Саша Чекалов - Внутри клетки

Вернее, до недавнего времени обеспечивалось… Однако месяц назад (на момент описываемой ситуации) всё полетело под откос.

Союзы Махаяны и Хинаяны, посчитав, видимо, что они уже набрали в обществе некоторый вес, достаточный для того, чтобы диктовать условия, обратились к правительству с совместным посланием, в котором содержалось требование признать их конфессии традиционными и наделить каждую из них статусом государственной. Предложение это тибетским правительством было единогласно отвергнуто… и тогда смутьяны объявили бессрочную забастовку, полностью парализовав этим самым экономику страны. А кроме того, приступили к формированию вооружённых отрядов: дескать, «мы мирные люди, но наш пронепоезд…» – и так далее.

Теперь глядите, каков наш интерес в этом деле: «надменный сосед» быстро оправляется после нанесённого ему урона, так? – между тем мы ведь для русских постоянная головная боль, да и кость в горле; в случае чего – нам же первым и достанется, а значит… правильно, необходим союзник, способный отвлечь их внимание! оттянуть часть их сил и заставить воевать на два фронта!

…Что у нас с Тибетом? Пока ничего утешительного: ламаизм, между прочим, одна из основных религий России, – калмыки, буряты, эвенки, тувинцы, монголы… даже китайцы его теперь исповедуют, после российской-то экспансии! Выходит, Тибет – в том виде, в каком он есть: Освобождённый – это естественный стратегический партнёр России?

Уточненьице: в том виде, в каком он был до сих пор! А вот если мы подсуетимся…

Короче, основные цели мне назначили такие: проникнуть на территорию, установить контакты с лидерами обоих мятежных тред-юнионов и определить характер, а также размер дружеской помощи, которую необходимо оказать для свержения ламакратического правительства и установления прогрессивной диктатуры освобождённого народа (в том, что народ захочет установить свою диктатуру, мы тогда, как ни странно, даже и не сомневались). Кроме того, в мои задачи входил и сбор всей необходимой информации – в дополнение к тем скудным сведениям о настроениях в тибетском обществе, которыми мы располагали благодаря героическим, хотя и малоэффективным, усилиям моих предшественников.

* * *

Сказано – сделано. Поздним вечером стартую из расположения нашей части. За каких-нибудь пять часов преодолеваю российское воздушное пространство (исключительно на своих двоих, прошу заметить! – при моих теперешних возможностях это пара пустяков: шаги-то на высоте нескольких миль получаются немереные), наконец оставляю позади Монголо-Китайскую нейтраль и под утро пересекаю российско-тибетскую границу… естественно, оставаясь при этом незамеченным. Что, впрочем, несложно: охрана рубежей осуществляется аборигенами спустя рукава.

Их можно понять. В самом деле, ну какому чудаку взбредёт в голову пробираться в страну нелегально, если для этого придётся, рискуя жизнью, штурмовать неприступные кручи! (И, главное, зачем?!) Ну а если кто вздумает попытаться – что ж, попутного ветра в потную спину: в этих местах и профессиональные альпинисты частенько шеи ломают.

На отметке примерно в шесть тысяч метров над уровнем моря устраиваю привал в заброшенной пещере (вероятно, когда-то она принадлежала местному отшельнику). Ем. Переодеваюсь.

* * *

Видали бы вы, какой потрясающий вид открылся моим глазам, когда рассвело! Над горизонтом сочится клюквенным соком резаная рана восхода; вокруг дикие склоны, отвесно уходящие во мрак; неподалёку – узкое лезвие водопада… И никаких следов разумной жизни… если не считать самым естественным образом переброшенного от вершины к вершине ажурного плетения железнодорожного мостика.

«Мостик»! Ни фига ж себе… Прикинул на глаз его длину и оторопел: километров двадцать получается, если не больше. А высота несущих конструкций какова! Ну и ну… Если местные обладают такими техническими возможностями, если они такие «мостики» строить умеют, то нам и впрямь не повредит их благосклонность.

А вот и поезд показался, на мост въезжает… Не дай бог навернуться с такой верхотуры… Кажется, сейчас состав запутается в этом шедевре инженерной мысли, как гусеница в паутине! Подёргается, судорожно извиваясь, пообрывает одну ниточку за другой – да и шлёпнется на дно ущелья, поминай как звали… Нет, похоже, обошлось: пыхтит себе, ползёт своей дорогой – и даже вроде бы не очень-то спешит поезд…

Поезд!.. Позвольте, как же так? А забастовка?!

…Дым лежит неподвижно в сияющем воздухе, как сосновое полено в раскалённой добела топке. Розовое от выступившей смолы, м-да… Что это со мной? Не ностальгия же, в самом деле?.. Пора, пора приступать к выполнению чёртовой миссии.

Сухим листом соскальзываю с обрыва. Секунду моё тело безвольно падает, но – только секунду, миг. А потом страховка рефлекса срабатывает, и я с привычным удовлетворением ощущаю, как расправляются мои внутренние крылья…

Догнать поезд – дело ещё четырёх секунд.

Я приземляюсь на буфер последнего вагона и хватаюсь за поручень, неизвестно зачем привинченный тут безвестным доброжелателем. Разумеется, здесь никого нет. Да и быть не может: местные «зайцем» не ездят, – вера не позволяет… Вот и отлично, мне же лучше!

Длинный, специально для этих целей отращенный ноготь левого мизинца вставляю в замочную скважину… Да-да, здесь и дверь имеется – едва заметная под толстым слоем светло-серой эмали.

Красили, по всему видать, неоднократно, однако всякий раз забывали соскабливать предыдущий слой: все зазоры между дверью и проёмом полностью забиты окаменевшей от времени неприглядной субстанцией… Напрочь забиты! Даже заколотив дверь досками, эти деятели не могли бы надёжнее оградить пассажиров от посягательств извне.

Ничего, мне не привыкать, вот уже щёлкнул замок… Лёгким движением плеча заставляю «сезам» податься (при этом несколько длинных щепок с оглушительным треском отслаиваются вместе с лоскутами засохшей краски и, вальсируя в воздухе, начинают свой завораживающий спуск на самое дно пропасти, хищно скалящейся у меня под ногами) … Дверь открывается, я попадаю в тамбур. Не спеша оглядываю вагон, благо дверями он от «предбанника» не отделяется (за отсутствием таковых), всё как на ладони.

Ничего особенного, обычный пенал, перегороженный лавками из серого же пластика. В каждом закутке понапихано народу – с какими-то мешками, тюками, торбами и курами… В том смысле, что куры по вагону бегают. И собаки в проходе лежат, штуки три-четыре (жёлтой какой-то масти, преимущественно) … И вот все эти собаки, и куры, и, главное, люди меня увидали – и привет.

* * *

Нужно сказать, после применения сверхспособностей часто наблюдаются так называемые «остаточные явления»: в суставах лёгкая ломота, радужные круги перед глазами – это ладно, но, помимо всего прочего, окружающие могут наблюдать довольно-таки убедительное свечение, исходящее от головы, стоп и кистей рук нашего брата.