в теплый домашний халат с повязанной поверх него ажурной шалью собственной работы поднялась, отложив вязание.

– Сиди, сиди, я возьму, – успокоил Федор Константинович жену, первым подходя к телефону. Он снял трубку: – Да, слушаю!

И услышал в трубке голос сына:

– Здравствуй, отец! Мы завтра приедем…

Федор Константинович слушал внимательно, заметно меняясь в лице. Образ благодушного пенсионера, любящего после обеда соснуть пару часиков на тахте, прикрывшись недочитанной газетой, постепенно сменился образом человека серьезного и решительного, который не сдал еще своих позиций главы семейства, и судя по выражению его лица, сдавать не собирался.

Вопросов он не задавал, только кивал – так, так – в знак согласия, приглаживая назад все еще густые темные с проседью волосы и теребя ус. Федор Константинович сюрпризов не любил.

– Хорошо, сын, я понял. Все понял. Давай, ждем.

Он повесил трубку. Валентина Матвеевна ждала, что он расскажет, как там Боря, но муж молчал, глубоко погрузившись в раздумья.

– Как там Боря? – спросила Валентина Матвеевна, желая привлечь к себе внимание. – Ведь это он звонил?

– Он.

– И что? – она недоумевала. – Что ты молчишь?

– Он завтра приедет. Сам все расскажет, – ответил Федор Константинович сухо и как-то недобро, что заставило Валентину Матвеевну взволноваться.

– Что-то случилось? – она терялась в догадках.

– Случилось, – Федор Константинович помолчал, стараясь взять себя в руки. – Впрочем, ты не волнуйся, это…

– О чем не волноваться? Что такое, скажи, наконец!

– Он с женой завтра приедет, – нехотя вымолвил Федор Константинович. – Вот что.

– Кто? – красивые спокойные глаза Валентины Матвеевны округлились. – Кто с женой?

– Борис, кто.

– С какой женой?

– Со своей, разумеется. С чьей же еще? – он усмехнулся.

– Как… – Валентина Матвеевна не знала, что сказать.

Она села прямо на свое вязание. Мозг ее принялся лихорадочно работать, но понимание ситуации никак не давалось ей.

– С же-но-ой? – повторила она медленно, растягивая слоги, чтобы удостовериться, правильно ли она расслышала. Федор Константинович лишь утвердительно кивнул в ответ.

– Но что это значит? – она отказывалась понимать.

– То и значит! – в гневе рубил Федор Константинович слова, как поленья. – Что у нашего сына теперь будет… то есть, я хотел сказать, уже есть жена! И завтра он вместе с ней приедет к нам! Что тут не понятного?! – голос его непроизвольно возвысился до тех пределов, что гремел теперь на всю комнату.

– Мне не понятно, когда это случилось? – возмущалась Валентина Матвеевна едва ли не больше своего супруга, в другие времена обычно пасовавшая перед лицом его гнева, потому что Федор Константинович давал волю чувствам только в ситуациях совершенно исключительных. – То есть, я имела в виду свадьбу, и почему это вдруг мы узнаем об этом последними? Да к тому же по телефону? Как это вообще понимать?

– Это, мать, понимай, как знаешь, – вздохнул Федор Константинович, складывая руки на груди, словно желая таким образом сдержать и утихомирить сам себя. – И готовься встречать дорогих гостей, вот что.

– И все-таки мне не понятно, когда это он успел? Он же в армии служит?! Или…

– Вот и дослужился, видать…

* * *

Высокий стройный парень в солдатской форме повесил трубку и вышел из кабинки телефонных переговоров московского железнодорожного вокзала. Девушка, ожидавшая его в зале, тут же поднялась навстречу.

– Ну что, сказал? – спросила она взволнованно-радостно, и на ее удивительно красивом, запоминающемся лице отразилась надежда вперемешку с тревогой.

– Угу, – кивнул он и, обняв, поцеловал девушку в щеку. Это должно было означать, что все хорошо.

– А они что? – продолжала расспрашивать она, и ее черные глаза светились озорно и в то же время немного испуганно.

– Ждут нас, – жестом похожим на отца, он пригладил назад короткие темно-русые волосы.

Борис старался держаться спокойно и сдержанно. Он понимал, что теперь отвечает за двоих, и от решений, которые он примет или уже принял, зависит не только его жизнь. И тогда он посчитал своим долгом спросить в последний раз:

– Ты точно решила?

– Ты это о чем? – Аня наивно-доверчиво заглянула ему в глаза.

– Точно хочешь поехать со мной? Прошу тебя, подумай хорошенько, пока еще есть время? Может быть, тебе все-таки лучше остаться?

– С ума сошел? – она покосилась на старый, до отказу набитый вещами чемодан, для верности обвязанный брезентовым солдатским ремнем. – До поезда три часа. И потом, я тебе уже сказала, – она нежно обвила руками его шею, – мне никто не нужен кроме тебя. Никто! Понимаешь?

– Но твоя мать…

– Молчи!

– Может, тебе все же стоит вернуться?

– Ты что?! – глаза ее вспыхнули. – Она же меня убьет!

– Не говори так, – он постарался ее успокоить, желая, чтобы она еще раз подумала серьезно, все взвесила и не принимала решения, повинуясь лишь воле обстоятельств, сложившихся, что там говорить, не слишком удачно.

– Да еще если узнает, что мы поженились, точно задушит. Нет, она мне не простит, ни за что не простит! Все равно из дому выгонит. Так лучше уж я сама сбегу.

Аня на секунду задумалась, и тревожная тень пробежала по ее прекрасному юному лицу. Но вскоре она вновь улыбалась:

– Давай не будем думать об этом, – прощебетала она, словно птичка, которая летает и горя не знает. – Давай станем думать только о нас с тобой! И ни слова о прошлом, договорились? Начнем новую жизнь!

– Ладно, – Борис вздохнул, подумав про себя: «Хорошо, если бы все выходило так просто».

Он пока еще не знал этого наверняка, но чувствовал, что прошлое всегда находит свое место в будущем. Для Анечки же, казалось, не существовало ничего, о чем она не думала в данный момент. Такие вот дела.

* * *

Они шли по улице, крепко держась за руки. Словно опираясь друг на друга, тащили тяжелые чемоданы и сумки.

– Далеко еще? – спросила Аня.

– Нет, вон за тем магазином, видишь? – Борис посмотрел на нее, стараясь определить, туда ли она смотрит. – Это наш дом.

– Ваш дом, – повторила Аня медленно, и, оглянувшись кругом, постаралась представить себя здесь, в этом новом для нее мире.

– Не «ваш», а «наш», – поправил Борис, словно в подтверждение ее собственных мыслей.