Юлия Бекенская - Нескучная книжица про… (сборник)

С перекошенной от ярости физиономией и дрекольем наперевес несся он в атаку на осаждавших двор поклонников Сонькиной красоты.

Мы попытались изолировать псину, заперев ее в баню. Барбоска прорыла подкоп и оказалась снаружи на очень коротком поводке. Это не помешало ей принять в объятия очередного нахала.

Сын проникся презрением к женскому полу вообще и нашей развратной собаке в частности. А я поняла, что разговоров о пестиках и тычинках вести не придется.

Приезд ветеринара избавил собаку от бесплодных мечтаний, а мой кошелек – от суммы, которой хватило бы для покупки вагона успокоительных таблеток.

Приезд сестры избавил меня от бессонных ночей. Вечером, накануне эвакуации Цапли, у нас состоялся разговор:

– Девочка хочет остаться с вами. Ей тут хорошо, она же вон какая помощница, правда? – говорила сестра с нажимом. – Как ты одна с двумя детьми? А тут помощь по хозяйству. А у меня только налаживаться стало. Может, оставишь еще на годик?

Вопрос удалось уладить контрвопросом: сестра сейчас заберет Цаплину собачку, или приедет за ней позже?

После этого обе родственницы растворились в ночи со сверхзвуковой скоростью.

Собака до сих пор с нами. Мы привыкли. Это вошло в ряд добрых традиций. Как дань ветеринару. Как вечерний вой. Как разборы полетов с соседями.

Как добрые друзья по выходным.

– Юльчик! – услышала я за дверью жизнерадостный вопль поэта, – наконец-то мы до вас добрались!

– Мы?

– Я тут привез тебе кое-кого. Оленька на Валаам уезжает, ей не с кем оставить кота. А у тебя вон сколько места, и зелень, и вообще. У меня ему плохо будет, в квартире, а у вас – раздолье. Я же знаю, ты не будешь против. Ты же спокойно к зверью относишься, и потом, он такой…

–…милый, – со вздохом закончила фразу я, впуская поэта с котом и понимая, что момент, когда можно было захлопнуть дверь, безнадежно утерян.

Ольга тряслась в маршрутке, глядя на бесприютный апрельский пейзаж. Ай да подруга: не успела приехать на дачу, а уже обзавелась привидением. Или, что хуже, грызунами. Призраки ладно, а вот крысы…

Позвонила Лидка вчера, жаловалась на бессонную ночь: то стучало что-то в доме, то грызло. Всхлипнула:

– Леля, приезжай!..

Познакомились они, страшно вспомнить, пятьдесят лет назад. Юная Ольга перешла тогда в новую школу.

Как-то на переменке дверь кабинета распахнулась, и из класса вылетела долговязая девчонка с двумя каштановыми хвостами. Девица рыдала в голос. За ней выплыла модная дама и бросила через плечо:

– Не смейте так обращаться с моей дочерью!

Через секунду появился всклокоченный математик. Взревел:

– Подождите! – и рванул следом.

Ну и порядочки тут, – подумала Леля.

Глазастую дылду звали Лидой. Учитель вкатил ей пару, она разревелась, а мама случайно оказалась поблизости…

Лидкины слезы закручивали вихрь последствий. Плошки глаз наполнялись влагой, рот распяливался коромыслом, хвосты от обиды начинали дрожать – и сам собою вокруг возникал ураган.

И если бы только в школе! Этот способ движения по жизни она усвоила как основной.

Автобус подкатил к остановке. Лида встречала подругу. На свой возраст она не выглядела и очень этим гордилась, храня в сердце каждый полученный комплимент.

Ольга относилась к этой слабости иронически. Сама не скрывала года, поскольку знала, что друзья любят ее за легкий нрав и участие, а вовсе не за умение в шестьдесят выглядеть на полтинник.

Общались они не часто. Лида редко беспокоила друзей: вдруг им некогда? Звонила только по делу. А Леля выходила на связь просто так: узнать, все ли в порядке.

То, что одной казалось назойливостью, другая считала заботой. То, что Ольга называла высокомерием, было для Лидии деликатностью.

И так – во всем. Одна – плакса, другая – хохотушка. Одна – высокая томная шатенка, другая – маленькая бойкая блондинка. Гремучая смесь для поклонников.

В доме у Лидки было тепло, но сыровато и не обжито после зимы. В печи трещали поленья. Пока обсудили новости, сумерки загустели.

– Как у Валюши дела? – спросила Лида.

– Дениска приезжал. Большой вымахал!

– А помнишь, как мы ему полис подделывали?..

Валя, их приятельница, собственного внука увидела первый раз, когда тому исполнилось четыре года. Малыш родился и жил в США, приехать в Россию раньше не получилось. А тут, наконец, дочь Дениску привезла. А сама улетела обратно – работать.

И осталась Валя с внуком-американцем. Он – по-русски ни слова. Она – по-английски ни гу-гу. Что делать?

И стал Дениска внуком полка. Подруги свою малышню брали, приезжали в гости, вместе гуляли – чтоб парень язык осваивал. В театры таскали, на экскурсии – должно дите корни свои знать!

А когда Денис заболел, даже на преступление пошли: с помощью полиса Ольгиного внука, Лидкиных художественных талантов и цветного ксерокса сфабриковали пацану липовый полис, по которому и вызывали врача. А что делать? Не было у мальчишки нужного документа.

Дениска через полгода, когда уезжал, по-русски болтал вовсю.

– Старушонки-разбойницы, – сказала Лида.

– Да не кокетничай! – отмахнулась Ольга. – Сама все знаешь. Смотрю я на нас… все тот же ветер в голове. Хоть башка и седая. Не изменились. Меня вот этой осенью соседи в Карелию брали. Приезжаю, а домочадцы орут: где тебя носит?! А я не пойму: в чем дело-то? В лесу связи нет, виновата я, что ли?

– А с кем ездила?

– С Петровыми, Светой и Аликом, на машине. С палатками и собакой.

– Ага. Со стороны теперь глянь: трое пенсионеров, «шестьдесят плюс», как сейчас пишут, с пожилой истеричной овчаркой, на Ладе-Калине пропадают в карельских чащах на неделю. И как, если что, вас искать? Ты об этом подумала?

– Ну, мне дочь так примерно и сказала. И до меня дошло: а ведь, правда: сломайся машина, или с что водителем случись – куда нам?..

– О возрасте приходится помнить, – вздохнула Лида.

Вышло не натурально – уж кто-кто, а она в глубине души считала себя моложе и современней подруг, вместе взятых.

– А сама? – засмеялась Ольга. – Молчала бы! Кто ко мне на юбилей в гипсе прискакал? Вот объясни, зачем ты влезла на ролики?

– А что такого? Были с коллегами на пикнике, я решила попробовать. Кстати, – оживилась Лидка, – гипс оказался очень удобным: пластиковый, съемный. Не то, что раньше.

– Польщена, – съязвила Леля. – Ко мне на праздник подруга прибыла в вечернем… гипсе!

Ччч-пок! – раздалось откуда-то.

– Началось, – объявила Лида. – Вот и вчера так.

– Ты же инженер, – напомнила Леля. – С веранды стучит. Дай-ка я свет там зажгу…

– Стой, – вскричала подруга.

Но выключатель щелкнул, и стало темно. Только бросала красные отсветы печка.

– Коротнуло. Проводку надо менять.