Юлия Щербинина - Конрад. Дух ягуара

Прокрутив в голове тот случай, я ещё раз вспомнил необоснованную враждебность ко мне Дионы, и неприятный холодный клубок в животе затянулся ещё туже. Интересно, этот таинственный Конрад Первый знал, что это такое, когда тебя презирают за одно твоё существование на белом свете?..

Новый день обещал продолжение вчерашнего пекла. Солнце пригревало с чистого неба, как только что разведённый костёр, и грозилось к полудню как следует разыграться, хотя ещё не было и девяти часов утра. Что ж, весна подходит к концу, впереди беспощадное лето.

Леди Аделит не стала выходить из тени и распрощалась с дочерью у дверей замка. Линхен, компаньонка Дионы, немногословная и предвзятая иностранка с вечно кичливым выражением, всем своим видом показывала своё недовольство компанией беглого смертника. Я не лез на рожон, выслушал напутствие маркизы, покорно поклонился и пошёл к карете, открывать Дионе дверь.

Юная хозяйка снова держалась особняком, но только последние полчаса. Всё утро она была капризна и вспыльчива, не желала приступать к завтраку, пока не найдёт свой любимый гребешок. Деревянный, потому что жёсткие щётки «рвут ей волосы». Дошло до того, что Гарина, дабы сберечь нервы хозяйки, устроила Дионе нагоняй и девушка позволила Линхен сделать себе причёску тем, что есть. Но с тех пор держала обет молчания.

Садясь в карету, на багажной полке которой стоял целый сундук с платьями, но не было любимого гребня, Диона наградила меня лютым взором. Я мысленно готовил себя к тяжёлому испытанию и не мог понять, что может быть хуже – всё детство в лагере смертников или неделя с недовольными одним лишь моим существованием. Так сразу теперь и не скажешь.

В пути я сидел напротив Дионы и Линхен и пытался любоваться природой. Не было мочи смотреть на них обеих. Одна делала вид, что читает книгу, хотя по лицу было видно, что сосредоточиться на написанном не может, – наверное, настолько её раздражает моё присутствие – вторая ежеминутно вздыхала, охала себе под нос, качала головой и кидала в меня гневные взгляды. Перед отправлением я хотел занять место с возничим, но Виктор так посмотрел на меня, словно готовился засадить нож мне в бок сразу, как только я заберусь на козлы.

К враждебному отношению я был приучен с ранних лет, но почему-то вот именно сейчас оно начало задевать за живое. Эта беспричинная ненависть разъедала меня, обжигала больнее калёного железа, растекалась по жилам смертоносным ядом. Чем дальше экипаж увозил меня от Гарины и леди Аделит, единственных, кто мне благоволил, тем сильнее во мне закипала едкая злость. Надоело!

Что? Да что я вам всем сделал?!

Я неистово полоснул взглядом по своим спутницам и понял, что ярость отразилась на моём лице и, наверное, уже давно. Диона взволновалась, побледнела, хотела покрепче ухватиться за книгу, но уронила её на пол. Линхен от испуга стала задыхаться.

– Ой, мисс, не могу! Отчего мне так тесно! Жарко, тряска-то какая. Давайте остановимся, разомнём ноги.

Диона торопливо подняла книгу и кашлянула.

– Да… Давайте разомнём.

В остановке нуждались все, и я тоже – необходимо было оклематься, прийти в себя. Позади остались два часа езды, впереди ещё столько же. Виктор обрадовался требованию, сбегал за ближайшие кусты и сейчас расхаживал взад-вперёд, раскуривая «любимый табачок». Мисс Диона и Линхен спрятались в тени деревьев, а я остался у кареты, поглаживал лошадей и переводил дыхание.

И что на меня нашло? Что нового я сейчас увидел? Всё то же презрение, всё та же ненависть, всё как обычно, всё как всегда. А тут вдруг принял близко к сердцу и выдал себя. Теперь в замке начнётся весёлая жизнь. Эта Линхен уже напридумывала себе невесть что и такое расскажет слугам, что те, неровен час, схватятся за вилы или устроят мне тёмную. Диона теперь начнёт не только меня презирать, но ещё и бояться. Её бледное, перепуганное лицо так и стояло перед мысленным взором. Плевать я хотел на эту компаньонку и челядь замка, но вот Диона… Мысль, что она начнёт бояться меня, точно дикого зверя, вгоняла в отчаяние.

Надо терпеть! Терпел ведь всю жизнь, что сейчас-то изменилось? Всё… Взять себя в руки! Как говорил себе некий Конрад Первый – самый тёмный тоннель заканчивается лучом света.

Глубоким вдохом я наполнил лёгкие тёплым воздухом, медленно выдохнул, потеребил лошадиную гриву, осмотрел своих спутников… и насторожился.

Я ещё не понял, что было не так, но что-то однозначно изменилось. Солнце нещадно палило, однако ветер освежал, громко шелестя листвой на деревьях густого леса. Высоко в небе кружила крупная птица и по её короткой трели я распознал коршуна.

Ведомый неладным предчувствием, я направился к Дионе. Линхен покраснела и затеребила девушку за руку.

– Надо ехать дальше, – объявил я.

– Мы ещё не размялись, – сказала Диона как можно более спокойно.

– Уезжаем!

– Почему?

– Потому что здесь…

Лёгкая, едва уловимая дрожь земли под ногами не дала договорить. Никто, кроме меня, этого не почувствовал, но я точно знал, что прямо на нас надвигаются четыре, а то и пять человек. Коршун всё кружил.

– Потому что здесь опасно!

– Опасно – находиться в замкнутом пространстве с тобой! – взвизгнула компаньонка.

– Линхен! – воскликнула Диона.

– Мисс, прошу вас – пускай он сядет с возничим! Я не могу больше терпеть…

– Не можете терпеть, дамочка, кустов много! – прогремел вдали Виктор. – Этого ко мне сбагривать не надо!

Земля сотрясалась всё больше.

– Кто-то бежит на нас! – сказал я с напором.

– Здесь никого нет! – упрямилась Линхен. – Мисс Диона, я требую избавить нас от этого человека!

Виктор выбросил папиросу.

– Пускай тогда пешком бежит.

– Прекратите все! – потребовала Диона и опасливо взглянула на меня. Где-то хрустнула ветка. – Конрад, что случилось? С чего ты взял…

Без лишних слов я схватил девушку за запястье и помчался к карете. Она успела только вскрикнуть. Линхен взвыла в голос так, как будто её подопечную утащил бродячий насильник. В следующее мгновение в бок компаньонки вонзилась стрела и Линхен, захрипев, шатнулась и упала на землю. Из зелёного укрытия на нас бежали три разбойника.

Затолкав Диону в карету, я взял с сидения свою саблю, захлопнул дверь и обнажил клинок, выбросив ножны. Возничий за секунду взлетел на козлы, схватился за вожжи, но было поздно. С другой стороны просёлочной дороги из-за деревьев выскочили ещё двое и взяли лошадей под уздцы.

Ждать, когда нас настигнут, нельзя. Всё боевое снаряжение приготовлено ещё со вечера. Я рванул навстречу бандитам, на бегу выудил из сумки на поясе несколько метательных звёзд и пустил их в ход.