Вячеслав Шестаков - Русские в британских университетах. Опыт интеллектуальной истории и культурного обмена

Первые русские пенсионеры из Академии художеств направились во Францию. В 1760 году туда поехали художник А. П. Лосенко и архитектор В. И. Баженов. К ним вскоре присоединился скульптор Ф. И. Шубин. Со временем главным местом для совершенствования художественного образования стала Италия, где образовалась колония русских художников. Но Италия не была единственным местом, куда приезжали русские художники в образовательных целях. Англия тоже была страной, куда Российская академия художеств посылала своих художников для приобретения опыта. Соответственным образом, и английские художники, выпускники Британской академии художеств, посещали Россию и получали возможность здесь работать.

В Англию на обучение в Британскую академию были посланы Г. И. Скородумов (1755–1792) и М. И. Бельский (1753–1794). Оба они в 1772 году закончили с золотыми медалями свое образование в Академии и получили право на трехлетнюю стажировку. Речь шла о поездке в Париж или Италию. Но поскольку Скородумов занимался гравюрой, руководство Академии изменило привычные планы и направило молодых художников в Англию. В 1773 году оба они прибывают в Лондон и становятся студентами Британской академии художеств. Их стажировка продолжалась два года. Судя по отчетам Скородумова, он усердно занимался не только гравированием, но и рисованием с натуры. Очевидно, русские художники хорошо прижились в классах Академии. Поэтому, когда из Российской академии пришло распоряжение переехать для продолжения занятий в Париж, Скородумов категорически отказался, ссылаясь на ревматизм. Но в отчете 1777 года совершенно отчетливо были им высказаны другие мотивы – его желание остаться в Лондоне. «Наилучшие граверы в Европе находятся в Лондоне, а именно Ф. Бартолоцци для исторического рода, Воллет для ландшафтов, так же и Виварес и несколько прочих искусных мастеров в этом роде художества, работы которых находятся во всех государствах. Для живописи господин де Лоутребург наилучший в Европе пейзажист и баталист; госпожа Анжелика Кауфман в историческом роде чрезвычайно искусная женщина. Славный королевский портретный живописец шевалье Рейнольдс, господин Уэст, господин Мортимер, Дэне и Чиприане – лучшие английские художники. Здесь художества процветают, а художники в великом почтении и одобряют их чрезвычайно. Английские господа великие любители и имеют у себя кабинеты, наполненные древних мастеров работами. Кроме Королевской академии, великое множество школ, где обучают рисовать и прочим художествам» [45] Приводится по изданию: Трубников А. А. Гравер Скородумов, пенсионер Академии // Русский библиофил. 1916. № 3. С. 81. .

Это письмо наглядно демонстрирует, что Скородумов хорошо разбирался в составе Королевской академии и достаточно точно характеризовал атмосферу, царящую в ней: «здесь художества процветают». Скородумов следовал в своей технике пунктирной гравюры за стилем итальянского гравера Франческо Бартолоцци. Используя эту технику, он сделал большое количество гравированных копий Анжелики Кауфман, швейцарской художницы, обосновавшейся в Лондоне. Ее работы представляют образец классицизма, основанного на классической мифологии, с широким применение аллегоризма и символики. Скородумов сделал около пятидесяти копий с ее картин, также с картин Рейнольдса, Уэста, Гвидо Рени и других. Его работы были отмечены положительными рецензиями, в них отмечались «яркость и законченность». В результате у него появилось большое количество заказов, как от английских, так и от русских любителей живописи. Его посетила даже княгиня Дашкова, которая заказала ему свой семейный портрет.

Несмотря на то, что срок его пенсионерства закончился в 1777 году, Скородумов не собирался возвращаться в Россию. Его положение в Лондоне было прочным и он, несомненно, добился большого успеха в своей работе. Для отчета о своем пенсионерстве Скородумов собрал ряд своих гравюр в виде альбома и послал его Екатерине. Очевидно, императрице его работы понравились. Не случайно в 1782 году его пригласили на очень хороших условиях, с окладом 1200 рублей в год, приехать в Петербург для изготовления гравюр с картин Эрмитажа. От этого предложения Скородумов не смог отказаться и в 1782 году он вернулся на родину. С собой он вез мастерство и опыт, приобретенный в Англии, а также английскую жену Мэри, которая сама занималась искусством и была хорошей помощницей художнику.

Хотя Скородумов был принят в члены Академии художеств через несколько лет, в 1785 году, в России его карьера оказалась менее успешной, чем в Англии. Очевидно, Екатерина предъявляла художнику свои определенные требования, что ограничивало его творческую работу. В Петербурге Скородумов сделал немногое: он выполнил несколько гравированных портретов вельмож, а задуманные им несколько живописных полотен оказались незавершенными ввиду скоропостижной смерти художника. Он прожил всего 47 лет. Но в целом его судьба как художника показала, что первый опыт сотрудничества Российской и Королевской академий оказался успешным. За время пребывания в Лондоне Скородумов превратился в художника с международной известностью, быть может, даже более известного за рубежом, чем у себя на родине. Что касается товарища Скородумова по пенсионерству Михаила Бельского, то он, подчинившись предписанию Академии, покинул Англию в 1776 году и переехал в Париж, где учился у известного художника Греза. В 1787 году его избирают в Российскую академию, и он пишет несколько портретов, в том числе президента Академии И. И. Бецкого.

Скородумов и Бельский не были единственными русскими стажерами в Королевской академии художеств в XVIII веке. В 1774 году в Лондон приезжает художник Филитер Степанов (Fileter Stephanoff – так транскрибируют его имя в Англии). О нем как о художнике известно только из английских источников. Сомнительно, что он был пенсионером Российской академии. Во всяком случае, в документах этой академии он не значится. По одной из версий, он был простым крепостным, который сбежал от своего хозяина и решил остаться в Англии на всю жизнь. В 1778–1781 годах он учится в школе Королевской академии художеств, получая уроки графического искусства у Франческо Бартолоцци, у которого учился и Скородумов. Очевидно, Степанов испытывал нужду и вынужден был заниматься раскрашиванием потолков, декораций для цирков и другими декорационными работами. «Словарь художников английской школы» Самюэля Редгрейва сообщает, что в 1790 году Филитер Степанов покончил жизнь самоубийством. О причинах этого трагического события нет никаких сведений. Во всяком случае, в словаре на этот счет не высказывается никакого мнения. Но если Степанов не оставил после себя большого художественного наследия, то он оставил Англии самое ценное, что у него было – свою семью, и как мы знаем, все ее члены занимались искусством.