Александр Борисов - Три века российской полиции

Все дворяне — будущие полицеймейстеры — начинали карьеру военными и получали первый классный чин за 1,5–2 года. Особого внимания заслуживает судьба шестого екатеринбургского полицеймейстера А. М. Шилинцова. Он был родом из солдатских детей и в 1806 г. в возрасте 18 лет поступил рядовым в Рыльский пехотный полк. В 1808–1812 гг. он участвовал в войнах против наполеоновской Франции в звании фельдфебеля. Во время обороны Смоленска от наступающих французов Шилинцов отличился, захватив в плен пять офицеров противника. <���…> За свой подвиг Шилинцов был произведен в подпоручики, дослужившись, таким образом, до обер-офицерских чинов за семь лет. Остальные екатеринбургские полицеймейстеры не служили по военной части.

Первым место полицеймейстера в Екатеринбурге занял И. П. Данилов, сделавший карьеру в казенных палатах и уездных казначействах Санкт-Петербургской и Владимирской губерний. Через 16 лет службы он получил чин коллежского регистратора, а еще через семь лет (в 1798 г.) был командирован на работу в управление горной части на Урале.

После Данилова, особенно в 1820-х гг., екатеринбургскими полицеймейстерами назначали отставных военных, прослуживших в армии 8–16 лет и достигших чинов штабс-капитана, капитана или майора. С военной службы они увольнялись чаще всего «за ранами» или по болезни. Распределением таких отставников в гражданскую службу занимался Комитет, созданный специально для этой цели 18 августа 1814 г. Ко времени появления во главе управы у некоторых из них имелся небольшой (3–4 года) опыт работы на гражданских должностях. <���…>

Сведения об образовании полицеймейстеров имеются в четырех формулярных списках. Наиболее образованными были А. Н. Коренев и И. А. Козин. Первый из них, помимо того, что умел читать и писать, обучался «горным наукам, поэзии, истории, математике, физике и французскому языку». Второй знал немецкий язык, математику, историю и географию. <���…>

Кандидаты в частные приставы приходили в управу из самых различных мест (более двадцати наименований учреждений). При этом 13 человек (42 %) были взяты на службу из отставки. <���…> По «Уставу благочиния» должность частного пристава соответствовала 10-му классу Табели о рангах (по штатам уральских горных заводов 1847 г. — 12-му классу). Но в Екатеринбурге первой половины ХIХ века эту должность чаще всего занимали коллежские регистраторы. Средняя продолжительность службы частного пристава — 2,5–3 года, самая низкая, в сравнении с другими группами. Лишь один чиновник проработал частным приставом больше десяти лет. <���…>

Среди квартальных надзирателей, смотрителей тюремного замка и брантмейстеров управы преобладали «мастерские дети» (36 %). Довольно много было солдатских (23 %) и приказнослужительских (19 %) детей. При этом 59 % солдатских детей переводились в управу в звании унтер-офицера из Екатеринбургской горной воинской команды и монетной роты. 76 % от суммарного числа детей мастеровых и приказных до полицейской работы были канцелярскими служителями учреждений и предприятий горного ведомства. Таким образом, у горной администрации хоть и не сразу, но появились источники комплектования среднего звена управы. Поставляемые оттуда кадры были в расцвете жизненных сил (25–35 лет). Однако их служебные способности находились на низком уровне, на что не раз жаловались сами полицеймейстеры. <���…>

В 1807 — начале 1830-х гг. кадровый состав управы ежегодно обновлялся в среднем на 20 %. Позднее этот показатель не превышал 10 %. Отдельные всплески кадровой чехарды наблюдаются в 1813, 1827, 1829 и 1832 гг. (поступало 35–60 % новых работников), что хронологически совпадает со сменой полицеймейстеров в Екатеринбурге. Однако это не означает, что новый полицейский начальник подбирал себе новую команду. По формулярным спискам видно, что, когда Главная контора екатеринбургских заводов производила радикальные перемены в составе управы, определение чиновников туда происходило как в течение нескольких месяцев после, так и в течение нескольких месяцев до назначения нового полицеймейстера.

<���…> Формулярные списки служащих Управы благочиния позволяют составить представление о социальном облике полицейских чиновников Екатеринбурга первой половины ХIХ века. Во главе управы в первые 20 лет ее существования находились отставные военные из мелкопоместных приезжих дворян, затем их сменили более опытные горные чиновники местного происхождения. Частными приставами — ближайшими помощниками полицеймейстеров — чаще всего являлись коллежские регистраторы и другие служащие невысоких чинов, нередко судимые, переменившие немало мест работы, прежде чем стать классными чиновниками. Среди них встречаются и дворяне, у которых не удалась военная карьера. Редко кто из них дорожил полицейской работой, большинство уходило из Управы при первом удобном случае. У горной администрации не было постоянных источников комплектования должностей частных приставов, поэтому бывало, что на них оказывались случайные люди.

Типичный екатеринбургский квартальный надзиратель — это либо малограмотный унтер-офицер, переведенный в полицию из местной горной воинской команды, либо бывший канцелярский служитель горного ведомства в унтер-шихтмейстерском звании. В канцелярском аппарате Управы преобладали недавно поступившие на службу «мастерские дети». Их переводили сюда в основном из Главной конторы екатеринбургских заводов. Более или менее способные работники имели шанс занять в Управе сравнительно неплохо оплачиваемые должности секретаря или повытчика. Но уровень служебной квалификации большинства приказнослужителей, как и работников среднего звена, был крайне низким. <���…>

Дефицит полицейских кадров приводил к частой смене должностных лиц управы, особенно частных приставов и квартальных надзирателей, но от этих перемен состояние дел не улучшалось. От многочисленных пересмотров штатов выигрывала только полицейская верхушка, в то время как оклады на низовых канцелярских должностях оставались мизерными. <���…>

( Хохолев Д. Е. Полицейские чиновники Екатеринбурга в первой половине ХIХ века // Чиновникъ. — 2001. — № 1; электронная версия: http://chinovnik.uapa.ru/ru-ru/issue/2001/01 )

О кадрах полиции в первой половине XIX в. (на примере Екатеринбурга) можно судить по сведениям, приведенным в весьма содержательной статье Д. Е. Хохолева, большую выдержку из которой мы приводим на врезке.

О состоянии полиции в первой половине XIX в. свидетельствует отчет, поступивший государю из III Отделения Собственной Е. И. В. канцелярии в 1829 г. В нем отмечалось: «Полиция в губерниях <���…> в плачевном состоянии, везде, даже под стенами Петербурга, кишит беглецами и бродягами, и особенно их много в Шлиссельбургском округе…» [468]В 1832 г. в отчете специально велась речь о столичной полиции. «Все единогласно согласуются в том, что полиция здешняя столь ничтожна, что можно сказать, она не существует. Она не пользуется вовсе ни малейшим уважением жителей, особенно со времени бывших в прошлом году беспорядков <���…>. Жалобы на полицию — и, должно сказать, жалобы правильные — беспрерывны<���…>. Несогласие, существующее между военным генерал-губернатором и обер-полицеймейстером, немалую также составляет преграду к успешному ходу дел полиции» [469].