Александр Афанасьев - Империя, которую мы потеряли. Книга 1

2. В продолжение первого тезиса— крестьянин долгое время не имел доступа к нормальному государственному суду, но в нем по факту и не нуждался (по крайней мере, он так думал). По всем мелким делам — а крупных в деревнях почти не было — судил либо сход, либо мировой (непрофессиональный) судья. Закон, по которому принимали решение — не имел ничего общего с официальной, государственной правовой системой.

В этом неписанном законе на первом месте была т. н. «витальность» — то есть выживание семьи, общины в целом, и только потом отдельного индивида. На втором месте сохранение в неприкосновенности традиций и правил, позволяющих выживать. Покушением на витальность считался, например поджог или попытка угона или убийства лошади — за это мгновенно озверевшие крестьяне творили самосуд, расправляясь с покусителем. Убийство человека таким тяжким не считалось, и убийцу чаще всего отдавали в руки государственного правосудия.

Воровство считалось преступлением, только если ты воровал у такого же, как и ты. При этом, украсть у помещика или у выделившегося из общины отрубника — преступлением не считалось (!). Оправдывалось это тяжелой жизнью. Зато серьезным преступлением считалась «обида» — она разрушала целостность общины.

Целостность общины и согласие всех ее членов считалось наивысшим благом. История сохранила подробности о деле, которое разбирал общинный суд — двое оспаривали принадлежность земельного участка. Общинный суд признал одного из них правым и отдал ему 2/3 участка, а проигравшему — 1/3. Случившийся тут же горожанин с юридическим образованием изумился: как так? Если один прав, а другой нет, отдайте тому, кто прав весь участок! Нельзя — сказали ему, им еще вместе жить и у обоих семьи, которые надо кормить. Вот этот спор — показывает базовые отличия государственного права, основанного на римском, от права русского мiра.

3. Земля. Земля считалась наивысшей ценностью, так как позволяла выживать многим поколениям. Право собственности на землю крестьянами фактически не признавалось в том проявлении, в каком оно было прописано в законе — они считали что право на землю дает во-первых труд на ней, во вторых — необходимость наличия земли для выживания крестьянских семей. То есть, земля должна принадлежать тем, кому она нужна и кто на ней работает. Право городских на землю не признавалось вовсе. Право помещика признавалось, но условно, крестьяне говорили: мы ваши, а земля наша. При этом, большинство крестьян вовсе не чувствовали потребности в освобождении — им нужна была только земля.

Однако земля обрабатывалась не коллективно, а индивидуально, семьями. А так как главнейшей ценностью было выживание, оно было выше любого права собственности, земля делилась «по едокам» и регулярно переделивалась. Отсюда — постоянные переделы земли на крестьянских сходах. Как и демографический взрыв — в крестьянских семьях рожали много детей, чтобы получить больше земли. Но с другой стороны — крестьяне не слишком-то вкладывались в повышение плодородия земли, так как знали, что чем плодороднее будет его земля, тем больше желающих будет на следующем сходе получить именно этот кусок земли. Кроме того, существовала чересполосица — земли нарезали не отдельным куском, а по кусочку, чтобы не было такого, что одним достались только хорошие, а другим только плохие земли, чтобы никому не было обидно. Но это так же в корне блокировало любые попытки внедрения современной агротехники и повышения плодородности земли. Получался замкнутый круг. Попытки внедрить кооперативные методы сельского хозяйствования почти всегда проваливались. Одним из тех, кто пытался это внедрить, был В.И. Ленин, пытавшийся разделить доставшуюся ему землю на участки по 10 га и внедрить кооперативы немецкого типа. Затея провалилась, и видимо именно с тех пор Ленин возненавидел русское крестьянство, которое приказывал уничтожать удушающими газами, как на Тамбовщине, и отбирать хлеб с винтовками.

Отмечу один момент, который мало кто понимает. Общинное землевладение не было общественным! И тот, кто считал, что русской крестьянин a priori не готов к частной собственности и даже ненавидит ее — в корне ошибался! Русский крестьянин посредством общины имел право не на долю в произведенном обществом продукте (плодов выращенных на земле), а право (пусть временное и условное) на земельный участок в натуре, и никто в общине и даже сама община никаким большинством голосов не могла его этого права лишить! Не следует путать общину с колхозом — это разные вещи! Община никогда не предполагала общественной обработки земли, а сама идея колхоза взята из европейского опыта кооперативов, в России мутировавшего в колхозы и с треском провалившегося. Более того. Первые попытки внедрить коллективную обработку земли (то есть колхозы) приходится на правление аж Николая I и все они провалились! Ленин в молодости пытался организовать кооператив немецкого образца на селе и потерял время и деньги. Русский крестьянин не принимал общественную обработку земли! А община — была инструментом самоуправления и постоянного перераспределения скудных земельных ресурсов при постоянно растущем населении. Она нарушала неприкосновенность частной собственности — но общественную собственность на землю не создавала.

Постоянные переделы (и связанное с этим желание вложить в землю поменьше, а получить побольше), связанное с этим наплевательское отношение к земле и неготовность вкладывать в то что чужое — привели к тому, что уже в начале ХХ века голод стал постоянным спутником русской деревни, и несыто ели даже в годы, считавшиеся урожайными. При этом, голод затрагивал только те местности где существовала община и передел земли — центральные области России. На Украине, например голода не было никогда (до Сталина), в Сибири тоже про голод никогда не слышали. Процветали те крестьянские общины, которые либо отходили от переделов и чересполосицы (чаще подражая помещику или разбогатевшему соседу), либо отказываясь от натурального хозяйства и начиная специализироваться, например, на выращивании и сушке овощей для города, а нужное для пропитания зерно закупая. Либо вообще отказываясь от крестьянского труда как источника средств к существованию и делая ставку на симбиоз с городом, в котором особенно преуспела Ярославская волость.

Кстати про ярославщину.

4. Ярославская волостьв Российской Империи была столь уникальным явлением, что ее стоит упомянуть отдельно. Конечно, ее не стоит ставить в пример остальным, для всех места в городах все равно не хватило бы. Но ярославцы первыми осознанно и целой областью сделали ставку не на крестьянский труд, а на сотрудничество с городом и на предпринимательство. И преуспели. Ярославская волость наряду с Нижегородской — одна из наиболее пострадавших от революции, если бы не 1917 год, это был бы один из наиболее богатых регионов России, а то и Европы.