L++ - Ибо богиня

– Ты раньше не рассказывала…

Капитан поймал взгляд Веры… Игоревны. Она не отвела глаз. Он накрыл ладонью её ладонь, сжал. Она не отводила взгляда. Он потянулся к её щеке. Она отклонилась:

– Не спеши с выводами. Пожалуйста.

Он отпустил её ладонь. Отвёл руку. Но женщина на ощупь нашла её, накрыла, сжала, улыбнулась:

– Не спеши с выводами, а? – повторила она. Просьба в её вопросе почти не слышалась.

– Что с тобой? – спросил мужчина, но вслушивался в себя: «Ты же хотел этого, именно этого! Просто не надо спешить делать выводы. Не надо… не надо спешить?» Он перевернул ладонь, сплёл пальцы с её пальцами. И повторил: – Что с тобою?

– Наверное, завидую этим дурам, – она расслабилась, улыбнулась: – Смотри, как они не смотрят друг на друга! И ведь не подерутся…)

Может, эти дуры и подрались бы, но на первом семестре свободного времени – только б добраться до койки, чтоб спать-спать-спать…

Ах, нет: другая дура достала гребень…

Кабинет начальника Академии всегда нравился Дмитрию Олеговичу. Обе его части: и рабочая – по-спартански строгая, официально-торжественная: стол длинной буквой «Т», чёрное кресло у знамени Конфедерации, портреты легенд КОМКОНа, две проекции карты обжитой части Галактики – астрономическая плюс транспортная. И, контрастная с этим официозом, спрятанная за неприметной дверью – комната релаксации. Здесь по стенам переплетались лозы тропических сорняков, в вазах цвели орхидеи, в аквариуме пучили глаза разноцветные рыбки, чуть слышно булькали в нём пузырьки воздуха, и, перекликаясь с ними, шумел, шумел крошечный водопадик.

Сегодня их принимали здесь. Хороший знак.

– Что ж, кураторы, поздравляю. Одиннадцатипроцентное превышение итоговых оценок над уровнем среднего – отличный результат. Две группировки вытянули за собой весь курс. Вы их удержите?

Кураторы переглянулись. Командир посмотрел на майора, посмотрел на капитана, вздохнул:

– Компашка рыжей? Девки никак не поделят парней?

– Группа Рыжей Розы, – согласилась Вера Игоревна. – Но дело не в девчонках. Одна из них – Надежда Азалина, себя из претенденток сразу вычеркнула. Это мальчишек в казарме достали. Мария не понимает. Ещё чуть-чуть, и будет бунт.

– Прогноз на этот вариант?

– Мы прикинули… – капитан пожевал губы. – Вроде, для курса ничего страшного: парни обособятся, Вероника Маслова, которую вытащили на синей ленте, останется с Марией, а Надежда перейдёт к Татьяне, и тогда…

– Опять Азалина… – прервал его командир, – Надежда Азалина VI… Шестое поколение Азалиных… Как она?

– В традициях Семьи – абсолютно успешна.

– И почему бы ей не помочь своему лидеру?

– Пробовала. Но Мария закусила удила – только наорала, припомнила происхождение… А Надежда, она… она не то, чтоб ленивая – она экономная. Зачем бодаться с сумасшедшей девицей, когда можно вскользь улыбнуться приятному мальчику. Даже не улыбнуться, а всего лишь иногда – изредка! – на пару мгновений не опускать взгляд. И не подкопаться своим! И нечего предъявить чужому. Но вот если…

Капитан замолчал, а майор закончила:

– …Тогда Белая Роза приобретёт гендерную уравновешенность. Итоговый балл курса несколько снизится, но зато застабилизируется.

– На каком уровне?

– Плюс 7,5%-8,5%.

– Прилично. Так в чём сомнения? Марию надо учить – вот ей и будет уроком.

– По этому сценарию урок впрок не пойдёт. По крайней мере, для неё и, значит, для нас. Татьяна – рано или поздно, да максимум, к середине второго курса – девчонку выживет.

– Естественный отбор тоже никто не отменял. Слабые не нужны. Да и для остальных отсев – это реальный стимул. Впрочем, чт о я вам говорю: классический десяти процентный отсев на первом семестре вы обеспечили.

– В данном случае резко уменьшится вариативность, – объяснилась куратор. Она любовалась переливами алого на лепестках роскошной орхидеи.

– Да, как в любой моносистеме, – опять согласился командир. – Но стабильные семь-восемь процентов – оно того стоит.

– У Татьяны не останется противников, – капитан подошёл к аквариуму, постучал ногтем перед носом у глупой рыбы, но та только лениво шевельнула плавником. – Её пиковая характеристика – в искусстве интриги. Без Марии мне будет трудно ставить перед ней сложные задачи.

– Да, ведь Азалина перейдёт к ним… А Горгиладзе?

– Давид, по принципу, одиночка. И, если Татьяна объединится с Надеждой, он им не соперник. Ведь эта «Танюшка» лениться той « Наденьке» не даст.

– Та-а-ак, Вера, а ну-ка, подойди сюда!

Вера Игоревна отошла от орхидеи и предстала пред ясны очи начальства.

– Тебе жалко твою рыжую.

– Да.

– И ты хочешь её удержать.

– Да.

– Почему?

– Потому что она пришла сюда спасать мир. Помните? – спасать мир! А не исполнять волю Семьи и не плести всласть интриги, – Вера мельком взглянула на Дмитрия. – Бороться с постановщиками шоу – с постановщицей! – я ей помогу – Вера перевела взгляд на командира и нехотя исправилась: – Помогла бы.

– Надеюсь, без личного вмешательства?!

– Разумеется.

– То есть придумки уже есть? Чего ж ждёте?

– Стабильные семь процентов против нестабильных одиннадцати, вариативность против устойчивости. Сохранение слабой курсантки на первом-втором курсе против возможности получения очень сильной к третьему-четвёртому… – перечислил капитан. – Требуется Ваше решение, командир.

– Покажите их, обеих, сегодняшних.

Капитан коснулся браслета-джойстика. Среди орхидей возникла голограмма душевой, где две голые девицы, не глядя друг на друга, отстирывали в казённых тазиках свои волосы.

– Хороши-и-и, – протянул командир и расхохотался, – вот уж кошки драные!

В этот момент рыжая потрясла головой и стряхнула с глаз пену. Едва не заплакала, но спиной ощутила взгляд блондинки, сжала зубки…

Она не обернулась и не увидела, как худенькая кроха-блондиночка в это мгновение действительно с ненавистью посмотрела в её сторону, судорожно вздохнула, затрясла руками, обхватила себя за плечи и – вдохнула-выдохнула, вдохнула-выдохнула… Шесть глубоких вдохов, шесть глубоких выдохов, всё по науке. Всё по инструкциям, по наставлениям – и опять принялась за волосы.

– Вот уж кошки драные, – повторил командир. – Действуйте. Сохраните обеих. Слышите, Вера Игоревна – обеих. Жертвовать блондинкой – запрещаю.

Довспоминать Татьяне не дали. Загорелись красные запретительные огни, зазвучал колокол предупреждения, высоко в воздухе появилась яростная звёздочка шатла.

(Про «драных кошек» Дмитрий Олегович расскажет ей на маленьком банкете в честь её первой победы, её первой награды).

Ещё минута… Шатл мягко опустился на оплавленное черное подножие скалы, дверца раскрылась, и вышла Мария – рыжая, как рыжие плети ранних рассветов.