Алпо Юнтунен - Свеаборг: страж Хельсинки и форпост Петербурга 1808–1918

Находившиеся вместе с флотом военные корреспонденты и художники также сообщали о победной битве и разгроме «Северного Гибралтара». Но скоро правда дошла до Лондона. Пресса писала: «Снаряды с кораблей флота скользили по скалам, не причиняя никакого вреда, орудия выходили из строя, а Свеаборг по-прежнему был почти невредим» {150} 150 Turpeinen O. 2003, 140–146; Elmgren S.G. 1889, 35–39. .

Жители Гельсингфорса во главе с генерал-губернатором фон Бергом наблюдали за обстрелом Свеаборга, как за большим фейерверком. Жители приходили в замешательство при виде пожаров, вызванных снарядами англичан, и удивлялись, почему защитники крепости не дают отпор {151} 151 Klinge M. 2012, 398–399; Elmgren S.G. 1889, 29–31. .

Обыкновенные граждане не знали, что стратегия России на Балтике была исключительно оборонительной. Не знали они и о недостаточной дальнобойности орудий Свеаборга, и о превосходстве кораблей противника над российскими. Самый большой русский корабль, базировавшийся в Свеаборге и носивший имя «Россия», сумел перекрыть пролив между островами Скансланд и Густавсверд и удерживать его, несмотря на многочисленные попадания снарядов противника, пытавшегося прорваться в пролив. Из экипажа корабля 11 человек погибли и 89 были ранены. Свою роль сыграли и минные заграждения, установленные на подходах к проливу. Этот пролив был единственным местом, где корабли противника находились в пределах досягаемости российских орудий. Батареей форта Густавсверд командовал выпускник Михайловского артиллерийского училища лейтенант Аксель Гадолин, ставший впоследствии известным разработчиком артиллерийских систем {152} 152 См. настоящее издание: С. 78, 162. .

Большинство защитников крепости были русскими. Жители Гельсингфорса выказывали им свою благодарность за храбрость и самопожертвование. Но среди русских находилось и много финнов, состоявших на службе в российской армии. Кроме Гадолина Свеаборг и Гельсингфорс на правом фланге, на острове Друмсэ, защищали полковник Люра и майор Хольм, на центральном укреплении — генерал-лейтенант Рамзай, полковник Грипенберг, подполковник Кронхольм, майоры Ладау и Хягстрём, капитан артиллерии Вестермарк и капитан Якобсон. На левом фланге оборону острова Сандхамн обеспечивали контр-адмирал Нордман, полковник фон Пост, капитан-лейтенант Шииле, капитан инженерной службы Квист, лейтенанты Баркель и Палмфельт. Участник обороны этого острова капитан Теслефф был особо отмечен за проявленную храбрость. Россияне выразили признательность также финскому морскому экипажу, базировавшемуся на Сандхамне {153} 153 Elmgren S.G. 1889, 41–42. .

Гадолин Аксель Вильгельмович (1828–1892), уроженец Финляндии, российский ученый, металловед и минеролог, специалист в области артиллерийских вооружений, генерал от артиллерии (1890), академик. Принимал участие в обороне Свеаборга в 1854–1855 гг.

Рамзай Эдуард Андреевич (1799–1877), уроженец Финляндии, российский военный и государственный деятель — генерал (с 1836), член Государственного совета Российской империи. С 1829 г. — командир Финляндского стрелкового батальона, затем председатель верховного суда финских войск. При защите Свеаборга в 1855 г. командовал правым флангом обороны крепости. В 1862 г. был назначен командующим войсками в Царстве Польском.

Памятник русским солдатам, погибшим в 1855 г. на острове Сантахамина (Сандгамн), создан по проекту П.К. Клодта. Совр. фото

После обстрела Свеаборга флотилия союзников еще несколько недель патрулировала воды Балтийского моря, не проявляя особой активности. В Петербурге атака на Свеаборг вызвала меньшую обеспокоенность, чем события предыдущего лета. Разрушение нескольких строений в Свеаборге считали несопоставимым с утратой Бомарсунда {154} 154 Тарле Е.В. Крымская война. Т. II. 356–360; Михайлов М.И. Исторический очерк Свеаборга… С. 251–258; Бородкин М.М. Война 1854–1855 гг. на Финском побережье. С. 26–29; Shuster L. Viaporin satakymmenen vuotta Venäjän palveluksessa. — Viaporista Suomenlinnaksi, 2006, 111–113. .

