Анатолий Резанович - Полынь-вода

– Пшэпрашэм.

– Мерси.

– Окей.

– О-о, шнапс?

– Но пасаран!

– Амур…

Несмотря на то, что приглушенный свет смазывал лица, а громкая музыка глушила голоса, Нина сразу же определяла того, кто пришел в ресторан покушать и выпить, а кому надо еще развлечься, продолжить вечер в номере гостиницы, на съемной квартире или у себя дома. Она знала, что сегодня у нее будет именно такой вечер, и с нетерпением ждала Марину, в надежде, что и она примет участие в веселье, которое, возможно, продолжится завтра, послезавтра, до бесконечности. Не бесплатно, конечно. Лишь бы у подруги было желание и хватило здоровья. Но Марины все не приходила.

«Где же она?..»

Нина занервничала. Когда она пила коктейль, рука ее дрогнула и долька лимона, которая держалась на стенке стакана, упала ей на полуоткрытую, внушительного размера грудь. Нина, чувствуя неловкость, подняла глаза и увидела, что мужчины, сидящие за столиком напротив, смущенно поглядывают в разрез ее платья.

«Немолодые, а все туда же, – отметила она. – Хорошо, глядите…»

Она понимающе кивнула, мол, извините, так получилось, после чего взяла двумя пальцами дольку упавшего лимона, неторопливо и чувственно облизала мокрыми губами, потом с аппетитом, хорошо прожевав, съела.

Мужчина, который сидел слева, разлил в рюмки коньяк – себе и своему соседу. Его круглое, маслянистое лицо при этом напряглось и побагровело, точно он выполнял тяжелую работу.

– Можно вам налить? – обратился он к Нине. – Немножко.

– Я вообще не пью. – Нина деланно улыбнулась. – Но чуть-чуть можно. – Глядя, как рюмка наполняется золотистым коньяком, остановила мужчину: – Хватит. Мне приятно выпить за вас… Двоих…

– Нет-нет!.. – Мужчина замахал рукой. На его мизинце сверкнул золотой перстень с вкрапленным бриллиантом. – За нас, если будет желание, мы выпьем потом. А пока давайте поднимем рюмки за вас, женщин.

– Если за женщин, то у меня условие. – Нина поглядывала то на одного мужчину, то на другого. – Условие такое: сейчас придет моя подруга, и тогда мы все еще раз выпьем за женщин. А пока только за меня.

Мужчины многозначительно переглянулись.

– Нет проблем, – проговорил тот, что сидел справа. Он был моложе своего компаньона и красивее: широкий в плечах, со светлой шевелюрой и пышными усами под прямым, немного заостренным носом, верх которого был пересечен едва заметным шрамом.

Говорили мужчины с акцентом.

«Прибалты, – определила Нина. – Почти заграница…»

Когда выпили, она увидела Марину. В короткой облегающей юбке и кофточке без рукавов, подруга стояла в дверях ресторана и растерянно оглядывала шумный зал.

– Я сейчас, – поднялась Нина. – Одна минута…

Виляя толстыми бедрами, она быстрыми шагами направилась к Марине, как ребенка, взяла ее за руку и привела за свой столик.

У мужчин глаза заблестели. Они встали.

– Добрый вечер.

– Очень приятно…

Прибалтийские мужчины были немногословны, но смотрели довольно и уже как-то по-свойски, словно видели девушек не в первый раз.

– Марина, – представила свою подругу Нина и нарочито громко спросила ее: – Что будем заказывать?

Мужчины переглянулись и почти в один голос проговорили:

– Не беспокойтесь. Мы сделаем для вас заказ сами…

Они позвали официанта.

– Ты, смотрю, уже освоилась здесь, – прошептала Марина. – Я думала, случилось что, а у тебя веселье.

– Угадала, – без всякого смущения тихо проговорила Нина. – Работаю.

– На здоровье. Чего меня позвала?

– Нет у меня сегодня пары.

– Ну, ты и наглая.

Марина недовольно нахмурилась.

– Не дуйся. – Нина сжала под столом ее руку. – Так получилось… Посидишь, на людей поглядишь. Заодно поужинаешь.

– Все?

– Все.

– У меня нет слов.

– Тогда выйдем в вестибюль, поговорим… Вы извините, – обратилась Нина к мужчинам, внимательно читающим меню. – Мы сейчас…

В вестибюле, став у стенки, она согнала со своего лица показную беспечность и доверительно проговорила:

– У тебя слов нет, а у меня есть. Расскажу, не поверишь.

– Говори уж.

– Люська тоже здесь, в «Юбилейке», работает.

– А Люська-то чего? – удивленно спросила Марина. – У нее же все есть. Ты сама мне говорила.

– Мало, значит.

– Я так не думаю.

– Честно говоря, и я так не думаю.

– Тогда что?

– Все просто. – Нина дохнула крепким коньячным запахом в покрасневшее лицо подруги. – Люська наверняка хочет охмурить какого-нибудь иностранца, чтобы за него выйти замуж и укатить за кордон. Видишь их здесь сколько – выбирай любого. Кстати, ты заметила, как на тебя смотрел усатый дядечка?

– Мне иностранцы не нужны, – резко бросила Марина.

– А кто тебе нужен?.. – Нина начала злиться. – Наши?.. Ваня, Петя, Степан?.. А может, Алексей, Лешка?

– Да иди ты! – взворвалась Марина. – Я пошла домой, а ты иди, гуляй дальше.

– Не горячись, – попробовала успокоить подругу Нина. – Посидим немного и пойдешь. Никто неволить не будет.

– Нет. – Марина повернулась к выходу. – Жарко здесь и накурено. А я дым, ты знаешь, не переношу.

– Иди, – выдохнула Нина. – Теперь ты все увидела и поняла. И этих двух козлов, что делают нам заказ, тоже раскусила.

«Ты с ними будешь спать?» – хотела спросить Марина, но не спросила. Нина предвидела подобный вопрос подруги и с горечью проронила:

– Кажется, эту ночь я проведу с одним из них. А может, и с двумя.

– Сумашедшая!.. Хуже того – дура, – обозвала подругу Марина. – Подумай…

– Наверное, ты права, – не обиделась Нина и призналась: – Знаешь, когда я только решала идти сюда работать, то думала: захочу – уйду. А сейчас даже не знаю, уйду ли я вообще когда-нибудь отсюда: привыкла, появились постоянные клиенты, деньги… Нет, конечно, уйти придется – постарею, а таких как я хватает. Но пока буду работать здесь… А ты иди, раз не нравится. Как-нибудь встретимся, поговорим обо всем как раньше.

– Чего все-таки вызвала меня?

– Честно?

– Да.

– Захотелось увидеть тебя, почувствовать поддержку, что ли… – Нина виновато улыбнулась. – Два мужика напротив, неизвестно что у них в голове, а я одна… Да и выпившая… Извини…

Марине стало жалко Нину.

– Если что, звони. После работы я свободна, можем встретиться. Только не здесь.

– Договорились. Пока…

Нина направилась в зал ресторана, а Марина на выход. Вслед ей, словно напоминая о настоящих жизненных ценностях, запела магнитофонным голосом Анна Герман:

Один раз в год сады цветут,

Весну любви один раз ждут.

Всего один лишь только раз

Цветут сады в душе у нас.

Один лишь раз, один лишь раз…

Марина подумала об Алексее, к которому давно была неравнодушна. Но об этом она никому и никогда не говорила. Даже Нине. Да и что ей было сказать, если чувства к Алексею то разрастались, то вдруг вяли, как цветы в осеннюю погоду…