Гай Аноним - После Рима. Книга вторая. Anno Domini 430-800

Вандалы изгнали из церквей ортодоксальный клир и отда­ли кафедры своим единоверцам-арианам. Гонение на ортодок­сальную церковь было политически недальновидным поступ­ком — новообразованное вандальское государство, сцепившись с церковью, испортило отношения с христианами-подданными, в том числе очень богатыми и влиятельными. Плохие отноше­ния стали, в свою очередь, причиной нескольких гражданских войн, в которых уничтожалось имущество, терялись доходы, а авторитет ортодоксальной церкви, напротив, рос. (Через сто­летие Юстиниан развязал против вандальского королевства во­йну под предлогом освобождения ортодоксальных христиан от арианского гнета.)

Гладиаторские представления были запрещены: вандалы не­навидели римскую жажду крови и не одобряли римскую мораль, по которой сострадание считалось слабостью и пороком. Прав­да, они ничего не имели против крови ортодоксальных христиан и богатых римлян.

Удивительно то, что при всем неприятии вандалами Рима в вандальской системе государственного устройства не было ни­каких германских черт! В вандальской Африке установилось что-то вроде абсолютной монархии, которая покончила с остатками германского обычного права и германских институтов родового строя. Строго говоря, вандальский король воссоздал — разуме­ется, с поправками — систему государственного управления, ко­торая существовала в Римской империи.

Монеты вандалов чеканились по римским образцам, латынь оставалась официальным языком (и языком межнационального общения в смешении вандалов, аланов, испанцев и один бог зна­ет кого еще). Римские специалисты — агрономы, инженеры, ар­хитекторы — пошли на службу к новым хозяевам. Но в целом го­рожане, в отличие от сельских жителей, относились к вандалам не слишком любезно.

Указы Гейзериха и его наследников составлялись на основе римского права и писались на латинском языке. Резиденцию Гей­зериха в Карфагене сравнивали с дворцами римских императо­ров на Палатине. Право наследования королевской власти Гейзерих установил в соответствии с римским наследственным правом. Даже указ 484 года против ортодоксальных христиан канцелярия Гейзериха практически скопировала с закона 412 года императора Гонория против донатистов (приверженцев церковного течения, названного по имени карфагенского епископа Доната).

Удивительные свидетельства оставил нам Прокопий Кесарийский, описывая вандальские развлечения в Африке:

«.. .Из всех известных нам племен вандалы были самыми изнежен­ными... С того времени, как они завладели Ливией [Африкой], все вандалы ежедневно пользовались ваннами и самым изысканным столом, всем, что только самого лучшего и вкусного производит

земля и море. Все они по большей части носили золотые украше­ния, одеваясь в мидийское платье, которое теперь называют шел­ковым, проводя время в театрах, на ипподромах и среди других удовольствий, особенно увлекаясь охотой. Они наслаждались хо­рошим пением и представлениями мимов; все удовольствия, ко­торые ласкают слух и зрение, были у них весьма распространены. Иначе говоря, все, что у людей в области музыки и зрелищ счита­ется наиболее привлекательным, было у них в ходу. Большинство из них жило в парках, богатых водой и деревьями, часто между собой устраивали они пиры и с большой страстью предавались всем радостям Венеры».

Заметим, что описанное сибаритство, граничащее с разнуздан­ным гедонизмом, вполне сочетается с леденящим кровь рассказом Виктора Витенского о жестокостях вандалов в Африке, приведен­ным выше. Современные петербургские авторы В. Беньковский и Е. Хаецкая, в 1996 году написавшие роман «Атаульф» о древних германцах и тщательно исследовавшие предмет, замечают:

«Вандалы представляются людьми, падкими на экзотику, на все странное, необычное, красивое. К примеру, великолепной пред­ставляется мотивация разграбления Рима: месть за Карфаген! Какое дело, казалось бы, германцам до Карфагена, не говоря уж о том, что бедный Карфаген был разрушен за шестьсот лет до раз­грабления Рима Гейзерихом. Все равно что мстить республике Та­тарии за монголо-татарское иго. <...> В реконструкции В. Беньковского „типичный вандал" падок на экзотику, лукав, не столько отважен, сколько хитроумен, склонен к изящному, пронырлив и, в принципе, неудачлив» [4] В. Беньковский, Е. Хаецкая. Комментрии к «Атаульфу», 1996. .

Даже сословный состав населения в королевстве вандалов остался прежним. Король и знать не вмешивались в экономиче­скую и повседневную жизнь подданных. Очень скоро германские черты вандалов растворились в латинском море самых процве­тающих провинций империи. Римское влияние оказалось не под силу одолеть даже самым заклятым врагам государства.

В октябре 439 года в Рим пришло известие, что вандалы взя­ли Карфаген. Гейзерих приурочил свое нападение ко дню Консуль­ских игр, когда все жители города собирались в цирке. Вандалы вошли в город, не встретив сопротивления, и первым делом запре­тили кровавые зрелища, при этом не тронув ни театральные пьесы, ни поэтические состязания — им это было любо и близко с сердцу.

Понятно, что, захватив Карфаген, вандалы обзавелись фло­том, а морскую практику они постигли еще в последние годы пре­бывания в Испании Восточный император пробовал побороться с германцами на море, но против римского флота захватчики вы­ставили карфагенский — то есть флот, создание которого профи­нансировала империя! Теперь западную часть Mare Nostrum кон­тролировали варвары.

Чтобы предупредить высадку неприятеля в испанские и ита­льянские порты, Валентиниан III приказал привести в порядок оборонительные сооружения городов, пригрозил казнью укры­вателям дезертиров и разрешил всему мужскому населению но­сить оружие. Эти меры не помогли. Гейзерих подготовил набег на Сицилию, захватил ее и ограбил.

Аэций в это время собирал наличные силы. Их у Запада, непре­рывно воюющего уже более 30 лет и обедневшего людьми и золо­том, было немного. Пришлось снова просить помощи Констан­тинополя. А тем временем угроза ширилась: в Испании в 439 году свевы, которые несколько лет вели мирную жизнь, захватили Мериду в Лузитании, в 440 году пленили комита Цензония (он заме­щал на Иберийском полуострове Аэция), а в 441 году захватили Севилью, Бетику и Картахену. Оживились и мятежники-багауды, внезапно захватившие Тарраконскую Испанию.

Империя все же напряглась, поскребла по сусекам и направи­ла на Иберийский полуостров наспех собранные войска. В наде­жде отбить Тарраконскую Испанию римляне повели наступление на багаудов. Полководец Вит с объединенными силами римлян и все тех же вестготов пошел на Картахену и в Бетику — и был разбит свевами.