Александр Борисов - Три века российской полиции

В соседнем зале множество посторонней публики с интересом ждало результатов совещания, и самостоятельное решение думцев было принято с восторгом. Тут же на месте возник пока что так называемый “временный комитет охраны общественного спокойствия”, составившийся из шести лиц, избранных горожанами между собою. Комитет горячо принялся за дело и на другой же день выпустил воззвание, приглашавшее всех воздерживаться от насилий: “Вы, осетины, вы, Курская слободка, вы, каменщики, вы, плотники, кузнецы, вы, молокане! охраняйте порядок, a всех возмущающих вас и подстрекающих на грабежи и убийства задерживайте и представляйте в городскую Думу”.

Какой произвол клевете и сведению личных счетов давало это воззвание! <���…>

Когда комитет так предусмотрительно и умно высказался, начал организовываться союз охранителей города. Записалось в союз 60 человек простолюдинов и 10 интеллигентов, и получилась весьма пестрая компания чуть ли не из десяти не особенно дружных между собою национальностей; одних осетин было 19 душ. Добыли и раздали на всех 12 ружей и 6 револьверов; великолепно вооруженные и сплоченные граждане торжественно поклялись защищать друг друга, свои кварталы и даже весь город, если увеличится со временем число членов союза и количество оружия. Кроме того, союз заявил, что имеет соглядатаев во всех слоях общества и не оставит безнаказанным нападение на кого-нибудь из своих членов. При малочисленности и слабости организации такое устрашающее заявление невольно вызывало улыбку и воспоминание о том еврее, который темной ночью, надев на одну руку шапку, а на другую — ермолку и уверяя, что “нас уже трое”, пугал в лесу пень, приняв его за разбойника.

Но не удалось новорожденному союзу проявить свою доблесть: не прошло и недели, как от наместника пришло категорическое запрещение охраны. Итак, храброе решение учредить союз явочным порядком потерпело полное фиаско, и городское население осталось при своих прежних страхах. Без револьвера уже никто не смел показаться на улицу, особенно под вечер, а по ночам часто слышались бесцельные выстрелы, производимые вооруженными гражданами с целью испугать действительных или воображаемых разбойников и пугавшие больше всего соседей» [398].

В начале XX в. полиция не только национальных окраин, но и всей империи испытывала острую нехватку кадров. В Совет министров, Государственную думу, Государственный совет непрерывным потоком шли из разных мест просьбы об увеличении численности полиции. Сошлемся на один из подобных документов, в котором отражена также и специфика региона. Тридцать первого октября 1908 г. в Думу был внесен законопроект «Об усилении штата Тифлисской городской полиции». В нем говорилось, что город за последние годы разросся, а штаты полиции остаются прежними. «Вследствие развития промышленной жизни в Тифлисе появился рабочий вопрос, неразрывно связанный с партийной борьбой и требующий особо бдительного к себе внимания со стороны полиции; существование в городе в настоящее время 38 профессиональных обществ и союзов требует также постоянного и самого тщательного надзора со стороны полиции». Указывалось, что в таком крупном административном центре, как Тифлис, проходит много различных массовых мероприятий (парады, молебствия и т. д.), поэтому террористические акты легко организовать. Кроме того, город многонационален, и «вследствие свойственной южным народам впечатлительности и горячности часты преступления против личности; не менее развиты грабежи и другие имущественные преступления; наконец, сильно распространившаяся социалистическая пропаганда, а также проявление национальной неприязни создают повышенную здесь преступность» [399].

И. И. Воронцов-Дашков обосновывал необходимость усиления полиции в Баку и окрестностях местными особенностями. К ним он относил, в частности, характер населения Баку — «пришлого, пре имущественно мужского и взрослого, являющегося в высшей степени удобной почвой для пропаганды социал-демократического рабочего движения». Также он указывал, что разноплеменность населения и армяно-татарская вражда требуют «самого напряженного внимания и усилий со стороны полиции к предупреждению подобных вспышек». Воронцов-Дашков являлся противником комплектования полиции из коренных жителей. Он полагал нужным установить повышенные оклады служащим полиции, чтобы создать «устойчивый кадр опытных служак, и притом не из туземцев». По его мнению, отбор целесообразно было бы производить преимущественно из лиц, прошедших военную службу. «По общему темпу жизни, вызываемому быстрым накоплением капиталов <���…> город Баку с его промысловым районом ближе всего подходит к типу американских промышленных городов со всеми их недостатками и совершенно несравним с другими крупными городами России, особенно ввиду наличности <���…> условий, еще более осложняющих местную жизнь, как то: разноплеменность и национальная рознь в среде населения и склонность туземного населения к правонарушениям всякого рода до грабежей и разбоев включительно. Все эти обстоятельства, до крайней степени осложняющие вообще местную жизнь и затрудняющие деятельность администрации, а главным образом полиции, имеют постоянный характер для данной местности…» [400]

Кадровая политика царского правительства проводилась с учетом местных особенностей. В Туркестане, к примеру, полицейские должности всех уровней занимали только русские по происхождению, а при формировании органов самоуправления на должности волостных управителей и аксакалов избирали (или назначали) представителей коренного населения. В туркестанских городах допускалось существование местной (выборной) полиции в лице аксакалов, которые действовали под контролем военных начальников (в Ташкенте — военного губернатора), но существовавший ранее институт начальника города оставался неизменным.

В конце XIX в. родилась идея разработки нового Положения об управлении Туркестанским краем. Собирались мнения различных министерств, ведомств, должностных лиц, вопрос не единожды предварительно рассматривался в правительстве. Наконец, решено было предварить реформу глубоким и всесторонним изучением положения дел в крае. В 1910 г. была обнародована «Всеподданнейшая записка, содержащая главнейшие выводы отчета о произведенной в 1908–1909 гг. по высочайшему повелению сенатором, гофмейстером, графом К. К. Паленом ревизии Туркестанского края». Из нее видно, что к этому времени, несмотря на унификацию системы управления в империи, проблемы укрепления полиции в Средней Азии значительно отличались от существовавших в центральных губерниях, и прежде всего это касалось низового звена.