Дмитрий Мишин - История государства Лахмидов

Этот рассказ, который мы приводим по нескольким источникам [19, сер. 1, с. 1018–1020; 172, ч. 2, с. 22–23; 213, с. 389–390], восходит к Хишаму аль-Кальби, на которого прямо ссылается Абу-ль-Фарадж аль-Исфахани. Здесь мы должны прерваться, чтобы отметить еще одну версию, которую Абу-ль-Фарадж приводит со ссылкой на аль-Муфаддаля. Согласно ей, Ади Ибн Зайд пригласил ан-Нумана на пир. Ан-Нуман поехал, но в пути его встретил Ибн Марина (видимо — Ади Ибн Аус), который пригласил царя к себе. Побывав у Ибн Марины, ан-Нуман поехал к Ади Ибн Зайду и, общаясь с ним, увидел на его лице выражение враждебности. На следующий день ан-Нуман вызвал к себе Ади Ибн Зайда, но тот не явился. Тогда ан-Нуман велел схватить его [172, ч. 2, с. 24].

На первых порах Ади, видимо, еще надеялся вернуть расположение царя и начать все сначала [214]. Но ан-Нуман не давал распоряжения выпустить его. На каком-то этапе ан-Нуман уехал в область Бахрейна, и в это время гассанидские войска вновь совершили успешное нападение на Хиру (об этом см. ниже). Этот набег, видимо, не коснулся Ади, который пребывал в стоявшем отдельно ас-Синнине. Впоследствии Ади смог направить весточку своему брату Аммару ( 'Аmmar ), который носил также имя Убай ( Ubayy ) и служил при сасанидском дворе. Аммар рассказал о случившемся сасанидскому царю, и тот отправил в Хиру посланца. Источники по-разному описывают детали этих событий, но общий смысл одинаков. Противники Ади Ибн Зайда понимали, что, если он выйдет из темницы, то употребит ради отмщения все свои ресурсы, в том числе и возможность пожаловаться напрямую Хосрову, и тогда им несдобровать. Поэтому Ади Ибн Зайда убили в темнице. Посланник Хосрова получил большую взятку и согласился доложить царю, что Ади Ибн Зайд умер еще до его приезда [19, сер. 1, С. 1022–1024; 172, ч. 2, с. 25–27; 213, с. 390–391; 233, с. 649] [215].

Противостояние с Гассанидами продолжилось и при ан-Нумане III. В рассказах мусульманских авторов о Лахмидах мы находим некоторые, хотя очень скудные, упоминания об этой борьбе. Ибн Халдун рассказывает, что ан-Нуман воевал с «сынами Джафны» (т. е. с Гассанидами), чтобы отомстить за смерть отца, и взял в плен многих их вельмож [240, с. 325]. У Хамзы аль-Исфахани обнаруживается краткое, состоящее всего из двух слов упоминание о том, что ан-Нуман ходил походом на Киркесий [67, с. 111; ср. 236, с. 280]. Абу-ль-Фида упоминает о том, что стоявшая в его времена в развалинах крепость Калат Джабар ( Qal'at Ga'bar ) первоначально называлась ад-Даусариййя ( al-Dawsariyya ); ее построил слуга ан-Нумана Ибн аль-Мунзира по имени Даусар ( Dawsar ), которого царь назначил в окраинные области Сирии [58, с. 277]. Эту крепость Ибн Хордадбех и Якут знают под названиями Даусар ( Dawsar ) и Калат Джабар; она находилась поблизости от Евфрата и была первой остановкой на пути из ар-Ракки (Каллиник) в Киннасрин [91, с. 74, 98; 264, т. 4, с. 390]. Разумеется, слово dawsar , одно из значений которого — «лев», может быть и именем человека, однако в сочетании с упоминанием об ан-Нумане оно ассоциируется скорее с отрядом лахмидского войска под названием dosar (о нем см. Часть II). Если рассказ Абу-ль-Фида имеет под собой реальную основу, можно представить себе, что отряд dosar какое-то время стоял в этой крепости во время одного из походов ан-Нумана вверх по течению Евфрата.

Единственное параллельное известие обнаруживается у Иоанна Эфесского. Согласно его рассказу, в начале 580 г. аль-Мунзир Гассанидский отправился в Византию. В ходе этой поездки монофизит аль-Мунзир занимался не только политическими, но и духовными делами. Аль-Мунзир прибыл в Константинополь 8 февраля 580 г. и еще оставался в византийских владениях 2 марта. Во время его пребывания в Византии «персидские», т. е. лахмидские арабы вторглись во владения аль-Мунзира. Однако он вернулся, атаковал нападавших и перебил большинство из них; лишь немногие спаслись бегством. Аль-Мунзир захватил трофеи и добычу [162, с. 265–266, 272].

