Владимир Кучкин - Формирование государственной территории Северо-Восточной Руси в X–XIV вв.

Приток населения в безопасные от монголо-татарских «нахожений» не только западные, как считал М.К. Любавский, но и северные и восточные окраины старой Ростово-Суздальской земли способствовал подъему этих окраин. Князья и боярство находили здесь достаточное число плательщиков феодальных повинностей и воинов для своих дружин. Итогом было образование новых, периферийных княжеств, призванных сыграть свою историческую роль в судьбах русского Северо-Востока. Великий князь Владимирский, обладавший традиционным политическим старшинством, дипломатическими и военными прерогативами среди князей — потомков Всеволода Большое Гнездо, был уже не в состоянии поддерживать свою власть, распоряжаясь лишь территорией Владимирского великого княжества, сильно сократившейся к последней трети XIII в. После смерти Александра Невского в 1263 г. борьбу за великокняжеский стол повели и его занимали тверской князь Ярослав Ярославич, костромской князь Василий Ярославич, переяславский князь Дмитрий Александрович, его брат Андрей Городецкий [776] Экземплярский А.В. Указ. соч., т. 1, с. 40–58. . С середины 90-х годов XIII в. в схватку за стол великого княжения активно вмешивается московский князь Даниил Александрович [777] Кучкин В.А. Роль Москвы…, с. 59–64. . Чрезвычайно показательно, что, кроме переяславского князя, все остальные претенденты и носители высокого титула представляли княжества, возникшие на периферии Суздальщины в послемонгольское время. Участие тверского, костромского, Городецкого и московского князей в борьбе за владимирское наследие свидетельствует о том, что во второй половине XIII в. уходит в безвозвратное прошлое политическое значение древнейших городов Волго-Окского междуречья. Происходит объективный процесс изменения территориальной основы консолидации северо-восточных княжеств. Выгоды географического положения Твери, Костромы, Городца и Москвы, явившиеся результатом демографических изменений в Северо-Восточной Руси, вызванных монголо-татарским игом, несомненно, благоприятствовали тому, что именно эти города в противовес всем остальным смогли успешно претендовать на роль того центра, вокруг которого в будущем смогла бы объединиться вся Северо-Восточная Русь.

В первые годы XIV в. в Северо-Восточной Руси произошли события, оказавшие определенное влияние на состав территории ее традиционного политического центра — великого княжества Владимирского.

Как сообщает Лаврентьевская летопись, 25 февраля 1303 г. «преставися Борисъ князь сынъ Андрѣевъ на Костромѣ» [779] ПСРЛ. 2-е изд. Л., 1926–1928, т. 1, стб. 486, под 6811 г. ультрамартовским. О дате см.: Бережков Н.Г . Хронология русского летописания. М., 1963, с. 117. . Кострома относилась к территории владимирского стола, а Борис Андреевич был сыном великого князя Андрея Александровича [780] Экземплярский А.В. Великие и удельные князья Северной Руси в татарский период. СПб., 1889, т. 1, с. 53, примеч. 138, с. 58; СПб., 1891, т. 2, с. 268. . Князья обычно умирали в своих владениях. Поэтому указанные в летописях места кончины князей означали, как правило, места их княжений [781] «Место погребения князя всегда характерно для его владельческого положения». — Пресняков А.Е . Образование Великорусского государства. Пг., 1918, с. 77, примеч. 1. . Что касается Костромы, то она, по-видимому, была выделена Андреем Александровичем из его великокняжеских земель и еще при жизни отдана сыну Борису [782] Так полагал и А.В. Экземплярский, правда в весьма осторожной и предположительной форме. — Экземплярский А.В. Указ. соч., т. 2, с. 266. . Произошло это между 22 мая 1299 г. и 25 февраля 1303 г. [783] 22 мая 1299 г. князь Борис Андреевич находился в Новгороде Великом. — НПЛ, с. 330, ср. с. 90. О дате см.: Бережков Н.Г. Указ. соч., с. 279. Смерть Бориса вернула Кострому под непосредственную власть его отца, великого князя Андрея.

Тем же 1303 г. датируется известие, которое следует расценивать. как самое раннее свидетельство формирования великокняжеской части на Вологде. Оно помещено в рукописи конца XV в. [784] ГБЛ, ф. 178, № 3271. Известие помещено в первой части рукописи (л. 1–65), написанной на бумаге со следующими водяными знаками: л. 2–3 — голова быка с мачтой, завершающейся крестом и перевитой змеей; л. 4–7 — герб с тремя лилиями, увенчанный короной; л. 11–33 — другой вариант головы быка с мачтой, завершающейся крестом и перевитой змеей; л. 34–65 — голова быка с короной и цветком. Первый водяной знак по своему типу и параметрам (а=40, b=52, h = более 165; из-за дефектов листов рукописи некоторые размеры филиграней определить нельзя или можно установить с большим приближением) более всего соответствует знаку под номером XVI, 238 справочника Г. Пиккара ( Piccard G. Die Ochsenkopfwasserzeichen. Stuttgart, 1966. т. 1–3). Знак датируется 1491–1492 гг. Второй водяной знак соответствует № 1743 справочника Брике ( Briques С.М. Les filigranes. Leipzig, 1923. Vol. 1–4) и датируется 1481–1489 гг. Третий водяной знак по типу и параметрам (а=71, b=55, с=29–30, h=165?) ближе всего к знаку XVI, 149 справочника Г. Пиккара. Он датируется 1492–1493 гг. Четвертый водяной знак по типу и параметрам (а=42, 44; b=40; с=30, 32) соответствует знаку XV, 353 справочника Г. Пиккара и датируется 1475–1482 гг. Следовательно, первая часть рукописи (л. 1–65) написана в конце 80 — начале 90-х годов XV в., а не в конце XV — начале XVI в., как полагал И.М. Кудрявцев на основании анализа лишь двух водяных знаков этой части рукописи. См.: Кудрявцев И.М . Сборник последней четверти XV — начала XVI в. из Музейного собрания. — ГБЛ. Записки Отдела рукописей, М., 1962, т. 25, с. 224. В записи сообщается, что «В лѣто 6711. Създана бысть на Вологдѣ церкви въ имя пресвятыа богородица и священна бысть благовѣрнымъ епископомъ Новогородскым Феоктистом при благоверном кпязѣ Андрѣи и сынѣ его Михаилѣ. И священа бысть въ 15 день августа на память Успениа» [785] ГБЛ, ф. 178, № 3271. л. 39об. Запись не вполне точно издана И.М. Кудрявцевым. — Кудрявцев И.М . Указ. соч., с. 251. . Опубликовавший запись несколько лет тому назад И.М. Кудрявцев отметил, что в ней перепутана дата: вместо 6711 (1203) надо читать 6811 (1303) г., поскольку Феоктист был новгородским архиепископом в 1300–1308 гг. [786] Кудрявцев И.М . Указ. соч., с. 251–252. Что касается упомянутых в приведенном известии князей, то о них И.М. Кудрявцев писал следующее: «Здесь имеются в виду, надо полагать, вел. кн. Новгородский Андрей Александрович (умер в 6812 г.), после которого княжил Михаил Ярославич. Составитель, следовательно, путает и дату, и отношения князей» [787] Там же, с. 252. .