Владислав Блонье - На волне

Тем более что для Лизы дневной свет заслонил новоявленный отчим. Она понимала, что он никогда не будет с ней, и старалась пореже встречаться с ним. Это приводило к тому, что они постоянно сталкивались, и Лиза с трудом отводила от него глупые влюблённые глаза.

Ради приличия она погостила на острове полмесяца. За это время она освоила скутер и стала асом SUP-boarding’а, и от каждодневных прогулок по морю загорела, как индианка. Но море, солнце, прекрасная еда, прекрасное вино, а главным образом – близость обожаемого и недоступного мужчины раскочегаривали её девственную чувственность. Она пыталась снимать напряжение, благо ей выделили отдельную спальню, но результат был противоположный – юное здоровое тело с ещё большим нетерпением требовало любви. Лиза стала рассеянной и раздражительной, её угнетало это, но она ничего не могла с собой поделать. Когда настала пора возвращаться в Москву, она испытывала толику грусти, но вместе с ней и облегчение.

За остаток лета она освоилась в роли главной и единственной хозяйки в квартире, и ей это даже понравилось. Она заранее приучила себя к ранним подъёмам и начинала утро с десятикилометрового кросса по парку, а остальное время расходовала на необязательное общение в соцсетях, книги, фильмы и кулинарные эксперименты. Словом, вела себя как образцовая девочка-интроверточка. Она подумывала о том, чтобы пойти подработать, но после нескольких попыток отказалась от этой идеи. Никто не ждал на приличное место вчерашнюю школьницу без опыта работы, к тому же собирающуюся свалить через месяц. А устраиваться куда попало, лишь бы платили хоть сколько-то, она и сама не рвалась. Новый «папочка» подарил падчерице пять тысяч евро и обещал высылать ещё по пятьсот каждый месяц, пока она не закончит университет и не устроится на работу. Для разгульной жизни маловато, но, в общем-то, можно комфортно жить и даже кое-что откладывать.

Первое сентября стало переломным моментом. Большую часть дня юная студентка проводила в окружении огромного количества людей, а задания, которыми стали загружать с первой недели, едва оставляли время на еду и сон. Лиза присматривалась к соученикам, мысленно классифицировала их, раскладывала по полочкам и отбирала тех, с кем можно познакомиться поближе, чем просто «привет-пока».

К ней тоже присматривались. Буквально с первых дней к ней стал липнуть один одногруппник. На первый взгляд, парень как парень – м/ч без в/п, с ч/ю, нормального телосложения, как пишут на этих дурацких сайтах знакомств; что касается м/п и ж/п, то Лиза этими вопросами не интересовалась, потому что не рассматривала его как будущего спутника жизни. А он думал иначе и вёл осторожную планомерную осаду, которая льстила самолюбию девушки. Лиза сходу дала понять, что её не требуется помощь в приготовлении заданий и тем более в ношении сумки («мы уже не в пятом классе!», объяснила она). С другой стороны, Алексей – так его звали – был разносторонне развитым юношей и интересным собеседником. Они часто болтали вдвоём, сидя на подоконнике или за столиком в столовой, вместе сидели в аудиториях, так что их всерьёз считали парочкой. Но, вопреки слухам, они даже не целовались (поцелуи в щёчку не считаются, так ведь?).

Однажды, когда первокурсники закончили особенно муторную и сложную работу по высшей математике – это был уже конец ноября – Лизин обожатель, почти не стесняясь, спросил, что она делает в субботу вечером.

– Я свободна, – сказала она.

– Тогда… можно я приглашу тебя на концерт?

– Приглашай!

– Это не совсем обычный концерт…

– Оу!

– Там будут выступать просто разные поэты, музыканты… будут играть что-то своё… Я тоже буду выступать! – выпалил он.

– Круто! – Лиза не придумала, что сказать ещё. – А… как будешь выступать? Тоже будешь читать стихи? Только не надо посвящать их мне, я этого терпеть не могу!

– Я – бард, – скромно сказал он. – Сочиняю стихи, придумываю к ним музыку, пою под гитару…

Лиза подумала и согласилась. В свои годы она уже знала: далеко не все люди, объявляющие себя художниками, писателями, музыкантами – гениальные творцы, полубоги, укушенные Пегасом. Наоборот, среди них достаточно бездарей, никчёмных бездельников и откровенных психопатов. И, конечно, творческие люди, за редким исключением, не купаются в золоте. Но, с другой стороны, не каждый может сказать про себя «я – бард». А Лёша был такой человек, что не стал бы приписывать себе несуществующие достижения: она уже в достаточной мере изучила его.

Они договорились встретиться за полчаса до начала концерта возле клуба, в одном из переулков между Сретенским бульваром и Садовым кольцом.

В день «икс» Лиза начала готовиться заранее. Она приняла душ и сделала шугаринг всех участков тела, где не полагается быть волоскам, не обошла внимание и зону бикини. Она придирчиво обозрела результат, а тем временем сердечко тревожно билось, и в голове метались мысли – «а вдруг… чем чёрт не шутит… а почему бы не он…». А накануне она купила сексуальное бельё, посетила маникюрный салон и навела глянец на ноготки. Надевая перед выходом развратное кружевное великолепие, она вспомнила мать, которая готовилась к свиданию с Олафом.

Далее последовали чулки, белая блузка, клетчатая юбка до колен, гриндера и чёрное пальто.

Лиза оценила своё отражение в зеркале. Из стеклянной глубины на неё смотрела прекрасная и опасная амазонка из аниме. Не хватало только рукоятки самурайского меча, чтобы торчала из-за плеча.

– Вперёд, к победе, Лизи-тян!

Найти клуб не составило труда, но дальше начались проблемы. Хотя барышня, как полагается, опоздала на четверть часа, своего кавалера она не нашла. Она спустилась вниз – клуб находился в подвальном этаже, и ей очень понравились брутальные кирпичные стены, чугунные перила лестниц и тяжёлые деревянные столы. Участники уже собирались, и один парень с гитарой стоял на сцене, брал разрозненные аккорды и о чём-то переговаривался со звукооператором – это, как Лиза уже знала, называется саундчек. Но «её» юного барда не было и там.

Лиза начала злиться и немного беспокоиться, как вдруг заиграл её телефон.

– Лёха! Это ты! Ну наконец-то! Ты на подходе? Сколько тебя ждать?

– Лиза… – Лёшкин голос звучал глухо, – ты прости… я не смогу прийти…

– ЧТООО???

– Я… я заболел… Вот так внезапно… Я просто сам не знаю, мне очень стыдно…

Лиза уже набрала в грудь воздуха, чтобы высказать непостоянному кавалеру всё, чего он заслуживает, но последнее признание растопило её сердце.

– Ладно, Лёшкин, всякое бывает. Я не сержусь. Хочешь, я к тебе приеду?

– Нет-нет-нет! – В его голосе звучал такой испуг, что более опытная в этих делах девица немедленно заподозрила бы, что эту «болезнь» зовут Галя, или Надя, или Анжела, или как там зовут его новую сучку. Но в то время Лиза не то чтобы не знала о том, что любовники изменяют друг другу, а просто не примеряла это к себе. К тому же они не были любовниками, вообще-то… – Лиза, не надо, лучше… ну, потом как-нибудь…