Атака на Свеаборг не имела особого военного значения, но она показала, что при достаточной оснащенности крепость могла обеспечивать охрану морских путей, ведущих в Петербург. Морские мины зарекомендовали себя эффективным оборонительным оружием. Но если бы у стран коалиции имелись сухопутные войска, которые они надеялись получить от Швеции, то положение стало бы угрожающим для Свеаборга, Гельсингфорса и Петербурга.

В начале сентября пал Севастополь, и у стран коалиции появилась возможность перебросить мощные корабли в Балтийское море. В Лондоне начали планировать новую операцию на Балтике на следующий навигационный период. Опыт предыдущей операции показал очевидное превосходство кораблей с машинной тягой над парусными судами. На этот раз англичане планировали атаку на Кронштадт флотилии из 225 кораблей с паровыми двигателями. Это стало одной из причин, побудивших Россию принять предложение Австрии о мирных переговорах. Мирный договор был подписан в Париже 18 (30) марта 1856 г. {155} 155 Lambert A. 2011, 311–315; Treue W. 1980, 122–123.

Ударом на Балтике странам коалиции удалось отвлечь значительные силы России на второстепенный участок Крымской войны. Но жертвовать безопасностью Петербурга российские власти не могли и не имели права. Солдат у России было достаточно, но их доставка в Крым занимала много времени и обходилась дорого российской казне. Осуществлять доставку войск и техники морским путем также не было возможности, так как страны коалиции господствовали на морях. Во время Крымской войны российский флот столкнулся с проблемой, которая остается нерешенной до настоящего времени. Балтийский флот России оказался запертым в самой оконечности Финского залива. Это повторилось во время войны с Турцией 1877–1878 гг., а также во время Первой и Второй мировых войн.

Свеаборг выполнял свою роль в качестве стража Гельсингфорса. Как форпост Петербурга, он мог сдержать и затруднить прорыв флота коалиции в оконечность Финского залива. Решение этой задачи можно было бы обеспечить, если бы дальнобойность российской артиллерии была более значительной, а флот, базировавшийся в Свеаборге, — способным противостоять противнику {156} 156 РГАВМФ. Ф. 167. Оп. 1. Ед. хр. 24а.; Тарле Е.В. Крымская война. Т. II. C. 351–352. .

Для Финляндии Крымская война и атака на Свеаборг стали новым и неожиданным опытом с политическими и военными последствиями. На протяжении столетий агрессор не приходил с запада. Перемены государственного и геополитического характера, закрепленные в Фридрихсгамском мирном договоре, получили конкретное продолжение в ходе Крымской войны. Защищая Финляндию и Свеаборг, Россия продемонстрировала заботу о безопасности окраинной территории, вошедшей в состав империи. Финны осознали, что Россия спасла их от ужасов войны. Бои на Аландских островах сблизили русских и финнов. Финны вместе с русскими энергично и храбро защищали Свеаборг и побережье. В Петербурге пришли к убеждению о том, что финны — преданные российские подданные и что они не поглядывают в сторону Швеции. В опубликованном спустя несколько десятилетий исследовании российский историк М.М. Бородкин превозносил российско-финляндскую дружбу. Для безопасности Петербурга было чрезвычайно важно, чтобы прилегающая к нему территория оставалась абсолютно надежной. Государственное руководство России ценило лояльность финнов, и это нашло конкретное позитивное выражение в послевоенное время. С военной точки зрения в то время отмечалось, что без Свеаборга Гельсинг форс стал бы полем битвы и последствия этого были бы губительными {157} 157 Бородкин М.М. Война 1854–1855 гг. на Финском побережье. С 38–61; Ср.: Auvinen E. 2015, 324–327. .