Миртл Либерман - Сэкигахара: фальсификации и заблуждения

Вариант:

Тоётоми Хидэёри объявил Токугаве Иэясу войну, в надписи на колоколе недвусмысленно угрожая его расчленить.

Факт:

В мифе логическая ошибка: почему не казнили автора надписи, если там проклятие? Почему не расплавили колокол? Когда правительству потребовались деньги, наместник сёгуна в Осаке «Мацудайра Идзу-но-ками в своем понимании милосердия Будды переплавил большую статую Будды на медные монеты» [46, с. 103].

Высота этого колокола 4,2 м, вес 83 тонны. Надпись на колоколе сохранилась нетронутой:

Кокка анко — «благополучие государства». Именные иероглифы Иэясу разбиты другим иероглифом.

Кунсин хораку — «процветание господина и вассалов». В надпись входят иероглифы «правитель» и «Тоётоми».

Монах Сэйкан, выполнивший скандальную надпись, стал фигурантом расследования за… ношение фиолетовой мантии. В 1627 г. сёгун Иэмицу и его отец Хидэтада инициировали процесс против священников, которые носили фиолетовые мантии, и в 1614 г. Сэйкан пострадал по тому же поводу. Легальность облачения подтвердили.

Сэйкан заявил, что специально вписал именные иероглифы в качестве благопожелания. Комиссия из семи монахов постановила, что надпись на колоколе — нарушение китайского обычая: запрещено было всуе использовать иероглифы из имен китайских императоров. Ни один из семи монахов не говорил о проклятии и угрозе убийством. Говорили только о том, что неучтиво было использовать именные иероглифы без разрешения.

В « Токугава дзикки » говорится, что «дом Тоётоми проклинает Токугаву Иэясу» — это личное мнение Тэнкая, согласно записи в дневнике « Сакадзётиин никки ». Это не официальная позиция сёгуната, и невозможно доказать, что Тэнкай в самом деле так говорил.

Сэйкан отделался высылкой из монастыря, и про колокол забыли. Поводом к войне стал не колокол, а вооруженное нападение на Катагири Кацумото, вассала, ответственного за контакты между домами Тоётоми и Токугава. Катагири привез от Токугавы требования сдать Осаку, переехать в более скромный удел в соседних провинциях Исэ или Ямато, отправить Ёдо-доно в Эдо, а самому посещать Эдо и Сумпу вместе с остальными даймё [190, с. 11]. В то же время другая делегация, возглавляемая кормилицей Ёдо, таких требований не привезла. Таким образом Токугава Иэясу применил совет из китайского трактата «Шесть секретных учений»: «Когда приедет гонец, задержи его как можно дольше и не принимай, чтобы к тебе отправили другого гонца. Встреться с новым гонцом и будь с ним приветлив и искренен. Тогда правитель другой страны заподозрит первого гонца. У них начнутся конфликты. Если ты применишь этот метод, сможешь побороть врагов».

Здесь возникает вопрос, почему Ёдо-доно и ее сын отказались сдаваться. На что они рассчитывали, рассылая крупным даймё призывы поддержать их в войне против сёгуната?

Миф:

Даймё из бывшей восточной коалиции — лоялисты Тоётоми: они посещали праздники в Осаке, дарили подарки Хидэёри.

Факт:

Осака — торговый город, одновременно речной и морской порт, который принимает товары как из-за моря, так и из глубины страны. Матушку Хидэёри называли Ёдо-но-уэ-сама; уэ-сама — обращение к сёгуну. Она не только «хозяйка замка Ёдо», как в русском переводе называется роман Ясуси Иноуэ, а хозяйка реки Ёдо, по которой в Осаку стекаются товары со всего речного бассейна — из озера Бива, с полуострова Кии. Разорвать отношения с осакским даймё означает отказ от пользования портом, торговыми площадками, складами. Например, Фукусиму Масанори (замок Хиросима) и Маэду Тосинагу (замок Канадзава) называют лоялистами Тоётоми. Причина — именно через Осаку ведется торговое сообщение между Хиросимой и Канадзавой. Товары из удела Маэды сплавляют вниз по течению в Осаку, а там происходит перегрузка между речными и морскими судами с соответствующей разницей покупной/продажной цены. Через Осаку пассажиры и грузы направлялись в Киото, откуда выходили дороги Токайдо и Накасэндо с токугавскими пропускными пунктами.

Выиграть Сэкигахару — полдела: Токугава занял равнину Ноби, построив там замок Нагоя для сына, но товары в Нагою доставлялись из Осаки.

Каждый даймё должен провести мобилизацию, сделать так, чтобы его вассалы послушались — то есть обеспечить выживание клана. Стоило Токугаве оставить Фукусиму Масанори, Куроду Нагамасу, Като Ёсиаки и Хосокаву Тадаоки в замке Эдо, как их сыновья и вассалы пошли воевать за сёгунат. То есть «лоялисты» не сагитировали своих подчиненных и даже сыновей. Они сагитировали только одного Хидэёри и его вассалов.

Эти даймё — все те же лица, которые ходили завоевывать Корею, вернулись ни с чем и начали делить земли соотечественников. Хидэёри был нужен живым, чтобы было кого объявить марионеточным правителем, а себя — лоялистами. Нужен был повод свергнуть сёгуна и переделить его земли.

Летопись « Рэссо сэйсэки » (1722):

Хорио Тадаудзи привел триста рабочих, и те расширили русло реки, обеспечивая свободу судоходства… Курода Нагамаса привел триста пехотинцев, вооруженных луками и аркебузами… В этот момент Хидэёри собрал клятвы верности со всех даймё из западной Японии, и те поклялись, что не предадут его. Сбором клятв руководил Фукусима Масанори. В «Дневнике Иэтады» сказано, что божественный прародитель [Токугава Иэясу] был возмущен, узнав, что Курода Нагамаса явился вооруженным до зубов, и был рад, что Хорио Тадаудзи провел строительные работы… Потом, в битве за Осаку, злокозненные слуги хотели реализовать свои собственные амбиции и безрассудно натравливали его [263, с. 31].

«Лоялисты» стравили «законного наследника» с сёгуном. Сами же очень разумно пошли воевать за сёгунат — и обнаружили, что все пошли за сёгунат, а у Хидэёри одни ронины.

Токугава Иэхиро, который был бы сейчас девятнадцатым сёгуном, занимается политической публицистикой и выступает с лекциями. По его мнению, сосуществование сёгунов на востоке и дома Тоётоми на западе не сложилось потому, что дом Тоётоми не заключал мир с Кореей и был способен развязать новый международный конфликт [222]. Токугаве Иэясу нужно было бороться с милитаристскими настроениями, охватившими западную Японию, и он пошел на беспрецедентный шаг: оттянул население на северовосток. Увеличил расстояние до Кореи, отвлек народ другим проектом. Чтобы занять делом крестьян, которые вербовались в армию, распорядился намывать территории в прибрежной зоне. Масштабное строительство повлекло за собой изменение менталитета: сёгунам нужно было погасить захватнические настроения и переориентировать народ на мирную деятельность. Сёгуны строили Эдо, самый большой город в мире, и тем самым предотвращали миграцию населения на запад, уменьшая контакт с Китаем и Кореей [245]. Так Иэхиро отвечает на вопрос, который занимает многих японцев: почему сердцем сёгуната стал город Эдо, а не Осака или Киото. При Хидэтаде обсуждался переезд в Осаку [272], но по какой-то причине этот план не был реализован.