Эдди Штерн - One simple thing: почему йога работает? Новый взгляд на науку йоги

Практики, способствующие полноценной циркуляции, насыщению кислородом крови и клеток и здоровому сердцебиению, положительно влияют на качество и продолжительность жизни. Все инструменты йоги могут помочь в этом. Здоровье приносит не одна практика, а несколько в соединении друг с другом: позы, дыхание, бандхи и позитивные эмоции, такие как благодарность, признательность, смирение. Все они ведут нас к целостному ощущению здоровья, благополучию и долголетию.

В тексте о йоге «Апарокшанубхути», автором которого считается Ади Шанкарачарья, строфа 114 гласит:

Приблизительный перевод выглядит так:

Что же это значит? «Мула» означает «источник» или «происхождение». «Мула-бандха» , что значит «глубоко укорененный», означает больше, чем физическое сокращение мышц. Глубоко укорененная часть нашей души – это импульс к сохранению жизни. Инстинкт выживания запрограммирован в нашей нервной системе и работает двадцать четыре часа в сутки. Он работает каждый день, пока не подходит к концу отмеренный нам срок жизни. Тогда наша тонкая связь с телом начинает ослабевать, и функции выживания уже не так настойчивы в поддержании жизни тела. Функции выживания включают сердцебиение, дыхание, кровяное давление, пищеварение, сон и половое размножение. Эти функции контролируются автономной нервной системой, которая в основном базируется в стволе головного мозга. Мозговой ствол является корнем мозга, вратами центральной нервной системы. Он находится между телом и головным мозгом, передавая сообщения между ними. Многие из практик, которые выполняются йогинами, включая позы, дыхательные техники, голодание, воздержание и контролируемый сон, направлены на преодоление границ функций выживания. Термин «функции выживания» является описательным. Если мы остановим дыхание всего на несколько минут, если сердце перестанет биться или мы не сможем переваривать пищу, наша жизнь очень скоро прекратится. Так зачем же йогины хотят вмешаться в эту сферу? Все потому, что к этим функциям накрепко привязана asmita , или истории, которые мы рассказываем о себе. Наша физиология так же держится за чувство «я», как и наш ум. Йогины преодолевают эти границы, чтобы понять, кем мы являемся на более глубоком уровне. Это не бегство от жизни, скорее, наоборот. Если эти автоматические процессы поддерживают мою жизнь, они также поддерживают прочную связь с моей историей. Но кем я являюсь за пределами этой истории? Что случится, если я буду ограничивать свое дыхание понемногу каждый день? Что произойдет, если я смогу волевым усилием замедлять сердцебиение, сопротивляться желанию или сдерживать нужду в еде и сексе? Кем я буду тогда? Мы рассматривали ямы как сдерживающие практики, которые создают необходимые для внутренней свободы здоровые границы. Практики, направленные на функции ствола мозга, тоже являются практиками сдерживания.

Функции выживания – корень многих из наших беспокойств и привязанностей. В первой главе мы говорили, что наши привязанности произрастают из ложного чувства «я». Из тех историй, которые мы рассказываем о себе, вместо того чтобы стремиться к истинному знанию о своей природе. Волнения, страх и привязанность создают многие из наших мыслительных паттернов. Наш ум наполнен ими в течение дня, а ночью они становятся нашими снами. Еще есть повторяющиеся негативные мыслительные паттерны, сценарии, возникающие в нашем уме: воображаемые споры, картины катастроф, фантазии о любовных историях. Все это коренится в функциях выживания. То, за что мы пытаемся держаться, смерти чего стараемся избежать, – это наше ложное, ограниченное чувство «я». Это наша главная идентификация и самая сильная привязанность. Кем бы мы были, если бы не были своей идеей о том, кто мы есть? Что бы осталось?

Йога говорит, что остается только чистое сознание. Оно не имеет локации и является вечным, всепроникающим бытием. Отождествляясь с личными историями, мы не становимся вечными и всепроникающими. Мы существуем только там, куда направляем свой ум. Ум – это только поле мышления. Он содержит образы, чувства, идеи и фантазии, но не сознание. Сознание – это тот свет, который делает возможным сам процесс этих переживаний. Ум становится проблемой, когда он ограничивает наше ви́дение. Когда мы верим всему, что происходит в нашем уме, и считаем это единственной правдой и реальностью, у нас большие проблемы. Когда мы используем ум по его прямому назначению, он прекращает быть проблемой и становится только инструментом. Ум помогает в коммуникации, формировании слов, направлении действий, превращении идей в нечто осязаемое. Мой ум помогает мне формулировать идеи в слова, затем направлять мои пальцы по клавиатуре, чтобы напечатать слова на компьютере. Компьютер – это физическое проявление чьего-то ума и воображения (мой, например, возник из воображения Стива Джобса).

Ум точно не помощник, чтобы «разобраться, что есть что». «Что есть что» – это не идея, а переживание; ум может отразить опыт, но не может его создать. Ум, создающий опыт, испытывает ограничения; когда он отражает опыт, он воспринимает нечто превосходящее его способности. Поэтому ум описывается как сатва : не потому что он является чистым и гармоничным, а потому что в его основании лежит способность к отражению самого себя и внешнего, подобно тому, как луна отражается на поверхности океана. Солнце освещает луну, луна отражает этот свет на поверхности океана. Глядя на этот свет, мы испытываем особенное чувство. Это вызывает у нас эстетическое удовольствие: как красиво, умиротворенно, поэтично, насыщенно и т. д. Глядя на отражение лунного света в поверхности воды океана, мы не думаем: «О, это солнечный свет, проходящий огромные расстояния на невероятной скорости, пересекающий миллионы километров (миль) пространства, отражающий свои частицы от астероидов и космической пыли. Он останавливает свои лучи в случайном порядке на водоеме нашей небольшой планеты, и этот свет будет странным образом преследовать нас, в какую бы сторону мы ни прогуливались вдоль пляжа». Вместо этого мы думаем: «О, какая красивая лунная дорожка на воде сегодня!»