Ричард Вайнен - Долгий '68: Радикальный протест и его враги [калибрятина]

Формы протеста

В некоторых отношениях наиболее примечательной чертой периода, последовавшего за 1968 годом, был не столько масштаб забастовок, сколько сама их природа. Во Франции забастовки распространились на новые типы рабочих пространств: они затронули небольшие предприятия и районы, в которые индустриализация пришла сравнительно недавно. Рабочие все чаще совмещали забастовки с другими формами дискредитации власти работодателей. Во Франции и Италии офисы руководителей громили и разоряли, а самих менеджеров время от времени брали в заложники. В дни неофициальных забастовок итальянские рабочие проводили «внутренние парады» (cortei interni) — марши по предприятию. Они часто сопровождались шумом и насмешками над властями: бригадиров и прорабов, например, заставляли нести красные флаги 10. Захваты предприятий, даже если в них участвовало небольшое число рабочих, вызывали огромный интерес. Священник-радикал, проповедовавший в сочельник 1972 года на захваченном рабочими заводе Superbox в итальянской Бранции, заявил, что если бы Христос родился заново, то находился бы на оккупированном предприятии 11. Привлекая внимание к собственным проблемам, рабочие использовали новые методы — такие, например, как голодовки. В июле 1975 года один из профсоюзных лидеров подсчитал, что во Франции в то время бастовали 180 предприятий и что 42 из них были захвачены рабочими. В основном эти забастовки были частными событиями, затрагивавшими лишь одну фирму; они едва ли могли привести к свержению капитализма, но зато оказывали влияние на атмосферу в стране — так, группа активистов из алжирского Фронта национального освобождения (Front de Libération Nationale) вернулась домой с ложным впечатлением, что Франция находится на грани революции 12. Наряду с более или менее явными протестами практиковались и другие формы неподчинения. Рабочие оскорбляли бригадиров, отказывались выполнять их указания и просто оставляли рабочие места — тем более что получить новую работу было относительно легко.

Главной французской стачкой, о которой говорили по-настоящему много, стала забастовочная акция на часовом заводе Lip в Безансоне в 1973 году. Она была спровоцирована продажей традиционной семейной компании швейцарскому производителю и боязнью увольнений. В этой забастовке проявилось новое отношение к управлению производством. Захватив предприятие, рабочие принялись продавать акции и начали самостоятельно руководить заводом. Число забастовщиков, по меркам всеобщей стачки 1968 года, было мизерным, но событие привлекло широкое внимание. 29 сентября 1973 года 100 тысяч людей, поддерживая бастующих, прошли маршем по улицам Безансона, и какое-то время даже поговаривали о том, чтобы выдвинуть руководителя забастовки кандидатом от Объединенной социалистической партии на президентских выборах 1974 года. Забастовка подняла вопросы, не слишком удобные для левых, причем даже для левых soixante-huitards. Во-первых, событие разворачивалось на относительно небольшом предприятии в провинциальном городке — далеко от пролетарских бастионов, на которые возлагали надежды марксисты. Во-вторых, лидер стачки Шарль Пиаже был католиком, ориентированным на христианскую традицию профсоюзного движения. В-третьих, на предприятии появлялись активисты из среднего класса, но рабочие говорили им, что способны организоваться без помощи интеллектуалов. Большую часть из тех, кто ездил по заводам и фабрикам, составляли маоисты, подстрекавшие к революции прямо на рабочих местах. Среди прибывших на Lip оказался доминиканский священник и философ Доминик Бондю, который постоянно подчеркивал, что его цель — помочь рабочим стать интеллектуалами, а не превратить себя в рабочего. Кстати, некоторые рабочие действительно поступили в университет, открытый после 1968 года в Венсене 13. Еще один доминиканец, Жан Рагёне, который, напротив, пришел на Lip, чтобы сделаться рабочим, писал в то время: «Правила уже установлены и мечтать о других правилах не приходится» 14. Сложно сказать, в какой мере его новые товарищи предавались мечтам об альтернативных правилах. По-видимому, для большинства основной стратегией оставалось собственное выживание, а не разработка новых проектов рабочего самоуправления 15. Если рассмотреть вопрос под этим углом зрения, то забастовку можно считать провалившейся, потому что предприятие вскоре закрылось.

Тем не менее благодаря этой стачке в центре общественных дебатов оказался вопрос о самоуправлении (autogestion). В начале 1970-х он был очень важен для недавно образовавшейся Социалистической партии (Parti Socialiste). Пьер Розанваллон, на тот момент «придворный интеллектуал» Французской демократической конфедерации труда (ФДКТ), в 1976 году выпустил книгу под названием «Эпоха самоуправления» ( L'Âge de l'Autogestion ). Однако, как позднее признавал сам ее автор, одной из привлекательных особенностей идеи самоуправления была ее невнятность и расплывчатость. Понятие можно было применять в любом контексте, в котором люди пытались хоть как-то регулировать собственную жизнь 16. Тех, кто стремился обновить социализм, это слово снабжало инструментарием обособления себя как от традиционного капитализма, так и от этатизма старых левых. Но не все из тех, кто использовал это слово, по-настоящему верил в него. В общественном сознании Объединенная социалистическая партия Мишеля Рокара больше других ассоциировалась с идеями самоуправления, но в самый пик забастовок 1968 года сам Рокар в частной беседе признавал, что «autogestion было навязано ОСП ее активистами-производственниками — вопреки тому, что сам он считал эту идею непрактичной и опасался, что, получив распространение, она повредит французской экономике» 17.

Эксперименты с рабочим управлением проводились и в Великобритании. Кен Котс, троцкист и бывший шахтер, в 1968 году основал Институт рабочего контроля (Institute for Workers' Control). В 1971 году рабочие Upper Clyde Shipbuilders возобновили работу по собственной инициативе после того, как работодатель попытался закрыть верфь 18. Отчасти из-за влияния именно этих событий последующие три года были отмечены более чем сотней рабочих захватов предприятий. Тони Бенн, назначенный министром промышленности после победы Лейбористской партии на выборах 1974 года, проявлял интерес к этим экспериментам; некоторое время правительство даже субсидировало рабочий кооператив на предприятии Meriden Motorcycles. Рабочий контроль над компаниями частного сектора всегда был сопряжен с трудностями — отчасти потому, что попытки учредить его обычно оказывались реакцией на сокращение рабочих мест или планируемое закрытие производства. Рабочие почти всегда сами руководили своими предприятиями в периоды снижения спроса. Со стороны это могло восприниматься как смелый эксперимент, но сами участники подобных акций зачастую просто отчаянно боролись за прежнюю жизнь. Наиболее непреклонные марксисты заявляли, что, пока капитализм существует, внедрение рабочего контроля непременно будет заканчиваться либо банкротством, либо созданием предприятий, которые управляются по капиталистическим принципам 19.