Александр Борисов - Три века российской полиции

В конце XIX в. руководство Департамента полиции, убедившись в том, что революционные организации в России все громче заявляют о себе, пришло к выводу о необходимости широкой организации наружного наблюдения. Осуществлялось оно отделом наружного наблюдения Охранного отделения. Отдел состоял из заведующего и агентов наружного наблюдения (филеров). В подчинении отдела были также низшие чины охранки: участковые и вокзальные полицейские надзиратели. Они наводили справки о лицах, интересующих полицию, присутствовали при отходе и приходе поездов, могли, в случае необходимости, задержать подозрительных. Но главную роль в отделе играли, конечно, филеры.

Филеры имелись при каждом охранном отделении, но наиболее успешно действовали агенты Московского охранного отделения (именно их опыт убедил Департамент полиции в необходимости расширения наружного наблюдения). Задачи, формы и методы деятельности филеров были четко и весьма подробно определены в специальной инструкции.

К формированию кадров предъявлялись высокие требования. В «Инструкции по организации наружного (филерского) наблюдения» (1908 г.) указывалось, что «филер должен быть политически, нравственно благонадежным, твердым в своих убеждениях»; кандидатам на должность инструкция рекомендовала разъяснять «несостоятельность учений революционных партий»; подчеркивались «серьезность принятых филером на себя обязанностей и необходимость безусловно правдивого отношения к службе вообще, а к даваемым сведениям в особенности» [306]. Лица, принимавшиеся в охранное отделение в качестве филеров, как правило, проходили испытательный срок для овладения навыками профессии.

Устанавливая наблюдение за объектом, филеры давали ему кличку (например, «Скорый» — А. Ф. Керенский, «Темный» — Григорий Распутин); о результатах наблюдения докладывалось ежедневно. Филеры выявляли связи «объекта наблюдения», стремились завязать знакомство с людьми из его окружения и даже по возможности проникнуть в его внутреннюю жизнь.

Нельзя не сказать, что в целом революционная среда довольно быстро раскусывала «топтунов», которые получили прозвище «гороховое пальто» [307]. В полиции понимали, что серьезного эффекта филерская служба дать не может. Не случайно в инструкции начальникам охранных отделений говорилось: «Наружное наблюдение представляется большею частью вспомогательным <���…> оно лишь в исключительных случаях может дать самостоятельный материал для выяснения сообщества. Поэтому наибольшую выгоду из наружного наблюдения можно получить только при строгом сообразовании его с указаниями внутренней агентуры».

Основной задачей негласных (внутренних) агентов являлось проникновение в революционную среду, и прежде всего в партийные ряды. Департамент полиции рассматривал «приобретение и сбережение внутренней и секретной агентуры как единственного вполне надежного средства, обеспечивающего осведомленность». В директивах Департамента полиции указывалось, что «секретного сотрудника, находящегося в революционной среде <���…> никто и ничто заменить не может». Эта идея постоянно и настойчиво проводилась в жизнь руководством полиции. Так, в одном из документов Департамента полиции говорилось: «…Товарищ министра сенатор Белецкий обратил внимание на недостаточно полное в донесениях осведомление как о местной революционной деятельности, так равно и о всех сторонах общественной и политической жизни. Посему и ввиду напряженного настроения страны и пробуждающейся работы революционных организаций его превосходительство предлагает немедленно озаботиться приобретением хороших партийных сотрудников и соответствующих заслуживающих доверия осведомителей, дабы впредь донесения отличались исчерпывающей полнотой» [308].

Карточка И. В. Джугашвили из полицейской картотеки

Карточка Ф. Э. Дзержинского из полицейской картотеки

Карточка Г. Распутина из полицейской картотеки

Представляет интерес и оценка внутренней агентуры, данная одним из столпов политического сыска в России С. В. Зубатовым. «Вы, господа, — говорил он, — должны смотреть на сотрудника, как на любимую женщину, с которой вы находитесь в нелегальной связи. Берегите ее как зеницу ока. Один неосторожный шаг, и вы ее опозорите. Помните это, относитесь к этим людям так, как я вам советую, и они поймут вас, доверятся вам и будут работать с вами честно и самоотверженно… Никогда и никому не называйте имени вашего сотрудника, даже вашему начальству. Сами забудьте его настоящую фамилию, помните только по псевдониму» [309].

Организацией внутреннего наблюдения ведал агентурный отдел (или отдел внутреннего наблюдения) с секретным делопроизводством, главное подразделение охранки. По отношению к нему отдел наружного наблюдения и канцелярия имели вспомогательное значение.

Внутреннее наблюдение велось через посредство секретной агентуры. Последняя делилась на следующие категории (виды):

секретные сотрудники;

вспомогательные агенты-осведомители (постоянные и случайные — штучники);

розыскные агенты (цензурщики, установщики, справщики).

Главные позиции занимали осведомители и провокаторы. Осведомители не принимали активного участия в работе революционных организаций, а составляли доносы. Провокаторы, как правило, были членами революционных организаций и, соответственно, предавали своих же товарищей. На вербовку провокаторов обращалось особое внимание, так как именно они представляли наибольшую ценность для охранки.

Интересные данные о провокаторах приводятся в записках С. Г. Сватикова («Заграничная агентура Департамента полиции»). Так, в среду декабристов были внедрены Шервуд (получивший приставку к фамилии «Верный»), Майборода и Бошняк. Предателем был и Ипполит Завалишин, брат декабриста. С помощью провокаторов в 1847 г. было раскрыто «Кирилло-

Копия секретного отношения ис. д. штаб-офицера для поручений при Развед. отд. Штаба IX армии Отдельного корпуса жандармов шт. — ротмистра Прохорова от 26 ноября 1915 г. за № 4223, на имя каменец-подольского полицеймейстера

Прошу объявить чинам вверенной вам полиции, что при обращении к ним просьбы о содействии со стороны агентов Контр-разведывательного отделения Штаба армии, предъявивших свои удостоверения-карточки за моей подписью и печатью Разведывательного отделения, все чины полиции обязаны оказывать им законное содействие и задерживать по их указанию лиц, препровождая таковых в мою канцелярию (Гуннская ул., д. Кульчицкой).