Дмитрий Мишин - История государства Лахмидов

Пятый век, о котором из-за недостатка сведений мы вынуждены говорить очень кратко, для истории христианской религии в целом был очень важным временем, когда сложились основные догматические направления. Для настоящего исследования особую важность имеет выделение православного, несторианского и монофизитского направлений. Среди христиан Сасанидской державы возобладало несторианство, принятое как официальное учение на соборе в 485 г. Епископ Хиры, как мы видели, подписал постановление собора, санкционировавшего принятие учения о двух природах Иисуса Христа. Инициатор собора католикос Акакий был похоронен в Хире. Но и монофизиты деятельно распространяли свое учение. Наиболее заметным проповедником его на Востоке был Симеон Бет-Аршамский, прозванный «Спорщиком» (сир. darosa ) за частые богословские дискуссии с несторианами. По словам Иоанна Эфесского, Симеон не раз бывал в Хире, где убедил некоторых вельмож построить церковь [27, ч. 1, с. 140]. Далее Иоанн рассказывает характерный, видимо, случай, когда Симеон собирался навестить своих единомышленников в Хире, и лишь представившаяся возможность устроить большой диспут с несторианами заставила его изменить свои планы [27, ч. 1, с. 145].

Активность монофизитов в Сасанидской державе возрастала тем более, что их ряды пополнялись новыми людьми, уходившими от преследований византийских властей. Согласно «Сииртской хронике» некоторые из этих людей оседали в Хире [74, ч. 2, с. 142–143]. Но деятельность монофизитов вызвала ответ со стороны несториан. В той же «Сииртской хронике» мы читаем, что католикос Сила (503–521) разыскивал монофизитов и предлагал им выбор между принятием учения о двух природах Иисуса Христа, отъездом или диспутом. Судя по дальнейшему изложению, это не в последнюю очередь касалось Хиры. Согласно источнику, монофизиты, на стороне которых выступал аль-Хаджджадж Ибн Кайс ( al-Haggag Ibn Qays ), один из приближенных аль-Мунзира III, отказались принять несторианское вероучение. В присутствии аль-Мунзира был устроен диспут, на котором Сила одержал победу над монофизитами. Через некоторое время император Юстин I написал аль-Мунзиру, призывая его изгнать «инакомыслящих» ( muhalifun ), которые, уйдя из Византии, нашли убежище во владениях лахмидского царя. Аль-Мунзир так и поступил. Из «инакомыслящих» одни эмигрировали (некоторые — в Наджран), другие — ушли в подполье [74, ч. 2, с. 143–144].

О диспуте монофизитов с Силой в присутствии аль-Мунзира упоминается также в «Деяниях св. Арефы и Румы». Судя по тональности рассказа, в котором несториане предстают как люди, вышедшие из лона церкви, а их оппоненты — как православные, он представляет точку зрения монофизитов. Здесь монофизиты дают отпор несторианам, со стороны которых выступает тот же Сила, называемый, правда, епископом. С монофизитской же стороны в диспуте участвуют Симеон, который назван предводителем (пресвитером) всех христиан Персии, иподьякон Иоанн Мандин [311]и Аггай, сын Зита [11, с. 82]. Из них мы легко узнаем по крайней мере двоих. Симеон — несомненно, Симеон Бет-Аршамский, который не упустил бы случая сойтись в богословском диспуте с самим предстоятелем несторианской церкви. Аггай, кажется, тождествен аль-Хаджджаджу «Сииртской хроники»; вероятнее всего, его имя звучало как аль-Хаджджадж Ибн Зайд [312].

Если рассматривать изложенные сведения с учетом исторического контекста, более близким к действительности кажется рассказ «Сииртской хроники». В «Деяниях св. Арефы и Румы» диспут с участием Силы произошел после того, как Иосиф Асар Ясар захватил Наджран и в письме призвал аль-Мунзира III начать гонения на христиан. Но Иосиф, как показано в примечании 98, овладел Наджраном в 523 г., когда католикоса Силы уже не было в живых. Очевидно, автор «Мученичества» соединяет в своем повествовании два события, происшедшие в разное время: диспут между Силой и монофизитами Хиры (до 521 г.) и прибытие к аль-Мунзиру посольства Иосифа, о котором повествуется в упомянутом выше послании Симеона Бет-Аршамского (524 г.).

Поскольку в послании Симеона речь идет о тех же событиях, мы не можем не коснуться и его тоже. По словам Симеона, посол Иосифа передал аль-Мунзиру III его письмо, в котором он предлагал лахмидскому царю репрессировать христиан, живших в его владениях [313]. Аль-Мунзир велел зачитать послание Иосифа перед войском, а затем призвал христиан (кажется, имеются в виду прежде всего монофизиты) отречься от веры. Один из военачальников, человек знатный и влиятельный, от имени всех отказался. На этом данная ветвь повествования заканчивается [75, с. 69; 83, с. 62–63].

Из приведенных рассказов следует, что ни усилия Силы, ни предложения Иосифа, который, согласно источникам, не скупился на обещания, не привели к репрессиям или казням. Гонения, причем только в отношении монофизитов, начались по настоянию Юстина. Это очень не похоже на рассказы источников о пленницах, которых тот же аль-Мунзир III, согласно источникам, всего через несколько лет перебил, якобы принеся в жертву аль-Уззе. Наиболее вероятное объяснение поступков аль-Мунзира состоит, кажется, в том, что он действовал прагматично и, во всяком случае, явно не желал конфликта с той частью знати, которая покровительствовала монофизитам. То, что лахмидский царь пошел навстречу императору Юстину I, было, скорее всего, частью какой-то политической договоренности, о которой мы ничего не знаем. Поэтому монофизитская община Хиры продолжала существовать; ее история будет рассмотрена ниже.

Говоря об отношении аль-Мунзира III к христианам, мы не можем, разумеется, обойти вниманием известие о его крещении, которое обнаруживается в географическом своде Абу-ль-Фида и, судя по цитате, позаимствовано из трактата al-Azizi . Автор этого трактата не назван, однако можно предполагать, что речь идет об аль-Мухаллаби ( al-Muhallabi ) и его дошедшем до нас лишь в отрывках географическом своде, созданном для фатимидского халифа аль-Азиза (975–996). Сообщение посвящено Хире, но аль-Мухаллаби, вполне в духе мусульманских географов, сообщает и исторические подробности. По его словам, в Хире были жилища рода ан-Нумана Ибн аль-Мунзира [314], и в ней же крестился аль-Мунзир, сын Имру-ль-Кайса, построивший там великолепные церкви [58, с. 299]. Это известие, которое из-за отсутствия текста источника, откуда его позаимствовал Абу-ль-Фида, плохо поддается анализу, ставит перед исследователем трудную загадку, потому что аль-Мунзир, безжалостный воитель и почитатель аль-Уззы, ничем не напоминает христианина и строителя церквей, каким его изображает аль-Мухаллаби. Из приведенного выше переложения надписи Хинд Старшей явствует, что она построила церковь не при аль-Мунзире, а при его сыне Амре III. Думается, что аль-Мухаллаби на деле говорит об аль-Мунзире, сыне ан-Нумана III, которому, как показано в прим. 335, приписывается строительство монастыря св. Марии. Не исключено, что автора, которого от Лахмидов отделяло около четырех столетий, ввели в заблуждение одинаковые имена, и он отождествил аль-Мунзира, о котором повествовал его источник, с самым известным правителем династии.