Евгения Монастырская - Кротовые норы. Рассказы

© Евгения Монастырская, 2018

ISBN 978-5-4490-9716-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

***

Герои этих рассказов не пытаются изменить мир. Им важнее другое – прийти, увидеть и назвать. Чтобы ты узнала, что где-то это есть. Женщина, в которую влюбишься и от которой уйдёшь сама. Двое мужчин, которые так и не научатся жить друг с другом, а потому захотят умереть у тебя на руках. Лапочка сын двух недель от роду – твой и не твой, абзац из чужой книги в метро, трое в одной постели, вкусный кусочек старых обоев, сломанный в танце мизинец на ноге, ничейный щен в парке и привокзальный ангел, что является только автостопщикам… Женя пишет очень личную прозу. Прозу с «лица необщим выраженьем». В ней всё сущее одинаково важно. Это такая тайная шкатулка, которую ребёнок прячет на чердаке. Там самое дорогое. Обычно мы вырастаем и уже не понимаем, зачем было хранить то или это. Но писатель ничего не забывает и всегда готов вместе с нами перебрать свои сокровища…

Наташа Смолокурова, сценарист.

***

Эти рассказы невозможно пробежать глазами и пойти дальше заниматься своими привычными делами. Они встряхивают, будят, вызывают болезненные эмоции, заставляют глазами лирического героя увидеть бесчеловечность большого города, лживость и жестокость социума, уязвимость и слабость живого существа, неоднозначность и запутанность человеческих отношений. При этом в рассказах много поэзии, чувств, любви к свободе и всему настоящему, подлинному. А еще много печали… Наверное, потому что в реальном мире, окружающем нас, очень много боли. Можно отворачиваться от нее, не замечать, успокаивать себя, но здесь она оказывается прямо перед тобой. Спасибо, Женя, за искренность и бесстрашие!

Анна Голубева, психолог и Юлия Малыгина, социальный педагог.

***

Проза Евгении Монастырской пронзительная, искренняя, исповедальная. Нужно быть смелым и нервно-надрывным, чтобы так приглашать в свой внутренний мир. Я бы назвала ее творчество мозаикой чувств и мыслей, порой скачущих, противоречивых, удивительно глубоких и одновременно крамольных и резких. Порой ошеломляюще красивых, обрамленных в смелые созвучия и сочетания слов. И сквозь это головокружительное многообразие просвечивает образ Человека. И Человек этот милый, хрупкий, нежный, ищущий, надеющийся, теряющий и находящий, сострадающий и молящий о помощи, запертый в клетку и страстно мечтающий выбраться из нее, ищущий понимания и отдающей это понимание другим. Как, например, в рассказе «Волочок». Больше всего в нем поражают именно Человечные отношения, вспыхнувшие между героями рассказа и проститутками, для которых, казалось бы, уже нет ничего святого. Но вот вспыхнула человечность в этом черном беспросветном мире, как звезда, как радуга. И эта вспышка зафиксирована автором, и она трогает, по-настоящему и глубоко. Рассказы я бы назвала праздником Жизни и Души. Это то, ради чего стоит жить. И поэтому они не болезненны, как может показаться на первый взгляд, а именно терапевтичны, потому что утверждают жизнь, в которой все возможно и нужно. И надо пережить, принять, понять, не озлобиться и остаться благодарным и человечным.

Маша Резник, поэт, художник.

– Она сказала, что сейчас разгромит мою квартиру, – дрожащей рукой Саша запихнула в карман джинсов мобильник. Стиснула зубы. Надя слегка тронула ее плечо.

Такси неслось по ночной Москве.

Молча, медленно поднимались на второй этаж. Казалось, ноги увязают в каменных ступеньках. Перед своей дверью Саша сделала глубокий вдох. Не стала вынимать ключи. Осторожно подняла руку к звонку.

***

С Надей она познакомилась на том же сайте знакомств, где полтора года назад встретила Машу. Встретила и не ушла с сайта, нет. Неспокойная натура ее жаждала поклонниц, комплиментов, легкого или тяжелого флирта, интриг. Увлекали переписки, диалоги. Были интересны люди, их истории. Нравилось наблюдать, как они раскрываются через текст, выворачиваются наизнанку, и сквозь написанные строки проглядывает характер, сквозит боль, призрачным светом мерцают мечты.

Она не встречалась в реале. Лишь лакомилась чужим сознанием, выуживала откровения, наслаждалась исповедями.

И где-то в глубине пульсировало – она продолжает поиск, продолжает. Может быть… а вдруг…

– Это просто дружеская переписка, – объясняла она Маше.

Та утыкалась светлым лицом в ее колени, и глаза ее были наивны и полны веры. Как у ребенка, обласканного счастливым детством.

– Я люблю зиму за мандарины, весну – за черешню. Как не есть мандарины зимой? Это такой свежий вкус, запах… – говорила Маша.

Саша улыбалась и гладила ее по стриженой голове.

В феврале на ее страничку зашла Надя. Через неделю Саша увязла в переписке, казалось, слова приобрели вес, вкус, цвет. И упорно скрывала, что она не одна. Что сейчас ее девушка, свернувшись калачиком на диване, сонно помаргивая глазами, смотрит на нее, висящую на сайте, шепчет:

– Хватит сидеть. Я не могу уснуть без тебя. Иди ко мне.

Она отказывалась от встречи с Надей. Вполне устраивал беззвучный диалог. Было комфортно в виртуальном пространстве.

Однажды написала:

«Начинать новые отношения – это как входить в кротовые норы. Я не готова».

«Что за норы такие?» – спросила Надя.

«Так астрофизики называют тоннели в пространстве, через которые можно попасть в другие Вселенные, измерения, время. Если нырнешь туда, вынырнешь уже в ином месте. Норы возникают там, где пространство имеет кривизну. Льюис Кэрролл, должно быть, думал о чем-то подобном, когда писал о кроличьей норе… Ведь через нее Алиса попадает в Страну Чудес».

«Саша, я бы, не задумываясь, прыгнула в такую нору, чтобы оказаться сейчас рядом с тобой!»

Однажды выяснилось, – обе играют в шахматы. Саша предложила сразиться на шахматном сайте.

«Только у меня условие – сообщила Надя – если выиграю я, мы с тобой, наконец, встречаемся в реале. Если проиграю – любой твой каприз».

«Любой каприз? В таком случае, если я выиграю – мы не встречаемся никогда».

«Мне кажется, это самая важная шахматная партия в моей жизни» – напечатала Надя, начиная игру.

Саша запаслась шоколадам, сжевала пару грецких орехов, в надежде вздернуть уставший неповоротливый мозг. Партия началась в девять вечера. Она пила уже четвертую чашку кофе. Отчаянно сопротивлялась. Стискивала зубы, стараясь унять нервную дрожь. Никогда не любила проигрывать. К трем ночи Надя поставила ей мат.