Сильвия Федеричи - Калибан и ведьма

криминализацию проституции, начиная с середины XVI века. Как мы видели

ранее (в главе 2), проститутки подвергались жестоким наказаниям, таким как

«acabussade». В Англии им каленым железом ставили на лоб клеймо, напоминающее «метку дьявола», их избивали и обривали, как ведьм. В

Германии проститутку можно было утопить, сжечь или похоронить заживо.

Здесь ее тоже брили наголо, волосы считались любимым местом дьявола.

Иногда ей отрезали нос — практика, позаимствованная у арабов, которые

таким образом наказывали за «преступления чести», а также женщин, обвиняемых в супружеской измене.

По-видимому, проститутку приравнивали к ведьме за ее «дурной глаз».

Предполагалось, что сексуальное прегрешение было дьявольским и наделяло

женщину магическими силами. Об отношении между эросом и магией в эпоху

Возрождения см. П. Кулиано (1987).

[28] Дискуссия о природе полов началась в конце Средневековья, а затем была

вновь открыта в XVII веке.

[29] «Tu non pensavi ch’io löico fossi!» (итал. «А ты не думал, что и я тоже

логик?») – насмехается Дьявол в Дантовом аду, забирая душу папы Бонифация

VIII, у которого была хитроумная мысль, как избежать вечного пламени, раскаявшись в самом акте совершения своих преступлений («Божественная

комедия», Инферно, песнь 27, строфа 123).

[30] Саботаж супружеского долга был главной темой также и для судебных

разбирательств того времени, касающихся брака и развода (separation), особенно во Франции. Как заметил Робер Мандру, мужчины так боялись, что

женщины сделают их импотентами, что деревенские священники часто

запрещали посещать свадьбы женщинам, которых подозревали в мастерстве

«завязывания узлов» (предположительно средство, вызывающее мужскую

импотенцию) (Mandrou 1968:81-82,391 ff.; Le Roy Ladurie 1974:204-205; Lecky 1886:100).

[31] Эта история появляется в нескольких демонологиях. Она всегда

заканчивается тем, что мужчина обнаруживает вред, нанесённый ему, и силой

заставляет ведьму вернуть ему пенис. Она ведет его к дереву, на вершине

которого множество пенисов спрятаны в гнезде; мужчина берет один, но

ведьма возражает: «Нет, этот принадлежит епископу».

261

[32] Каролин Мерчант утверждает, что допросы и пытки ведьм предоставили

модель для методологии Новой Науки, по определению Фрэнсиса Бэкона:

«Большинство образов, которые [Бэкон] использует для

обозначения своих научных целей и методов, позаимствованы из

залов суда. И поскольку он рассматривает природу как женщину, которую нужно пытать с помощью механических устройств, он

настоятельно рекомендует допросы в ведовских процессах и

механические устройства для пытки ведьм. В соответствующем

пассаже Бэкон утверждает, что метод, которым можно

раскрыть секреты природы, состоит в исследовании секретов

колдовства инквизицией …» (Merchant 1980:168).

[33] Об атаке на животных см. главу 3 этой книги, С. 158 – 159.

[34] В этом контексте примечательно, что в роли обвинителей в колдовстве

часто выступали дети. Норман Кон интерпретировал этот феномен как бунт

молодых против пожилых и особенно против родительской власти (N. Cohn 1975; Trevor Roper 2000). Но должны быть приняты во внимание и другие

факторы. Во-первых, кажется правдоподобным, что атмосфера страха, созданная годами охоты на ведьм, послужила причиной присутствия большого

количества детей среди обвинителей, ставшего заметным в XVII веке. Также

важно отметить, что обвиняемыми были по большей части работницы, в то

время как дети, обвиняющие их, зачастую были детьми их работодателей.

Таким образом, мы можем предположить, что детьми манипулировали их

родители, которые, не желая сами выступить с обвинениями, подстрекали к

этому детей, как это несомненно было в процессе над салемскими ведьмами.

Также мы должны учесть растущую озабоченность зажиточных слоев

физической близостью между их детьми и слугами, прежде всего нянями, которая в XVI и XVII веках начинала казаться источником

недисциплинированности. Фамильярность, существовавшая между господами

и слугами в Средние века, исчезла с подъемом буржуазии, который формально

установил более эгалитарные отношения между работодателями и их

подчиненными (например, путем нивелирования различий в одежде), но в

действительности увеличил физическую и психологическую дистанцию между

ними. В буржуазной семье господин больше не мог раздеваться перед своими

слугами или спать в одной комнате с ними.

[35] Правдоподобный шабаш, в котором сексуальные элементы сочетались с

темами классового бунта, вы найдете в описании Джулианом Корнуоллом

повстанческого лагеря, который крестьяне разбили в ходе норфолкского

восстания 1549 года. Этот лагерь вызвал большой скандал в среде

мелкопоместного дворянства, которое несомненно видело в нем самый

настоящий шабаш. Корнуолл пишет:

262

«О поведении повстанцев рассказывали невероятные истории.

Утверждалось, что лагерь стал меккой для всех распутных лиц в

стране… Отряды повстанцев якобы занимались грабежом, чтобы

обеспечить себя провиантом и деньгами. 3000 быков и 20 000 овец, не говоря уже о свиньях, домашней птице, оленях, лебедях и

тысячах бушелей кукурузы, были доставлены и съедены, как

утверждалось, всего за несколько дней. Люди, чей рацион обычно

был скудным и однообразным, наслаждались изобилием мяса, что

было безрассудным расточительством. Они вкусили все самое

лучшее, от тварей земных, что собственно и послужило причиной

такого сильного негодования» (Cornwall 1977:147).

«Твари земные», это овцы, дающие ценную шерсть, которые, как утверждал

Томас Мор в своей «Утопии», действительно «пожирали людей», когда

пахотные земли и общинные поля огораживали, превращая в пастбища для

них.

[36] Торндайк 1923-58v: 69; Рональд Холмс 1974: 85-86; Монтер 1969: 57-58.

Курт Селигман пишут, что с середины XIV века и вплоть до XVI алхимия была

общепризнана, но с подъемом капитализма отношение монархов изменилось.

В протестантских странах алхимия стала объектом насмешек. Алхимика

изображали теперь как продавца дыма, который обещал превратить металлы в

золото, но потерпел неудачу (Seligman 1948:126ff). Его часто изображали за

работой, сидящим в кабинете в окружении странных сосудов и инструментов, не замечающим ничего вокруг, в то время как его жена и дети могли стучаться

в дом бедных через улицу. Сатирический портрет алхимика, созданный Беном

Джонсом, отражает это новое отношение.

Астрологию также практиковали в XVII веке. В своей «Демонологии» (1597) Яков I утверждал ее законность, прежде всего в том случае, если она