Сильвия Федеричи - Калибан и ведьма

разницы, жить ли под властью врага или своего брата, если работаешь по

найму. Это объясняет произошедший после огораживаний (здесь этот термин

используется в широком смысле для включения всех форм приватизации

земли) рост числа «бродяг» и «бесхозных» людей, которые предпочли стать

бродягами и подвергнуться риску порабощения или смерти — как было

предписано «кровавым» законодательством против них – но не идти на работу

по найму [34]. Это также объясняет упорство, с которым крестьяне защищали

свою землю от экспроприации, каким бы мизерным не было ее количество.

В Англии борьба против огораживаний началась в конце XV века и

продолжалась в течение XVI и XVII веков, когда уничтожение изгородей стало

«наиболее распространенным видом социального протеста» и символом

классового конфликта (Manning 1988:311). Бунты против огораживаний часто

превращались в массовые восстания. Наиболее известным было Восстание

Роберта Кета, названное в честь своего лидера, которое произошло в Норфолке

в 1549 году. Это не было маленькой ночной стычкой. На пике восстания

насчитывалось 16000 повстанцев, имелась артиллерия, и была разгромлена

правительственная армия числом в 12000 человек, и даже захвачен Норидж, в

87

то время второй по величине город в Англии [35]. Они также разработали

программу, которая, если бы была реализована, остановила бы продвижение

аграрного капитализма и ликвидировала все остатки феодальной власти в

стране. Она состояла из двадцати девяти требований, которые Кет, фермер и

кожевник, представил лорду-протектору. Первым было требование, чтобы

«отныне никто не мог огораживать». Далее шли требования, чтобы арендная

плата была снижена до уровня, который был шестьдесят пять лет назад, чтобы

«все фригольдеры и копигольдеры могли получать прибыль от всех общин» и

чтобы «все крепостные были отпущены на свободу, ибо Бог создал всех

свободными, пролив свою драгоценную кровь» (Fletcher 1973: 142-44). Эти

требования были удовлетворены. По всему Норфолку были снесены изгороди, и только атака другой правительственной армии остановила повстанцев. Три с

половиной тысячи были убиты в последовавшей за этим резне. Сотни других

были ранены. Кета и его брата Уильяма повесили на стенах Нориджа.

Борьба против огораживаний, однако, продолжалась в течение всего

периода правления Якова I с заметным ростом участия женщин [36]. В период

правления Якова I женщины принимали участие примерно в десяти процентах

бунтов против огораживаний. Некоторые из этих бунтов были целиком

женскими. Например, в 1607 году тридцать семь женщин во главе с

«Капитаном Дороти» напали на шахтеров-угольщиков, работавших там, где по

утверждению женщин были деревенские общины в Торп Мур (Йоркшир).

Сорок женщин вышли, чтобы «уничтожить заборы и изгороди» в Уоддингеме

(Линкольншир) в 1608 году; а в 1609 году, в усадьбе Данчерч (Уорикшир)

«пятнадцать женщин, в том числе жены, вдовы, девицы, незамужние дочери и

служанки собрались ночью, чтобы выкопать изгороди и сровнять рвы» (там

же: 97). Опять же, в Йорке в мае 1624 года женщины уничтожили изгороди и

отправились за это в тюрьму – о них сообщалось, что они «наслаждались

табаком и элем после своих подвигов» (Fraser 1984: 225 — 26). Затем, в 1641

году на огороженный торфяник в Бакдене, ворвалась толпа, состоявшая

преимущественно из женщин, которым помогали мальчики (там же). И это

всего несколько примеров противостояния, в котором женщины, вооруженные

вилами и косами, сопротивлялись ограждению земли или осушению болот, когда их существование было поставлено под угрозу.

Это активное участие женщин было обусловлено верой в то, что на

женщин не распространяется действие закона, так как от закона их

«прикрывают» мужья. Как нам сообщают, мужчины даже переодевались в

женское платье, перед тем как идти ломать изгороди. Но это объяснение не

стоит воспринимать слишком серьезно, ибо правительство вскоре устранило

эту привилегию и начало арестовывать и заключать в тюрьму женщин, участвовавших в бунтах против огораживаний [37]. Кроме того, мы не должны

предполагать, что у женщин не было собственного интереса в сопротивлении

экспроприации земли. Как раз наоборот.

88

Как и в случае с коммутацией, женщины больше всех пострадали от утраты

земли и распада сельской общины. Одна из причин заключалась в том, что

женщинам было гораздо труднее стать бродягами или странствующими

рабочими, поскольку кочевой образ жизни подвергал их угрозе мужского

насилия, особенно в тот период, когда происходила эскалация

женоненавистничества. Кроме того, женщины были менее мобильны из-за

беременностей и заботы о детях, это обстоятельство совершенно упускают из

виду исследователи, которые считают побег из рабства (через миграцию и

другие формы кочевничества) образцовой формой борьбы. Также женщины не

могли стать солдатами-наемниками, хотя некоторые присоединились к армии

как поварихи, прачки, проститутки и жены [38]; но к XVII веку эта

возможность тоже исчезла, поскольку армии теперь были строго

дисциплинированы, и толпы женщин, которые обычно следовали за ними, были изгнаны с поля боя (Kriedte 1983:55).

Также женщины испытывали более негативное воздействие

огораживаний, потому что как только земля была приватизирована и

денежные отношения начали доминировать в экономической жизни, они

обнаружили, что им сложнее, чем мужчинам, содержать себя так как их

деятельность все больше ограничивалась сферой репродуктивного труда в то

самое время, когда этот труд был полностью обесценен. Как мы увидим, это

явление, которое сопровождает переход от натурального хозяйства к денежной

экономике, на каждом этапе капиталистического развития можно объяснить

несколькими факторами. Очевидно, однако, что коммерциализация

экономической жизни обеспечила для этого материальные условия.

С упадком натурального хозяйства, царившего в докапиталистической

Европе, единство производства и воспроизводства, которое было типичным

для всех обществ, основанных на «производстве для использования», закончилось, поскольку эти виды деятельности стали носителями различных

социальных отношений и были разделены по половому признаку. В новом

денежном режиме только производство для рынка определялось как

созидательная деятельность, тогда как воспроизводство работников стало

рассматриваться как ничего не стоящее с экономической точки зрения и даже

перестало считаться работой. За репродуктивный труд по-прежнему платили