Ариф Алиев - Иран vs Ирак: история и современность

Аль-Хаджжадж занимался редактированием Корана, сбором арабского фольклора, ему приписывают проведение реформы арабской письменности — введение диакретических точек и надстрочных и подстрочных знаков (араб. — харакат ). Это нововведение позволило осуществить более или менее однозначную огласовку текста Корана, несколько сводящую на нет разночтения священного Писания мусульман. Основной вклад в этот труд внесли его единомышленники: Наср ибн Асим, Абу Сайд аль-Хасан аль-Басри и Йахйа ибн Йа'мур.

Стремление увеличить доходы, поступавшие из Ирака в Сирию, побудило аль-Хаджжаджа взять на себя заботу об экономическом возрождении подвластных ему территорий: благодаря его заботам расширялись посевные площади, прокладывались и восстанавливались каналы, осушались болота. Для осуществления этих изнурительных работ широко использовался труд рабов. Среди невольников было много чернокожих африканцев — зинджей , ввозившихся в Халифат работорговцами из Восточной Африки через остров Занзибар (араб. — Зиндж).

Не избежал аль-Хаджжадж и склонности к градостроительству: им был заложен город Васит («Срединный [город]», названный так потому, что располагался на равном расстоянии от Куфы, Басры и Ахваза), куда он и перенес свою резиденцию. Однако одним из главных достижений всесильного наместника на административном поприще стало проведение денежной реформы. Согласно приписываемому аль-Хаджжаджу «закону 700 года», подвластные ему мавали перестали пользоваться освобождением от уплаты подушной подати-джизйи, что, естественно, вызывало крайнее недовольство мусульман-неарабов, главным образом в Куфе и Басре. Вслед за этим такие же меры были приняты и в других провинциях Халифата, что противоречило уже цитированному нами 29 айату 9 суры Корана, согласно которому джизйей облагались только зимми. Нарушалось также и повеление «праведного» халифа Омара о запрете мусульманам приобретать в покоренных странах земельную собственность. Впрочем, оно в реальной жизни мало кем из завоевателей исполнялось, и многие земельные участки переходили в руки мусульман [431] Бартольд В.В. Халиф Омар II и противоречивые известия о его личности // Сочинения. Т. VI. М.: Наука, 1966, с. 523. .

И все же отношение аль-Хаджжаджа к иноверцам, в особенности к «людям Писания», было весьма лояльным: «Поскольку они покорились и согласились платить налоги халифу, — говорил он, — больше от них, собственно, нечего требовать. Им разрешено поклоняться своим богам. Никому нельзя запрещать или мешать исповедовать свою религию» [432] Цит. по: Чистякова Т.А. Арабский халифат. Пособие для учителя. М.: Учпедгиз РСФСР, 1962, с. 71. .

Правление и реформы аль-Хаджжаджа по-разному оцениваются источниками. У историков более позднего периода (после второй половины VIII в.) он и его предшественник Зийад ибн Абихи были на плохом счету. В памяти аль-Хаджжадж остался вдохновителем кровавого террора, развязанного в Ираке против оппозиции. Наместнику в Ираке не простили того, что за время его правления, как утверждали некоторые источники, от рук палачей погибло не менее 130 тыс. человек. В день его смерти в тюрьмах в ожидании расправы томилось 35 тыс. узников [433] Микульский Д. Две версии биографии ал-Хаджжаджа б. Йусуфа (в Мурудж аз-забах […] ал-Мас'уди и Китаб ал-икд ал-фарид Ибн Абд Раббихи) // Восточное историческое источниковедение и специальные исторические дисциплины. В. 5. М., 1997, с. 125. .

Известный мусульманский географ и путешественник, иранец по происхождению Абу-л-Касим ибн Хордадбех писал в своей «Книге путей и стран», что из-за чинимых аль-Хаджжаджем «насилия, притеснений и несправедливости» население Ирака (ас-Савада) смогло выплатить налогов в сумме лишь 18 млн дирхемов, в то время как «праведный» халиф Омар взимал с него налог в сумме 128 млн дирхемов [434] Ибн Хордадбех. Книга путей и стран / Пер. с араб., коммент., исследование, указ. и карты Наили Велихановой. Баку: Элм, 1986, с. 60. . [435] Цифра Ибн Хордадбеха несколько превышает уже приведенные нами ранее данные аль-Балазури (100 млн дирхемов), но не меняет в данном случае сути дела — при аль-Хаджжадже сумма взимаемых налогов значительно сократилась. (Не лишним будет отметить, что при Хосрове II эта сумма составляла 600 млн драхм.)

Более сдержанные исследователи, например А.В. Мюллер, характеризуют аль-Хаджжаджа как строгого, но справедливого правителя, действовавшего в духе своего времени — беспощадно там, где это было нужно, и при этом не ставшего тираном. После его смерти, человека, неограниченно управлявшего половиной Халифата, наследникам осталось лишь оружие, Коран и несколько сот дирхемов наличными. Местное население обязано ему тем, что при его преемниках, особенно при Халиде ибн Абдаллахе аль-Касри, в Ираке воцарился относительный покой [436] Мюллер А . История ислама от основания до новейших времен / Пер. с нем. под ред. Н.А. Медникова. Т. I–IV. СПб., 1895, т. II, с. 70. .

С именами халифа Абд аль-Малика и его сына и преемника на троне аль-Валида I (705–715 гг., 86–96 г. х.) обычно связывают введение арабского языка в канцелярское производство. До этого, как мы помним, в этих целях использовались местные языки — греческий, персидский, коптский и др. В этом нововведении (начиная примерно с 700 г.) проявилось стремление арабов взять под контроль управление государственным аппаратом и работу налоговых и податных учреждений-диванов. Так, при аль-Хаджжадже арабский язык стал обязательным при ведении деловой переписке в Ираке [437] Фильштинский И.М. История арабской литературы V — начало X века. М.: Наука, 1985, с. 255. . С другой стороны — этим актом подчеркивалась незыблемость арабского присутствия на завоеванных территориях, что принуждало неарабов учить «язык ислама». Важно при этом отметить, что долгие годы пропаганда вероучения Мухаммеда велась исключительно по-арабски, и никому не могло прийти в голову попытаться перевести Коран или Сунну на «варварские» языки. Был выработан догмат о непереводимости священного Писания мусульман на какой-либо другой язык.

Поводом к возникновению этого догмата в Коране послужили слова аравийских иудеев: если проповеди Мухаммеда действительно являются божественным откровением, то он должен говорить на языке Торы, а не на «языке арабов». Отвечая им, Пророк возвестил, что откровения были ниспосланы ему «на ясном языке арабском» [438] Коран / Пер. с араб. и коммент. М.Н.-О. Османова. 2-е изд., перераб. и доп. М.: НИЦ «Ладомир», 1999, 26:195. . Тем самым родной язык основоположника ислама возводился в ранг «священного языка».

Распространение арабского языка воздвигло еще одну преграду между иранцами-мусульманами, вынужденными изучать «язык Корана», и зороастрийцами, питавшими неприязнь ко всему исламскому. Однако уже никто и ничто не могло остановить процесс превращения арабского языка в «латынь Востока». Он стал языком науки, изящной словесности, «средством межнационального общения». И в этом контексте наиболее продуктивными и взаимополезными оказались культурно-языковые связи арабов и персов.