Эти известия названы параллельными главным образом потому, что в 580 г. у власти в Хире стоял ан-Нуман III, и о походах последнего вверх по Евфрату в источниках более не упоминается. Поэтому вероятно, что рассмотренные выше известия относятся к одним и тем же событиям. Разумеется, нельзя не отметить, что сообщения источников сильно различаются между собой. Но они, скорее всего, основаны на рассказах участников событий, а каждая из сторон вполне могла приписать победу себе.

Другое известие, которое требует разбора, — отмеченное выше сообщение о том, что некий Джафна, сын ан-Нумана, напал на Хиру и разорил ее, воспользовавшись отъездом лахмидского царя. Речь, по-видимому, идет о внуке аль-Мунзира Гассанидского по имени Джафна. Мы знаем о нем благодаря тому, что в «Хронике 1234 г.» сын аль-Мунзира Гассанидского ан-Нуман именуется Абу Джафна, т. е. «отец Джафны» [20, с. 215]. Как и аль-Мунзир, ан-Нуман и Джафна отсутствуют в списке гассанидских правителей у Хамзы аль-Исфахани и Бируни. Но по другим источникам можно проследить их историю. Мы видели, что в 575 г. аль-Мунзир замирился с Византией и заключил договор со стратигом Востока Юстинианом. После смерти Юстина II (4 октября 578 г.) отношения между аль-Мунзиром и византийскими властями стали еще лучше. Во время поездки аль-Мунзира в Константинополь (см. выше) преемник Юстина II Тиверий оказал ему прекрасный прием, одарил его и, что еще более важно, пожаловал царской короной [162, с. 265, 271–272]. Это, несомненно, подняло статус аль-Мунзира как правителя: прежде Гассаниды носили не корону, а венец. Новый стратиг Востока Маврикий тоже состоял с аль-Мунзиром в хороших отношениях и, судя по одному замечанию Феофилакта Симокатты, поддерживал его верность Византии щедрыми дарами [164, с. 152].

Впоследствии положение дел резко изменилось. Маврикий принял решение совершить поход вниз по течению Евфрата. Перед началом похода он встретился с аль-Мунзиром и, очевидно, обсудил с ним детали предстоящей кампании. Но поход сложился для них неудачно. Византийская армия двинулась вниз по течению Евфрата и осадила крепость Ану (Анату). Однако взять крепость не удалось. Тем временем сасанидский полководец Адур-Махан, стоявший в Нисибине, выступил с войском вперед, опустошил Эдессу и подошел к Каллинику. Армия Маврикия фактически оказалась в окружении: впереди были главные силы Сасанидов, позади — войско Адур-Махана. Возможностей для маневра практически не было: отступи Маврикий от Евфрата, его войско погибло бы в пустошах. Маврикий немедленно повернул назад, двинулся к Каллинику, победил в сражении войско Адур-Махана и прорвался в Сирию. Для Маврикия это значило, что армию удалось сохранить, однако стратегическая цель похода не была достигнута. В донесениях Тиверию Маврикий и аль-Мунзир обвиняли друг друга. Однако Маврикий, прибыв к Тиверию, смог убедить его в том, что в неудаче похода виноват аль-Мунзир. Каковы были обвинения против аль-Мунзира — можно понять по рассказам источников, согласно которым он известил персов о готовившемся походе. Разгневавшись на аль-Мунзира, Тиверий стал помышлять о том, как избавиться от него. Некий сириец Магн, который служил в византийской администрации в должности куратора и прежде покровительствовал аль-Мунзиру, вызвался сделать это дело. Он пригласил аль-Мунзира на освящение вновь построенной церкви. Аль-Мунзир явился к нему в селение Хавварин [216]или в Эдессу и был схвачен. При этом Иоанн Эфесский приписывает Магну и аль-Мунзиру интересный диалог. Магн, пытаясь сделать так, чтобы аль-Мунзир отдалился от своего эскорта, сказал ему, что император вызывает его в Константинополь для дачи объяснений о походе. Аль-Мунзир ответил, что повинуется императору, но не может приехать, так как в его отсутствие лахмидские арабы вновь пойдут войной. Аль-Мунзир был увезен в Константинополь. Тиверий велел Магну поставить царем над арабами брата аль-Мунзира, имя которого в источниках не называется. Но этот правитель не был, судя по всему, принят гассанидскими арабами, которые во главе со старшим сыном аль-Мунзира ан-Нуманом стали разорять византийские владения. По велению Тиверия Магн попытался обманом захватить и ан-Нумана, но тот, наученный опытом отца, не приехал к куратору, прислав вместо себя другого человека.