Игорь Сирица - Лестница в небо Вячеслава Ткачёва. Исповедь белого генерала

Отряд расположился в Зенькове неплохо. На окраине города нашлась открытая площадка для взлета, «Ньюпоры» поместились в специальных палатках-ангарах. Здесь же стояла палатка для караула. Неподалеку разбили палатки для части солдат и устроили коновязь, а остальные рядовые расквартировались в ближайшей хате. Офицеры поселились в одном из окраинных домов.

Уже на следующий день по прибытии в Зеньков погода начала портиться. 11 сентября полил дождь, а 12 поднялся ураган, причинивший офицерам и солдатам много хлопот. Отсюда, из Зенькова, должны были начаться полеты для сбора сведений о «противнике», то есть об армейском корпусе, которому предстояло наступать на Гадяч. И вдруг осенняя дождливая погода. О полетах нечего было и думать. Всех охватило препаршивейшее настроение. […] Вечером потянул северо-восточный ветер, и погода прояснилась. Нестеров вылетел в штаб корпуса для получения задания. Штаб корпуса двигался за войсками, и Нестеров вынужден был сесть на случайной площадке. Ни автомобиля, ни лошади ему не прислали. До штаба он добирался пешком по непролазной грязи. Мы ждали его до позднего вечера, подготовили костры, – но он вернулся только утром […] и дал мне задание вылететь на разведку.

[…] Небо еще немного хмурилось, но вскоре последние лохмотья туч уплыли прочь, и в 6 часов 40 минут я взлетел вместе с Констенчиком. […] После дождя земля была изрядно пропитана влагой, и уже от первых лучей солнца началась основательная «болтанка». Я обернулся и взглянул на наблюдателя. Его лицо было желто-зеленым, но он крепился и даже улыбнулся мне.

Маршрут длиною до 300 километров шел через Зеньков, Лютеньку, м. Сенча, села Чернухи, Макеевку, Белоцерковку, Гольцы и станцию Лохвицы. «Ничего, лишь бы не подвел мотор, – подумал я. – Задание нужно выполнить во что бы то ни стало. Ведь Петр и весь отряд надеются на меня».

И вдруг, словно в насмешку, мотор начал работать с перебоями. Можно было вернуться обратно, но мысль о том, что я вернусь ни с чем, заставила меня искать иное решение. Выбрав место для посадки, я повел аэроплан на спуск. «Ньюпор» сел на колючую стерню.

– Бегите к мотору! – крикнул я наблюдателю. – Проверьте, какой из цилиндров холоднее – там и будет замасленная свеча.

Мы быстро заменили свечу. Маленький, щуплый Констенчик с трудом запустил мотор, торопливо вскарабкался на свое место. Я дал полные обороты мотору. «Ньюпор» вырвался из липкой грязи и, набирая скорость, двинулся вперед. Толчки прекратились. Блекло-зеленая полоска стерни стала уходить вниз и назад…

Примерно через час мы подлетели к району, где должен был бы находиться «противник». Но с высоты тысячи метров мы видели только неровные пестрые полосы стерни, пашни и огородов, белесоватые ленты большаков, обсаженных деревьями, беленькие кубики хаток, утопающих в садах. […] Терять попусту время нельзя было. Бензин расходовался, а без него, чего доброго, можно было угодить в плен. Пришлось повернуть обратно…

И только теперь мне бросился в глаза медленно ползущий по белому полотну большака темный червь. Так, оказывается, выглядела в этой высоты колонна войск!

Я выключил мотор и, немного снизившись, указал наблюдателю рукой на дорогу:

– Вот он, противник! Смотрите в бинокль.

В 8 ч. 30 мин. мы обнаружили колонну «неприятеля» силою до 2-х пехотных полков с 4 батареями, двигавшуюся на Лохвицу. Середина этой колонны еще находилась на восточной окраине Чернухи. Теперь уже без труда мы рассмотрели авангард и даже головной отряд.

В 8 ч. 50 мин., не долетая 10 км до Лохвицы, мы заметили 2 взвода кавалерии. Аэроплан шел над железнодорожной веткой на Гадяч. Таким образом, были получены первые сведения о «неприятеле». Оставалось вовремя доставить их командованию.

Контрольная трубка доказывала, что бензина не хватит не только до Зенькова, но и до Гадяча. Поблизости была железнодорожная станция, и я опустился на узкую ровную полоску земли вдоль железнодорожного полотна. Невдалеке от этого места стояло двухэтажное здание, окруженное небольшими домиками. Это была земская больница. Оттуда и появились первые любопытствующие. Подошел и врач, добродушный, круглолицый толстяк – заведующий больницей. Я рассказал ему о причине вынужденной посадки и о наших нуждах.

– Поможем! – заверил врач. – Мы дадим вам первосортный бензин с удельным весом в 680 и чистейшую касторку. Что же до вашей телеграммы начальнику отряда, то ее отнесут на станцию Венеславку.

Он церемонно поклонился и сказал, улыбаясь:

– Ну, а пока суд да дело, я прошу вас, «небесные люди», удостоить нас чести и позавтракать с нами.

Завтрак был обильный и вкусный, но все же пришлось огорчить гостеприимного хозяина: мы не выпили ни одной рюмки водки.

– Ну, хоть капельку! – уговаривал нас врач.

– Перед полетом – ни капли спиртного! – объяснял я ему. – Для нашего брата-летчика это опасно.

– В таком случае предпочитаю оставаться эскулапом! – шутливо заметил врач.

Когда после завтрака мы вернулись к «Ньюпору», находившемуся под охраной санитаров больницы, туда уже были подвезены бензин и касторка. Констенчик и я принялись наполнять баки.

– Лейте больше, это не спирт! – посоветовал заведующий больницей.

– Пожалуй, хватит, – ответил я. – Нам лететь менее часа.

Мы с Констенчиком промяли свечи, опробовали мотор. Со станции принесли квитанцию на мою телеграмму Нестерову. В это время, совершенно неожиданно, на высоком хребте, в нескольких километрах от нас, появилась какая-то кавалерия. Видимо, группа всадников рассматривала в бинокль – что происходит в районе станции Венеславовка. Затем вдруг кавалеристы быстрым аллюром двинулись в нашу сторону.

– Это противник! – выкрикнул Констенчик.

– И он, кажется, решил захватить наш аэроплан в плен! – догадался я.

Быстро объяснив санитарам, как надо держать аэроплан, я влез на свое сиденье.

– Бензин! – крикнул наблюдатель и с трудом стал накручивать винт. – Контакт.

В 3 ч. 55 мин. после полудни мой «Ньюпор», на глазах приближавшейся «неприятельской» конницы, оторвался от зеленой площадки, и мы распрощались с гостеприимной больницей. В 4 ч. 23 мин. мой «Ньюпор» уже был в Зенькове.

– Где же вы пропадали? – спросил Нестеров, подбегая к нам. – Нашли неприятеля?

– Разве ты не получил мою телеграмму? – удивился я.

– Никакой телеграммы пока нет, – ответил Нестеров.

Я коротко рассказал, что случилось с нами в пути. Констенчик развернул карту и подробно доложил о местонахождении «неприятельской» колонны, о направлении ее движения и о количестве артиллерии.