Александр Коломийцев - Становление

Ночью, угревшись под суконными одеялами, перебирая перед сном первые впечатления, Мезенцев обнаружил в дебрях памяти «безнасосный способ бурения», при котором с помощью шарикового клапана за счёт расходки создавалась призабойная обратная циркуляция промывочной жидкости. При таком способе отпадала необходимость в снабжении буровой промывочной жидкостью, и обеспечивался высокий выход керна. Но годился этот способ, который не совсем точно ещё называли бурением «всухую» лишь для малых глубин и имел невысокую производительность. Действительно, «безнасосный способ» они изучали, но изучали ещё в начале курса, скорее не как практический способ, а как эпизод из истории развития бурения. Двойные колонковые всевозможных конструкций, эжекторы, последняя новинка – снаряд со съёмным керноприёмником, существовали где-то в другом мире, на Глухарном время остановилось на вчерашнем или даже позавчерашнем дне. «Вот это я влип, – подытожил Мезенцев скудные познания о дедовском способе бурения, и подумал с неприязнью: – И зачем, спрашивается, им инженер понадобился?» После этой мысли ему даже стало жалко себя. Конечно же, для такого бурения нужно не высшее образование, а навыки, опыт, которых у него нет, и которые за три смены стажировки он навряд ли обретёт. Но обратный билет ему никто не выдаст, причитания о превратностях судьбы вызовут только презрение, поэтому нечего кваситься.

Мезенцев аккуратно, фиксируя каждое действие, левым вращением отсоединил шпинделёвку, отвернул струбцины, отодвинул станок от устья. Подъём инструмента производил осторожно, фарштуль опускал, когда помбур отходил в безопасное место под крышу. Олег не выдержал, и, не считаясь с чужим самолюбием, прикрикнул:

– Ну, с тобой заснуть можно, так не то, что на масло, на хлеб не заработаешь, – и зарычал на сменного: – Давай сам подымай! Я вам чо, подопытный кролик? Третий день тренируете!

Колонковую поднимал Валера, перехватывая рукоятки лебёдки, бросил поощрительно:

– Ты смелей, кого боишься? Руку на тормозе держи и следи за фарштулем. Тормоза у нас хорошие, не боись!

Глина залепила колонковую, как пластилин, и вываливаться наружу не желала. Валера бухал трубой о плаху, Олег с Мезенцевым поочерёдно колотили по трубе кувалдой, оставляя на металле вмятины, из колонковой выпадали лишь комки глины. Глина на этой скважине вышла не зелёная, и не синяя, а какого-то отвратного цвета.

– Самая поганая, – определял Олег. – Красная, та более-менее выколачивается. А эту, блин, молотишь, молотишь, руки отобьёшь, колонковую изуродуешь, пока выбьешь.

В колонковой что-то гукнуло, глина пошла гуттаперчевым столбиком, за которым вылился наработанный раствор. Олег едва успел подставить под мощную, густую струю «парашу». Разложив керн в ящик, Валера объявил чаепитие.

У дальней скважины возле ящиков с керном сидела женщина.

– Наконец-то! – воскликнул Олег. – Геологиня пожаловала, думал, заездку отработаю, так категорий и не увижу.

– Чего ещё наставит, – проворчал Валера.

Следующим рейсом отбили контакт, Олег едва успевал перекрепляться.

– Идёт как в масло, тут главное затереться, чтоб керн не растерять, – пояснил Валера.

Песчаных отложений оказалось шесть метров. Характер бурения вновь изменился, уходка замедлилась, снаряд дёргался и погромыхивал.

– Разруха пошла, – объяснил Валера, и добавил с сожалением: – Геолог тут, побурить не даст, а самая категория пойдёт.

Олег ушёл варить обед, Мезенцев его с готовностью подменил, Валера снисходительно позволил постоять у станка, и пройти рейс, но затирался сам.

Над двумя объёмистыми эмалированными мисками поднимался духовитый пар, словно привлечённая запахом пищи, в вагончик вошла высокая крепкая женщина с открытым добродушным лицом некрасовской героини. Буровики, давно поджидавшие её, хором воскликнули:

– Здравствуй, Валентина Матвеевна!

Женщина улыбнулась.

– Приятный аппетит!

Её тут же наперебой, пригласили к столу. Илька по команде Валеры достал из тумбочки глубокую металлическую миску. Валентина Матвеевна не торопясь, положила на табуретку полевую сумку, сняла вязаную шапочку, геологическую куртку с капюшоном, оказавшись в коричневом свитере крупной ручной вязки. Освободившись от верхней одежды, тщательно вымыла руки, от обеда не отказалась, но прежде чем приступить к еде, сполоснула под рукомойником ложку. Илька тут же завёл речь о категории, но Валентина Матвеевна небрежно отмахнулась.

– Погоди, поем. С утра чаю попила, уже живот подвело.

К Ильясу Фахрутдинову относились насмешливо, среди буровиков котировался легковесным болтуном, и прозвище имел соответствующее – Ботало или того пренебрежительней – Боталка. Был Илька на год, полтора постарше Коли Снегирёва, за короткое время снискавшего славу остряка, но снегирёвские шутки звучали к месту и попадали в яблочко. Илькина же болтовня раздражала, вызывала в памяти изречение Козьмы Пруткова, сам Илька не мог понять причины, и злился, когда предлагали заткнуться. Ему бы помалкивать, но по привычке легковесных, недалёких людей, Илька старался изобразить из себя толкового, знающего человека, лез со своими замечаниями в любой разговор.

К категории, а именно о ней не терпелось поговорить всем присутствующим, вернулись за чаем.

– Что есть, то и ставлю. Будто первый раз на буровой. Глина седьмой категории не бывает, – добродушно отвечала Валентина Матвеевна.

– Так что, седьмой вообще нет? – быстро спросил Семён.

– Ну, почему нет? По разрухе, по коренным седьмую ставлю, кое-где восьмая проскакивает. Только вы доверием злоупотребляете, мальчики. Ну, я скажу вашему Попову, и Иванову. Договорились на участке по очереди жить, так надо за обеими вышками приглядывать. У вас на одной скважине пять метров коренных. Это куда годится?

– Так ты шибко быстро керн описываешь, Валентина Матвеевна, – вставил Валера. – Я за тобой приглядывал. Вот она там сидела, глядишь, уже на другой точке. Конечно, так как категорию углядишь?

– А кого глядеть, да рассусоливать? – хохотнула геологиня. – Всё одно и то же. Чай, не первый год замужем. – От натопленной печки веяло жаром, горячий чай согревал изнутри. От тепла Валентина Матвеевна подобрела, смотрела дружественно. – Ну, натопили прямо, как в бане, ажно упрела. Конечно, все мы люди, все человеки, всё понятно, каждому заработать хотца, но порядок есть порядок. Лишку вы бурите. И метры с вас списывать жалко, и как участковому объяснять не знаю. Вот в третьей бригаде порядок, ни метра лишнего не набурено.

– Ну, ещё бы! Там и мастер над душой стоит, и трактор там. А мы что, простаивать должны, пока трактор придёт?

– Так это ваши проблемы, Валера. У вас вечно что-нибудь да не так, то трактора нет, то сломался. Почему геологи ваши грехи должны покрывать? Ты же грамотный человек, в техникуме учишься, должен понимать, не ради метров бурим.