Юлия Щербинина - Конрад. Путь кобры

‒ Да, и что? Нормальная, среднестатистическая семейная стая! ‒ вызывающе прогремела она.

‒ Почему их было так много? У любой людской расы для зачатия ребёнка хватает одного мужчины и одной женщины. Да и… не только у них. Животные, птицы, насекомые… Как же мы так отличились?

Ингрид продолжала пятиться, сохраняя между нами дистанцию, а я, заметив, что ещё немного, и она прижмётся спиной к дереву, не стал подходить ближе.

‒ Отстань, а! ‒ в отчаянии воскликнула она и взглянула на моего брата, словно надеялась на его поддержку. Но Мортен был бы не Мортен, если бы действительно пришёл ей на выручку, а не молча смотрел и ухмылялся. ‒ Ты… Ты чего, совсем не понимаешь, что ли?!

Её голос стал чуть ли не умоляющим, глаза неистово бегали, ища спасения, а лицо налилось румянцем. Духи предков и распутная мать-угодница! ‒ как выразился бы сейчас Рахион. Наша Ингрид умеет краснеть и смущаться?! Кажется, теперь я видел всё.

Стараясь сохранить серьёзный вид, я только отрицательно качнул головой. Ингрид, обескураженная моим незнанием элементарного и своей вынужденной необходимостью просвещать меня в щепетильные подробности, казалось, вот-вот заплачет от досады.

‒ Требуха вонючая, да что ж ты за волак такой?! ‒ обиженно выпалила она и резко отвернулась, чтобы спрятать от нас с Мортеном лицо.

‒ Хреновый волак, ‒ горько признался я и от души попросил: ‒ Помоги стать лучше, Ингрид.

‒ Да тебе и… мозгоправ не поможет!

Наверное, она думала, что возникшее молчание покажется мне тягостным, и я от неё отстану, но оно только сыграло мне на руку. Я дал ей время смириться с тем, что от ответов ей не уйти, собраться с мыслями и определиться, с чего начать. И в конце концов повисшая в воздухе неловкость окончательно её вывела.

‒ Так издревле было. Ещё до битвы тёмных и светлых магов и основания Андрокада, ‒ забормотала Ингрид, повернувшись ко мне в профиль. Всё ещё немного красная лицом, глаз не поднимала и не смотрела на нас с Мортеном. ‒ Когда наши продуманные доблестные предки захотели стать самой крутой братией со стальными яйцами, и для этого патриархальным придуркам нужно было больше тех, кто с ними рождается. И с тех пор если женщина второй раз рождала девочку, их обеих убивали. Матери горло перерезали, младенца топили. Видишь ли, этим дикарям казалось, что от женщины зависит пол будущего ребёнка, а если она рожает девочек – значит, бракованный лишний рот в племени.

От услышанного по спине пробежались мурашки. Вот тебе и доблестные предки великого народа.

‒ А потом поняли, что доигрались, ‒ зло скривила губы Ингрид. ‒ Передать свои гены хочет каждый нормальный и ненормальный мужик. А «в куда» передавать-то, если половину женской части они сами же просто вырезали, а среди детей росли в основном пацаны? Половине из которых в будущем тоже не судьба, бедненьким, спариться. А из других племён женщин не отбирали, чтобы не плодить полукровок.

‒ И что они могли с этим поделать?

‒ Они ‒ нихрена не могли! Пожинать плоды и греметь дальше бубенцами, устрашая другие племена, пока собственное бы не начало вымирать. Вспомнили потом, что вот этой штукой на плечах можно не только жрать и орехи об лоб колоть, а ещё и думать. Хотели сначала поделить между собой женщин, чтобы они каждому по очереди наследника рожали, хоть пацана, хоть девчонку. А потом поняли, что толку не будет ‒ терпячки, а может, и жизни не хватит кому-то по нескольку лет стоять в очереди на передачу генов… Вот тут-то и пришли на помощь тёмные маги и один шаман.

Серчая на непутёвых предков с «патриархальными» и местами идиотскими замашками, Ингрид перестала смущаться и прятать глаза. Но дойдя до этого момента, запнулась, поочерёдно стрельнула на нас взглядом и опять спрятала лицо. Мортен стоял неподалёку, со скрещенными на груди руками прислонившись спиной к стволу, наблюдал за ней и улыбался одним уголком рта.

‒ И что сделали маги и шаман? ‒ спросил я.

‒ Объединились и предложили свою помощь, ‒ обычным тоном продолжила Ингрид, но не оборачивалась. ‒ Наши и согласились. Провели эти кудесники над всем племенем какой-то обряд с духами, чёрной магией и жертвоприношением на алтаре. Я не знаю, что они там нашаманили и намагичили. Сейчас уже никто не знает. Но с тех пор волаки начали поклоняться духу ягуара, а каждая женщина стала вбирать в себя гены нескольких мужчин и воплощать их в одном ребёнке. И волаки начали рождаться со звериным геном. Первые лет десять после того ритуала у одной женщины рождалось по три или четыре ребёнка за раз, чтобы ускоренно пополнить племя жрецов ягуара. Потом и до сих пор – по одному. Бывает, по двое. И каждый с генами трёх-четырёх мужчин.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.