Арчи Браун - Типы лидеров. Определить, найти подход, добиться своего

Многие меры из реализованных первым послевоенным правительством лейбористов оставались в основе политики вплоть до прихода к власти Маргарет Тэтчер. Первая (и до сих пор единственная) женщина на посту премьер-министра Великобритании, Маргарет Тэтчер, несомненно, попадает в категорию переосмысливающих лидеров. Кроме того, она занимала эту должность дольше, чем любой другой премьер-министр в двадцатом или двадцать первом веке, — одиннадцать лет, с 1979 по 1990 год. Тэтчер была исключительно активна и на международной арене, и во внутренней политике. Хотя ее совершенно не огорчало прозвище «железная леди», которым впервые одарили ее советские журналисты, на практике внешняя политика Тэтчер была намного более тонкой, чем предполагал ее воинственный имидж. Государственная власть до ее прихода на должность премьера также несколько отличалась от той, которую она описывала уже после своего вынужденного ухода из правительства.

На ее деятельность премьер-министра оказывали влияние способные советники из числа правительственных чиновников, коллеги по кабинету, в том числе министры иностранных дел, а также консультации приглашавшихся время от времени специалистов из научной среды. (Наряду с сильными убеждениями Тэтчер отличалась удивительной тягой к знаниям и могла работать до глубокой ночи, ограничиваясь всего четырьмя часами сна.) Вне работы она была более склонна прислушиваться к своим фанатичным приверженцам, чем к экспертам. Премьер-министр Тэтчер была одной из первых, кто предположил, что советский лидер Михаил Горбачев совершенно не похож на всех своих предшественников. Среди консервативных политиков Европы и Северной Америки она была самым активным сторонником мнения о том, что его реформы будут иметь масштабное значение. Политический инстинкт Тэтчер не позволял ей предположить, что фундаментальные перемены могут быть инициированы верхушкой правящей Коммунистической партии. Не полагаясь на внутреннее ощущение, она выслушала мнения широкого круга специалистов и пересмотрела свои взгляды на перспективы перемен в Советском Союзе и Восточной Европе [404] [405].

Кроме того, вопреки своей воинственной репутации, Тэтчер скептически относилась к американским военным операциям в Ливане и Сирии: «Стоит только начать пересекать границы, конца и края этому не будет, а я твердо настаиваю на необходимости соблюдения международного права» [406]. Ее готовность применить силу для возврата Фолклендских островов после их захвата аргентинскими войсками не должна бросать тень на ее крайнее нежелание использовать военное вмешательство, за исключением случаев прямой внешней агрессии против Великобритании или подконтрольных ей территорий. Она была взбешена американской агрессией против Гренады, предпринятой с целью помешать внутреннему перевороту в этой стране. Это было тем более болезненно, что Гренада — бывшая английская колония, остававшаяся частью Британского Содружества. При этом в телефонном интервью для Би-би-си Тэтчер делала значительно более масштабные выводы:

«Мы… демократии Запада, используем свои армии для того, чтобы защищать свой образ жизни… Мы не используем их для вторжения на независимые суверенные территории… Если речь идет о каком-то новом принципе права, согласно которому США могут являться туда, где вопреки воле народа, но исключительно по внутренним обстоятельствам пришли к власти коммунисты, то нам предстоят ужасные войны в разных частях света» [407].

Хотя Тэтчер в целом скептически относилась к Министерству иностранных дел и по делам Содружества (за исключением нескольких авторитетных сотрудников, работавших с ней на Даунинг-стрит в качестве ближайших советников), ее подходы к целому ряду проблем вполне соответствовали линии МИД и двух его министров — сэра Джеффри Хау и Дугласа Хёрда. Важнейшими исключениями были ее взгляды на режим апартеида в Южной Африке, Европейский союз и объединение Германии. Здесь она вполне соответствовала представлению о себе как об ультраконсерваторе, и ее позиция сильно расходилась с позицией Форин-офиса [408]. Однако в число трех переосмысливающих британских администраций двадцатого столетия правительство Тэтчер попадает в первую очередь благодаря внутренней политике. И в этом случае, в отличие от правительства Эттли, вычленение лично премьер-министра как переосмысливающего лидера выглядит полностью обоснованным [409]. Тэтчер пришла на премьерскую должность с твердыми взглядами на экономику, профсоюзы и социальную роль государства, которые она собиралась воплотить в жизнь в качестве внутриполитического курса правительства. Контраст между программами правительств Эттли и Тэтчер был более чем разительным. Не менее колоссальной была и разница между тем, как проходили заседания кабинетов этих двух премьеров. В отличие от Эттли, Тэтчер начинала их с изложения своего мнения по вопросам, относительно которых у нее уже была твердая точка зрения (а таких бывало много), сразу же направляя дискуссию в нужное ей русло. Многие важные темы даже не выносились на обсуждение кабинета. Как выразился один из весьма критически настроенных членов ее первого правительства Иэн Гилмор, «коллективное принятие решений было серьезно урезано, а вместе с ним, разумеется, и коллективная ответственность» [410].

Минимум половину членов первого кабинета миссис Тэтчер составляли люди, чье мировоззрение сильно отличалось от ее собственного. К таковым относились министр иностранных дел лорд Каррингтон, Майкл Хезелтайн, Джим Прайор, Питер Уокер и сам Гилмор. В то время ближайшим союзником премьер-министра был Джеффри Хау, занимавший пост министра финансов. Постепенный процесс отставок и перетасовок с подачи премьер-министра изменил состав высших эшелонов власти, но при этом Тэтчер умудрилась восстановить против себя даже своих самых старых союзников. Непосредственным поводом для смещения Тэтчер с поста в 1990 году послужила отставка Хау, но этому предшествовал уход других ключевых министров, открыто критиковавших стиль ее руководства. Это было особенно очевидно в случаях отставки Майкла Хезелтайна с поста министра обороны в 1986 году и Найджела Лоусона с поста министра финансов в 1989 году [411]. Лоусон, как и Хау (но в отличие от Хезелтайна), изначально полностью разделял позицию Тэтчер в области экономической политики, но затем их мнения стали все больше и больше расходиться, в первую очередь в том, что касалось членства Великобритании в Европейской валютной системе, независимости Банка Англии и налогообложения [412].

Важными чертами Тэтчер — премьер-министра была тщательность в проработке вопросов и настойчивое требование получать максимально полный объем информации. Она была не слишком склонна к самокритике, однако ее официальный биограф отмечает, что в пожилом возрасте она больше всего корила себя в случаях, когда ей казалось, что «она недостаточно тщательно к чему-то подготовилась» [413]. Она обладала блестящей памятью и умением впитывать огромный объем информации в процессе методичной подготовки к какому-либо мероприятию — будь то встреча с Горбачевым или более привычные еженедельные совещания со своими министрами [414]. Хотя Тэтчер не давала министерским чиновникам расслабляться, и они ее даже побаивались («она нагоняла страх на весь Уайтхолл» [415]), премьер-министр получала от них массу фактического материала. В определенном смысле она предпочитала работать с ними, а не со своими коллегами по кабинету, поскольку они не только снабжали нужной информацией, но и были более надежны в исполнении ее распоряжений. Причем настолько, что Тэтчер говорила главе своего личного секретариата Клайву Уитмору: «Знаете, Клайв, у меня лучше получалось бы руководить этим правительством, если бы у меня не было министров, а были только их заместители» [416].