Юлия Щербинина - Конрад. Дух ягуара

Лорд Демиар плевать хотел на её выходки, а леди Аделит, быстро поняв, что столкнулась с типичным бунтарством трудного возраста, уже не пыталась обуздать дочь. Просто с холодным, возвышенным выражением игнорировала или сухо комментировала её поведение, чем пристыжала её и ещё больше раскаляла гнев девушки. Слуги взяли пример и делали вид, что ничего не замечают. И Диона с жаром высказывала свои недовольства единственному, кто её слушал.

– Один ты меня понимаешь, – выпустив пар, угрюмо вздыхала она.

Я не понимал. Просто очень ценил людей, которые не считали меня врагом без всяких на то адекватных причин, вот и слушал, поддерживал, как умел, не пытался учить моралям.

Однажды вечером ко мне в спальню вошла Гарина и села напротив меня на кровать, где когда-то передо мной сидела Диона, залитая лунным светом.

– Кто она для тебя, Конрад? – доверительно спросила женщина.

– Диона? – удивился я и замялся. – Хозяйка.

– Вот именно. А ты её слуга. Можно сказать, раб. Ты не должен больше во всём ей потакать. И вообще… Такая дружба недопустима, Конрад. Пройдёт немного времени, и ваши пути разойдутся раз и навсегда.

– Почему они должны разойтись?

– Просто поверь. Поверь мне, дорогой, я немного знаю, как устроена жизнь, и уверяю тебя – лучше покончить со всем сейчас. Потом это принесёт больше проблем и даже страданий. Не жди этого момента, а сделай так, как будет лучше вам обоим.

На это я подавленно молчал. После слов Гарины где-то внутри уже зародился росток обещанных страданий. Как можно добровольно погасить один из редких тёплых огоньков, когда вокруг так холодно?

– Тебе нужны сверстники, Конрад. Ты нуждаешься в более подходящей для тебя компании, – не дала мне впасть в уныние Гарина. – Я уже спросила разрешение у леди Аделит. На сегодня мы ей больше не нужны, а на завтра она дала тебе свободное время до обеда. Идём со мной.

И она привела меня в таверну.

Я никогда не был в подобных местах и вообще ни разу не выходил из замка без поручений, по своим делам и собственной инициативе, но поддержка Гарины прибавила во мне уверенности и пробудила интерес к открытию чего-то нового.

Времена меняются. Раньше Гарина учила меня манерам и грамоте, теперь посвящала в идиллию злачных мест. Объяснила, какие и в каком количестве лучше пить хмельные напитки, чтобы не потерять голову, чем нужно закусывать и когда говорить себе «стоп». Ни в коем случае нельзя уподобляться лорду Демиару, который, бывало, напивался так, что не мог держать равновесие. Зато послужил явственным примером, как делать не надо, и я сразу поймал свою меру.

– Здесь ты обычный посетитель и никогда никому не был врагом. Предвзято к тебе относиться никто не будет. Всё остальное зависит только от тебя, – наставительно сказала мне Гарина и встала из-за стола. – Я пойду, а ты посиди тут ещё немного.

– Один? – недоумевал я. Голова слегка кружилась.

– Сомневаюсь. Будь осторожен, не наживай себе проблем.

И Гарина сразу ушла, но один я не остался. Не прошло и минуты, как ко мне подсела красивая девушка с короткими рыжими волосами, ярким макияжем и большим вырезом декольте, который почему-то захватил моё внимание.

Поначалу мне было непонятно, чего хочет от меня эта девушка, почему её интересует моё моральное и, что удивительно, финансовое состояние, и чем я вообще заслужил такое дружелюбное, лестное внимание. Но за годы своего опыта Лолита повидала и не таких, и скоро я открыл для себя ещё что-то новое.

Эта ночь на удивление облегчила боль от потери Дионы, а потерял я её на следующий же день, когда на ровне с другими слугами отвёл глаза от её очередного выпада и позже не стал слушать откровений. Диона утратила последнюю поддержку, перестала заявлять о себе, скрыла все былые проявления характера и замкнулась. Дружба закончилась обоюдно, без разговоров и лишних объяснений.

Как ни странно, смирился я с этим достаточно быстро. В компании Лолиты и её подруг это оказалось проще, чем казалось изначально, и жизнь снова пошла своим привычным чередом.

Я отдавал себя службе и иногда позволял себе отдых с хмелем и женщинами, мисс Диона жила тихо и никого не трогала, лорд Демиар и леди Аделит занимались своими делами, Гарина руководила прислугой, следила за порядком в замке и оставалась мне надёжным другом.

Так спокойно прошёл ещё один год, перед тем, как всё начало меняться.

Изначально это была маленькая точка, парящая далеко за пределами населённого пункта. Описывая круги и замысловатые зигзаги, точка приблизилась к городу крылатым пятном, достигла самого его центра и очень скоро я безошибочно распознал в ней коршуна.

Птица закружилась вблизи от храма, в тени которого я стоял, словно бы посреди оживлённого парка обнаружила добычу. То расширяла, то сужала воздушные узоры, поднималась к облакам и спускалась к верхушкам деревьев, изредка поправляя свой полёт лёгкими взмахами крыльев.

Я не мог отвезти глаз от коршуна. В нём завораживало всё, от красоты пёстрых перьев разных оттенков золотисто-коричневого до грации плавного полёта, похожего на падение осеннего листа. Его полётом хотелось любоваться так долго, как только это было возможно. Да вот реальность, это упрямое нутро вечного механизма, не преминула напомнить о себе своими неугомонными элементами.

Кто-то грубо толкнул меня в бок и, проходя мимо, швырнул неприличной фразой. Удержав равновесие, я только сейчас сообразил, что стою посреди одной аллеи густо засаженного растительностью парка, хотя до появления коршуна ждал свою хозяйку у стены храма.

Коршун так и кружил над головой, но глазеть на него дальше я не стал и оглянулся по сторонам.

Улица была населена народом. И рабочий класс, и знать, кто с прислугой, кто парами, все хаотично расхаживали по аллеям и открытой площади парка, радуясь жаркому весеннему дню, торопились куда-то или неспешно прогуливались вдоль зелёных насаждений. Некоторые дамы и дети выгуливали питомцев, одни примитивных собак, другие рысей или енотов. Нашёлся здесь и четвероногий беспризорник, сорвавшийся с поводка.

Я присмотрелся к псу и заподозрил, что что-то не так. Мускулистый ротвейлер странно бегал взад-вперёд и неопределённо ворчал, боясь не потока многочисленной толпы, а того, кто притаился в кустах за живой изгородью.

Лиса! Настоящая лисица с ярко-рыжей шубкой, белоснежной грудью, тонкими чёрными лапками и большим пушистым хвостом. Сидит себе в кустах и смотрит прямо на меня блестящими красно-карими глазами.

Я удивлённо поозирался и понял, что никто, кроме меня и пса, не замечает рыжую хищницу. Беспризорные животные в Андрокаде являлись большой редкостью, ибо почти все считались священными, а наказание для нарушителей, посмевших выбросить питомца, очень сурово. Неужели дикая, да посреди города?