Олег Кузнецов - Рыцарь Дикого поля. Князь Д. И. Вишневецкий

Однако это посольство оказалось хорошо расставленной ловушкой, в которую попался легковерный и тщеславный князь Д.И. Вишневецкий. Выслав вперед основные силы, князь Дмитрий с небольшим эскортом поехал вслед за ними, путь его лежал по мосту через болото, на котором сторонники боярина Томши устроили засаду. Охрана Вишневецкого оказалась перебитой, а сам князь, воспользовавшись предрассветной осенней мглой, бежал с поля боя и спрятался в копне сена вместе со своим адъютантом, паном Пясоцким, где их нашел местный крестьянин, который, обещая им помощь, выдал их за вознаграждение сторонникам побеждающей в борьбе за господарский престол партии боярина Томши. Эти события в Хронике Литовской и Жмойтской описаны так: «И там засадили войска свои волоскии, часть едну з той стороны мосту, a другую з другой стороны мосту, куды князь Вишневецкий мел ити, a на щасте его княжее мгла была великая споранку (бо то было в осени), гды князь Вишневецкий тягнул там з людом. A скоро мост минул, волохи з обудвух сторон ударили на него прикро, которому на том месте волохи люд збили, a сам князь Вишневецкий утекл и скрился в одной копици сена, a потым хлоп приехал по сено и нашол его, a князь Вишневецкий просил его, мовячи: «Брате, ратуй мене теперь, a я тобе потом обецую нагородъку великую». Казал ему той хлоп: «Всяд на воз, повезу тебе до своего дому», и прикрил его сеном. Не везучи его додому, але везл его до Томши и Мочана, которые были переднейшийми вожами волоскими…» [269] ПСРЛ. Т. XXXII. С. 113–114. (и посадили в засаду войска свои молдавские, одну часть с одной стороны моста, другую с другой стороны моста, по которому князь Вишневецкий должен быть двигаться, и на счастье его, князя, был утренний осенний туман, когда князь пошел на мост со своими людьми. Как только он мост проехал, молдаване ударили на его отряд с двух сторон, охрану перебили, но сам князь сбежал и спрятался в стогу сена, а потом приехал за сеном местный слуга и нашем его; князь Вишневецкий просил его спасли, говоря: «Брат мой, спаси меня, за что я обещаю тебе награду великую»; и ответил ему тот холоп: «Садись на воз, отвезу тебя к себе домой», прикрыл его сеном, но домой не повез, а отвез его до Томши и Мочана, которые были предводителями у молдаван… — О.К .).

С момента пленения князь Д.И. Вишневецкий стал разменной монетой во внутриполитической борьбе за власть в Молдавии: он был выдан на казнь турецкому султану Сулейману I Кануни (Великолепному), за что боярин Томша стал молдавским господарем Стефаном IX. Сама процедура казни вызвала широкий резонанс во всем европейском обществе, поскольку по-восточному изощренная жестокость экзекуции столкнулась с беспримерной стойкостью и мужеством самого князя, достойного только за одно это поведение тернового венца мученика за христианскую веру. Князь Дмитрий мог бы избежать казни, если бы принял мусульманство и поступил на службу к турецкому султану, однако он этого делать не стал и предпочел смерть позору вероотступничества. Султан и его приближенные не карали своего заклятого и успешного врага, они, по сути, мстили ему за одержанные победы, свои поражения и собственный страх, который он внушал им на протяжении целого десятилетия.

22 октября 1563 года князь вместе со своим доверенным лицом паном Пясоцким был подвешен за ребро на мясницкий крюк и сброшен вниз с крепостной башни в порту Галата: в таком положении он провисел три дня, истекая кровью и не переставая при этом проклинать султана, его семейство, всех турок и мусульманскую веру, за что был расстрелян, в конце концов, из луков. Его сподвижник пан Пясоцкий, напротив, скончался быстро, поскольку, падая с башни, он повис на крюке вверх ногами, и кровь, прилив к голове, вызвала скорую смерть. Хроника Литовская и Жмойтская описывает экзекуцию довольно-таки подробно и натуралистично: султан «…казал обудвух скинути на гаки з вежи над одногою морскою ку Галате, где князь Вишневецкий до трох дний висел живо, аж его турки устреляли, гды проклинал их Махомета, але их цесарь за тое карал, гды жь болш рад был муце его. A Пясецкий сконал рихло, бо летячи з вежи, зависл до горы ногами; и так его залила кровь» [270] ПСРЛ. Т. XXXII. С. 114. .

Что же касается третьего главного действующего лица и организатора последней в жизни князя Д.И. Вишневецкого военной авантюры — пана Ольбрехта Ласского, то он, узнав о поражении отряда и пленении самого князя, решил больше не ввязываться во внутримолдавские дела и отвел свои вооруженные силы в Польшу. «Учувши тую новину злую, пан Лаский ишол що прудшей до Полщи и войшол додому в целости» [271] ПСРЛ. Т. XXXII. С. 114. , — повествует от этом Хроника Литовская и Жмойтская.

Казнь князя Дмитрия Ивановича Вишневецкого вызвала широкий отклик если не в общественном сознании представителей «высшего света» стран Восточной Европы, то у некоторых из них. Как отмечал Д.И. Эварницкий (Яворницкий), некоторые из восточноевропейских авторов демонизировали саму процедуру казни и палачей: некий Леонард Горецкий писал о том, что турки, желая приобрести мужество и храбрость князя, вырвали у него сердце и, разрезав его на куски, съели [272] Эварницкий (Яворницкий) Д.И. История запорожских казаков. Т. II. . Конечно, никакого каннибализма не было, этот сюжет — не более чем литературная выдумка, но он в полной мере отражает представление о казни князя Вишневецкого в среде образованной, а поэтому — религиозно-экзальтированной части польско-литовского высшего общества, в сознании которой турки (как и все мусульмане) отождествлялись с библейскими силами зла.

Однако наиболее интересной в исторической ретроспективе с морально-этической и психологической точки зрения представляется документально зафиксированная реакция на мученическую кончину князя Дмитрия Вишневецкого московского царя Ивана IV Васильевича, ярко характеризующая его религиозно-мистическое мировоззрение. Как следует из записей 1563 года во вкладной книге Новопечерского Свято-Успенского Свенского мужского монастыря, «в лето 7070 пожаловал благочестивый Царь и Великий Князь всея России, дал по князе Дмитрии Вишневецком в дом Пречистыя Богородицы отчину в белевском уезде, в домоглажской (точнее — Домогощской — О.К .) волости, друцком стану сельцо Студениково, а в том сельце церковь Пречистыя Богородицы да шесть деревень. И игумен с братиею учинили по князе Димитрии и по его слугах Кононе и Иване новокрещеном братиею корм болшой месяца октября 26 день: на память великомученика Димитрия Солунского и панихиду поют и обедню служат игумен собором. И имя князя Димитрия и слуг его Конона и Ивана в синодики в большой и в рядовой записано и поминают, доколи благословит Бог монастырю быть» [273] Евсеев И.Е. Описание рукописей, хранящихся в Орловском древ-ленхранилище. Вып. 2. Орел: Тип. Хализева, 1906. С. 228. .