Небольсин Анатольевич - Русская философия. Анализ истории. Том 2. Часть 3

Одной из граней радости людей всегда может быть лишь в одном случае – если человек уверенно видит своё будущее, если его не тревожит неизвестность грядущего, ему всё понятно и он ещё владеет самим собой²⁰⁰. Человек видит только лишь одно – Царствие Небесное. Так уж получилось, что дано ему так после грехопадения жаждать и видеть только то, что имеет жизнь, в которой он изначально был сотворен. Он может смотреть только в одну сторону и двигаться только в одну сторону – только к Царствию Небесному через свое новое рождение. Такова физиология человека. Тем набором своих абсолютно ограниченных достоинств в этих условиях, активированных близостью преисподней, ему остается только лишь постоянно выбирать себе путь 26 1 .

То есть счастье людей не в сытости и комфорте жизни, а в уверенности в себе, обретённое через победное торжество над самим собой (везде надо добавлять, что с помощью Творца!), благодаря чему всё обозримое ему подвластно. А сытость и комфорт – лишь самые последние сопутствующие, прилагаемые и не самые важные, и в то же время неизбежное дополнение для его счастливого бытия, причем жизненно важное, но только для младенцев и детей – взрослый человек должен вырасти и жить иными радостями, воспринимаемыми в трудах в поте лица. Состояние духа характеризуется поведением: либо победа над самим собой, либо избежав самое трудное борение себя, совершить умный поступок и пойти более лёгким путем из трудного положения или жизни в постоянной тяжести, кои в некотором смысле являются антагонизмами. Получается, что дураки всегда живут в трудностях – но живут, а умные их избегают – и умирают. Ведь, с одной стороны, исходя из приведённых ранее определений, жизнью является только в трудностях. А с другой – в знаковых ситуациях не всегда есть выход из положения для умного, а тот, кто много терпел и понуждал себя – тот окреп физически и нравственно, и духом. А так как идти на трудности подталкивает интуиция, то ко всем этим слагаемым нужно добавить ещё и способность выживать, ибо очень часто выход из положения требует идти на трудность, как прообраз Голгофы, а не обходить её стороной. Ведь сие важное обстоятельство дарует возможность свободно и легко стоять на некоторой тяжёлой точке хорошего обзора – на высоте, на которой всегда трудно. Высота – это то самое место, с которой открывается вид на происходящее внизу, всё сливается в одно единое целое гармонии, между какими-то отдельно взятыми обрывочными понятиями, при созерцании сверху, вдруг просматривается связь и смешной дурак становится «другом парадоксов»²⁰⁶. Тяжело дураку, но он благодаря этому видит и предвидит, а так как он силён, то этого просто не замечает, ибо для него это естественное – также как простое пережёвывание и переваривание пищи, когда-то в далекие времена становления цивилизации было также огромной трудностью, но со временем стало привычным для физиологии процессом, поддерживающим человека в бытии прообраза будущей Голгофы Сына Божьего – ведь стоять на узеньких стопах и держать равновесие и при этом удерживать голову на высоте – это самое трудное положение жизни, какое только можно вообразить. Но именно стойкость в этом дарует возможность видеть мир и исходя из этого принимать правильные решения, воспринимаемые нами как счастливая случайность 260 . Только в таком образе мы можем продолжать жить во Царствии Небесном в земных условиях 26 1 . Тяжела жизнь на вершине, зато все вокруг оказывается в области радостного обозрения и тяжесть жизни для него – естественное дополнение его счастливому бытию. А именно эта тяжесть становится относительной, а потому не становится трагедией. Каждый самый ленивый во время сна несёт какую-то тяжесть жизни, только он её не воспринимает как тяжесть, но это не означает, что её нет совсем – оная постоянным восполнением растраченных сил просто хорошо адаптирована под возможности тела быть в таком образе, то есть относительна. Умный думает, как все устроено, а дурак просто это устроительство видит с высоты и не ошибается в отличие от умного – потому и везёт всегда. Этот момент выразился в течение всей истории человечества – человека постоянно гнался за трудностями жизни, он всегда искал свою вершину – свою Голгофу, как естественную потребность(!), активированную общением с Богом, где побеждал себя, свою греховную природу, благодаря чему ему открывалось видение низлежащего мира и он обретал возможность созерцать верные пути и брать в руки начала всех явлений. Тот, кто на вершине – тот видит всё и он «гений парадоксов друг». Кто под ней – ничего видит и жизнь его сплошной «и опыт сын ошибок трудных». Просто каждый выбирает тот путь, который оказался в его области обозрения и в сфере его функциональных возможностей 26 1 . Понятно, что побеждает тот, кто, даже при относительно малых функциональных возможностях, обладает большим выбором путей решения проблем и задач. Что и выразилось на природе человека эволюционно 273 .

Так что же такое случайность? Случайность – это первые сигналы обозримой неизбежности. Если вы, к примеру, зашли в воду, то не надо говорить о том, что стали мокрыми случайно. Если вы чистые сердцем, то автоматически всегда будете жертвовать всем нуждающимся, будете не хитрить, а откликаться на любую просьбу, будете отдавать, а это и есть страдание, прообраз уверенного восхождения на свою Голгофу. Высота дает поле обзора, в котором лучше всего открывается верный путь 269 . По этой причине то, что для человека-материалиста невообразимая случайность, граничащая с чудом – то, что для пребывающего на высоте обозрения является закономерным и обыденным, а случайность гармонично вписывается в общий план. Когда случайностей становится много, тогда появляется новое понятие. Таким образом, та самая невообразимая случайность, благодаря которой появился человек на планете Земля или даже чудо, на самом деле естественное течение событий и обязано своим бытием Божественному замыслу. Следуя тому же изначальному первопринципу самого образа зарождения Вселенной жизнь ваша станет сплошной счастливой случайностью, ибо дуракам всегда везёт – они, хоть и глупы, но видят перед собой дорогу. Это неизбежно и каких-то особых чудес тут тоже не наблюдаю. Просто жизнь так устроена, что либо надо самому жертвовать ради её торжества «в поте лица», либо ради своего торжества оная насильно сама возьмёт у нас всё ей необходимое. В первом случае, бытие становится везением, во втором – трагедиями, которые мы воспринимаем как невезение. Если опять вернёмся к трудности бытия, то дадим адекватное определение невезению – это попытка вернуть человека в естественную ему сферу бытия – на прежнюю высоту вершины. Только и всего. Как можно назвать везением то, что человек стоит на ступне, у которой кожа толстая – счастливое совпадение? Ведь в иных частях организма толстой кожи нет. А если человек окажется в таком положении, когда будет касаться земли иной частью тела, где кожа тонкая – тогда как? Это уже будет невезением. То есть быть в положении стоя – это естественное и при этом самое трудное, но именно стоя человек, высвободив руки, имеет возможность делать самые важные свои дела. Получается, что человек несет в себе как раз образ счастливого случая, который востребованным оказался в земных условиях. Именно по этой причине, Бог заповедал в поте лица добывать себе этот хлеб насущный, дающий жизнь и, который мы называем здесь везением. Таким образом, мы вновь понимаем, что человек до грехопадения и после него – один и тот же и ему надо жить только в прежней радости Царствия Небесного, только адаптировано к данным условиям жизни. Эти вещи следует говорить таким языком понятий, чтобы быть понятным.