Михаил Дунаев - Кровь на бумагах. Наперегонки

– Господин генерал! Прячьтесь!

– Отставить панику, Курт! Несгораемый шкаф заперли?

– Так точно, всё по инструкции.

– Молодец, что не растерялся, теперь беги в подвал.

Адъютант козырнул и убежал. «Видимо под бомбежкой никогда не был. Ну ничего, это ему уроком выйдет» – подумал Рихтер, прихватывая из сейфа какую-то папку. После чего запер его, сунул ключ в карман, и, заперев дверь, вышел. Спешно спустился в подвал, где уже сидел весь коллектив штаба, молча обменялся рукопожатием со Штрахвицем, и сел в уголке, погруженный в чтение той папки.

Штаб Рихтера ожидал реакции на многочисленные провокации, но явно не такой быстрой. Впрочем, старый лис не был бы самим собой, если бы оставил столь тяжёлый аргумент как танковую бригаду армии противника без внимания.

Ночью эскадрилья минных заградителей из Ростока с воздуха заминировала устье Эльбы и танки, шедшие по дну, подрывались. Далее их встретили огнем противотанковых орудий. Во второй волне передовые части противника навели мосты в 4-х местах, оборона уже дала слабину, вражеские легкие танки высадились на обратном берегу и через подлесок атаковали с тыла батарею ПТ-орудий. В лесу их встретил дозор лейтенанта Шнайдера, который доложил о приближении легких сил противника. Их взвод уходит вглубь собственной обороны, попутно пытаясь заманить врага на позиции ПТ-орудий, но все безуспешно. В штабе генерала Рихтера без устали стучали телеграфы, генерал отдавал приказ за приказом, параллельно двигая фишки на столе и ворча себе под нос. Властным и недовольным окриком вызвал к себе Мёртенса:

– Адъютанта сюда!

Розовощекий, запыхавшийся, волнующийся лейтенант, слегка заикаясь от переживаний, щелкнул каблуками и выпалил:

– З-здесь, г-господин генерал!

– Штрахвица ко мне, срочно!

– Р-разрешите и-исполнять?

– Живее!

Вошел и сам Штрахвиц. На его лице было написано: «Оторвал от работы старый черт».

– И как вам это нравится, полковник?! Мы проводим учения, а они отвечают серьёзным контрнаступлением, – Здание сильно тряхнуло, и со стола Рихтера упала трубка. Он нагнулся, чтобы ее поднять, протёр её и протянул:

– М-м-да, – он снова взглянул на Штрахвица: – Доложите последние известия с передовой.

– Так точно. Наступление противника развивается согласно канонам советской военной науки. Наши позиции накрывает огневой вал, после чего ползут танки. Противник несет потери больше наших, но упрямо продавливает оборону. Какие будут распоряжения?

Рихтер отряхнул колени, после чего приказал: – Пройдите в отдел связи и свяжитесь с союзниками, – На стук в кабинет он отреагировал недовольным окриком: – Да, кто еще, чёрт вас дери, лезет в мой кабинет!

После чего раздался гул близких разрывов, а через мгновение вошел Курт, но уже мертвенно-бледный:

– Что стряслось, лейтенант?

– Д-д-докладываю, связи больше нет. Обрыв на линии.

– Штрахвиц, дойдите до машины. Возьмите радиста и запросите помощи и артиллерийский удар, после чего возвращайтесь как можно скорее. И чтоб еще раз мне пришлось вас искать… Не дай бог!

Макс встал из-за кресла и медленно подошёл к карте. Кабинет гулко откликнулся далёкой канонаде, и генерал не слышал собственных шагов.

– И что поменялось? – заговорил он сам с собой: – Вот карта. Вот я. Там противники, – палец шарахнул по фишке с надписью «HQ»: – Да чёрта с два! Я не знаю где они, могу только догадываться. Взять, например вот этих, сто семьдесят второй гвардии разведывательный танковый полк. Стояли они в подлеске. А стоят ли они теперь там? А только ли они переправились на наш берег Эльбы?

Он быстро, почти шаркая, прошёл к другому концу стола, где стояла чашка со вчерашним кофе. Там он и остановился.

– Хорошо. А как давно они там стоят? Стоп. Поправка – если они там стоят

И крикнул:

– Курт! За журналом! Быстро!

Властный окрик растворился в сырости и тишине.

– Ясное дело, что его там нет… Дьявол, он же должен был оставаться на своём посту! Или он у радистов? Это конечно прекрасно, но что мне делать? Выглядеть идиотом я не желаю… ну хорошо же!

Он почти подбежал к карте.

– Так. Если бы не этот нарыв, – он ткнул пальцем в «лёгкие танки» что стояли в подлеске: – я бы запросил резерв… И еще чашечку кофе, – чашка чуть не треснула от усилия, с которым Макс её грохнул об карту. На карте остался кружок.

«М-мда… Придётся карту переработать. И куда я попал? Город Йена. Штаб Второй армии, генерал-полковник Брандт. Вот это удача! Нужно его вызвать и запросить резерв. Но с ним я не свяжусь. Мотокурьер? Долго. А Лейпцигская телефонная станция работает? Если да, то я могу в нарушение устава могу запросить Генштаб, прыгнув через голову Брандта… а где телефонная станция?»

На стене висела карта Лейпцига, Макс пробежался глазами по улицам, запоминая маршрут: «По улице Эрхарта, свернуть на Дрезднер-штрассе, мимо площади Иоханнесплац, далее по Гриммайше»

Он накинул китель, запер дверь и полетел вниз по лестнице. Пробежал два этажа, свернул к чёрному ходу и, открыв дверь, оказался на стоянке.

Часовой щёлкнул прикладом, молча приветствуя Рихтера.

– Часовой! Я реквизирую этот автомобиль!

Он промолчал некоторое время, после решил довериться: – Господин генерал, никак невозможно!

– Значит, поедете со мной, я укажу дорогу.

Рядовой, умоляя, сказал: – Запрещено покидать пост!

– Вам и говорить запрещено! А, дьявол, – он нудно, как будто читая с бумажки, произнёс: – по уставу караульной службы, как вышестоящий чин, я снимаю вас с вашего поста, – И ударив по капоту машины, властно выпалил: – Приказываю сесть в этот чёртов автомобиль, рядовой. Вы ведь умеете водить?

Они сели в кабриолет, и поехали к станции. Замелькал старый Лейпциг, с его немолодыми улицами, освеженными, как освежали в старину кровопусканием. Старых зданий было пересчитать по пальцам, но, в чём уж был плюс – так в том, что улицы стали шире, а иные переулки и вовсе исчезли с карты, что висела на стене у Макса. Тут-то он и поймал себя на мысли, что телефонная станция могла быть также перенесена.

– Рядовой, нельзя ли поскорее?! – недовольно буркнул Макс.

– Так точно господин генерал.

И прибавил ходу. Макс мог расслабиться – никто не мог заподозрить его в том, что он бежит из города, и пресса не напишет ничего неприличного. Люди были слишком заняты самыми важными вещами – изъятием наличности из банков и покупкой билетов на Запад. На мелких лавочках уже висели замки – лавочники тоже бежали из города.

Их кабриолет промчался мимо банка «Берлинер», и Макс застал неприятную сцену. Толпа свистела и улюлюкала, когда через неё, в сопровождении двух полицейских шёл управляющий. «Так издеваются только над комендантом сданной крепости» – подумал Макс. «Берлинер» штурмовали вкладчики, стараясь забрать свои деньги, клерки же пытались закрыть кованые ворота с криками «Денег нет», и сами полицейские активно участвовали в этой уличной потасовке.