Виталий Познахирев - Оттоманские военнопленные в России в период Русско-турецкой войны 1877–1878 гг.

Таблица 19

Сведения о трудовом использовании турецких военнопленных в городах Смоленской губернии с августа по декабрь 1877 г. [288]

Помимо Московско-Брестской, труд османов использовался на Козловско-Тамбовской, Московско-Курской, Оренбургской и иных железных дорогах. Правда, в куда более скромных масштабах, о которых можно судить по достаточно типичному «Табелю учета рабочего времени», представленному в Таблице 20. если говорить конкретнее, то на ст. Тамбов они эпизодически очищали от грязи, снега и льда рельсовые пути, дворы и прилегающие территории, занимались земляными и погрузочно-разгрузочными работами, заменой шпал, выправкой рельсов и т. п. На станциях Самара и Пенза турки, кроме того, обслуживали т. н. «грохоты» (машины для очистки щебня), разбирали пути и прокладывали водопроводные линии [289]. Производимые ими работы администрация железных дорог оценивала, как правило, «удовлетворительно». При этом подчеркивалось, что пленные, люди физически крепкие, сильные и не склонные к отказам от труда. Вместе с тем большинство работодателей приходило к выводу, что «вследствие непонимания языка и затруднительности объяснений», труд османов способен дать наибольший эффект лишь на «валовых работах, не требующих особого знания или разъяснения» [290].

Таблица 20

Табель учета рабочего времени турецких военнопленных по ст. Самара за февраль 1878 г. [291]

Однако большая часть пленных трудилась не на железных дорогах, а выполняла общественные и частные работы непосредственно в губернских и уездных центрах. Так, имеющиеся в нашем распоряжении источники свидетельствуют о том, что турки занимались разгрузкой судов с лесом, пиломатериалами, зерном и прочими грузами (Вологда, Рязань, Самара и др.), пекли хлеб в городских пекарнях, заготавливали дрова для различных учреждений, рыли канавы, подметали улицы и дворы (Можайск, Рославль, Харьков и др.). В Рыбинском порту они вколачивали сваи под новые пристани, в Духовщине и Саратове мостили улицы, в Калязине разбивали городской парк и т. д. [292]

Особенно охотно пленные нанимались на поденные работы в домохозяйства местных жителей, тем более, что сердобольные русские женщины обычно и кормили их здесь «не в счет платы». К примеру, летом 1878 г. корреспондент одной из газет отмечал, что в Кобрине некоторые турки даже «образовали особый комплект поденщиков, и в этом качестве стоят на лобном месте, либо расхаживают по улицам с главными атрибутами своего ремесла: с топором, пилой или заступом в руке» [293]. В домашних хозяйствах османы обычно пилили и кололи дрова, чистили выгребные ямы, ремонтировали жилые помещения и надворные постройки, убирали сено и даже подметали комнаты.

Небезынтересно отметить, что трудом их не гнушались и иностранцы. так, британец Джордж Хьюм, проживший всю войну в Харькове, позднее вспоминал, что «постоянно пользовался услугами турецких солдат для работ в саду, в огороде и для работ, связанных с уходом за домом» [294].

Не менее охотно османы шли и на сельскохозяйственные работы в уездах. Здесь они занимались посадкой растений, косили траву и хлеб, обслуживали молотильные машины, копали пруды и канавы, ремонтировали дороги, плотничали, и даже привлекались к охране лесных угодий [295].

Что касается промысловой, а вернее — ремесленной деятельности пленных, то современники обратили внимание на изготавливаемые турками деревянные ложки, миски, детские игрушки, а особенно, — на корзины. последние, кажется, производили на россиян наиболее сильное впечатление. Например, А. И. Евтихов называл их изделиями «прямо-таки художественной работы». Ему вторил корреспондент «Русского мира», побывавший летом 1878 г. с. Ивановское Шлиссельбургского уезда Петербургской губ. и отметивший, что: «турецкие военнопленные занимаются изготовлением весьма недурных и дешевых корзин, которыми успели уже запастись едва ли не все дачники в Ивановском. За 15 коп. можно купить очень порядочную и удобную корзину» [296].

Наконец, надо заметить, что в соответствии с примечанием к § 40 «Положения», пленные поочередно наряжались на уборку мусора и снега вокруг казарм, доставку воды в занимаемые ими жилые помещения и вообще на все «случающиеся по команде их хозяйственные работы», от которых они (впрочем, как и солдаты любой армии) старались, по возможности, уклониться [297].

К сожалению, оценить трудовую деятельность турок в однозначных выражениях довольно сложно, поскольку на сей счет сохранилось множество взаимоисключающих свидетельств. Более или менее единодушны мемуаристы в том, что пленные оказались умелыми конюхами, посадчиками, косцами и пекарями. Нередко о них отзывались как о работниках более «честных», нежели россияне и, разумеется, «непьющих». Вместе с тем, оценки «хорошие», «работящие», «усердные» и т. п. встречается уже значительно реже и заметно уступают по количеству таким, как: «плохие», «ленивые», «вялые» и т. п. [298] В целом же, достаточно объективный взгляд на трудовые качества турок, как представляется, сформулировал в сентябре 1878 г. корреспондент «Самарских губернских ведомостей»: «несмотря на то, что военное начальство не запрещало пленным выходить под наблюдением конвойных на частные работы, — весьма немногие из них пользовались этим дозволением, да и граждане гор. Самары не с особенною охотою приглашали их на работы отчасти по незнанию пленными русского языка и приемов производства работ, а главным образом потому, что они не отличались усердием при выполнении работ и никаким образом не могли встать в этом отношении в уровень с рабочими из русских» [299].