Жан Тюлар - Мюрат или Пробуждение нации

Достоверно лишь, что было решено предпринять экспедицию, которая должна была стать самым славным деянием его царствования.

16 мая 1810 года Мюрат решился на это. Он отправился в Калабрию. Свою ставку он располагает недалеко от Реджо. Его армия состоит из трех корпусов: первым командует генерал Партурно, вторым — Ламарк, третьим — Кавеньяк и де Дери. Но время идет, а Мюрат не осмеливается действовать. Колебания? Все дело в том, что он обязан считаться с Парижем. Оттуда 26 мая к нему отправился полковник Леклерк с миссией разрешить высадку лишь при гарантии, что она несомненно завершится победой. Со своей стороны, Кларк пересылает ему письмо императора: «Не исключено, что неаполитанскому королю не удастся высадиться в Сицилии в течение этого месяца. Сообщите ему о моем желании, чтобы он остался в лагере и держал там свои канонерские лодки, готовый к выступлению, поскольку, оставляя таким образом врага в ожидании штурма, он помешал бы ему снять войска с позиций и послать куда-нибудь еще, а также вынудил бы его и держать там свои малые суда, и в то же самое время опасаться моей тулонской эскадры, могущей произвести диверсию с тыла, ибо противнику известно, что я готовлю под Тулоном довольно значительный лагерь. В любом случае, оставаясь там, он проигрывает совершенно» [266] Correspondance de Napoléon I er , op. cit ., № 16 773. .

Таким образом, Мюрата лишают права на экспедицию и навязывают вместо этого заурядный маневр военной диверсии. Его роль — сковать английские силы в Мессинском проливе, что ослабит английское давление на побережье Франции и Испании. Наполеон требует уже не терпения, а покорности; речь идет не о героической высадке, а лишь об отвлекающей операции и бряцании оружием вхолостую. Письмо императора приходит слишком поздно. Мюрат успел сделать достаточно горячих и гневных широковещательных заявлений, и теперь они обязывают его к действию. Он уже не может отступить, не потеряв лицо. Он решает, что смелость и успех послужат ему достаточным оправданием.

Пользуясь затишьем после недавней бури, вынудившей английскую эскадру укрыться в порту Мессины, 17 сентября он даст приказ погрузить 2000 человек корсиканцев и неаполитанцев на 80 малых судов, стоявших на якоре у селения Пентимела. Эти передовые силы под командой Кавеньяка успешно достигают побережья Сицилии и без труда овладевают селениями Санто Стефано и Сан Пауло. Остается переправить подкрепления этому передовому отряду. Наступает очередь генерала Гренье, главнокомандующего французскими войсками, пересечь пролив; но он отказывается, заявив, что не получал приказа от Наполеона. Более того, когда Ламарк, победитель при Капри, выказал желание высадиться со своей дивизией, он запретил ему это именем императора. Покинутый остальными, Кавеньяк оказывается в тяжелом положении. Тем более что он не встретил народной поддержки, на которую все надеялись. Сицилийские крестьяне с криками «Да здравствуют англичане!», «Долой Францию!» осыпают его людей камнями. А тем временем английский флот поспешно отплывает из Мессины и генерал Стюарт посылает по суше колонну из 5000 солдат под командой Кемпбелла, чтобы отразить нападение французов. Полковник д'Амброзио жертвует собой и горсткой солдат, чтобы сдержать продвижение англичан и позволить Кавеньяку отплыть на материк. Около сотни неаполитанцев и корсиканский батальон попадают в руки противника. Конечно, это не полная катастрофа; к тому же ответственность за неудачу целиком ложится на генерала Гренье. Однако незначительный факт не укрылся от внимания и англичан и французов: селяне весьма, враждебно встретили своих предполагаемых освободителей. В Сицилии приходится считаться с британцами, но более всего с местными крестьянами. Иначе завоевание острова превратится в нелегкое и очень кровавое предприятие.

Но прежде всего необходимо спасти престиж. Мюрат распускает слухи об успехе его плана. Он утверждает, что в действительности речь шла о том, чтобы испытать на деле оборонительную систему Сицилии. Эта попытка якобы доказала, насколько легко высадиться на острове и захватить его. 26 сентября выпущена прокламация [267] J.-P. Garnier , op. cit ., p. 136. , оповещающая, что цели, поставленные императором, достигнуты: «Вы прежде всего разрешили серьезный вопрос: вы доказали, что вражеские флотилии не способны помешать переправе на простых рыбачьих лодках и что Сицилия будет завоевана в тот день, когда наступит настоящая необходимость это сделать». После этого большая часть войск, предназначенных для высадки, была выведена из лагеря.

В глубине души Мюрат полон досады на шурина, которого не без причин считает ответственным за провал экспедиции. Но в то время как Мюрат заботится об уничтожении последствий этого провала и превращении поражения в победу, он в два приема получает хлесткую отповедь Наполеона, раздраженного его прокламацией. Сначала он пишет Кларку: «Засвидетельствуйте Неаполитанскому королю мое неудовольствие прокламацией, в которой он оповещает, что высадка на Сицилию отложена. Он утверждает, что поставленная мною цель выполнена. Напишите ему, что он напрасно подобным образом высказывается о моих планах без моего на то согласия». Несколькими днями позже Наполеон адресует свои упреки прямо Мюрату: «Все войска, предназначенные англичанами для Сицилии, теперь посланы в Португалию, лишь только стало известно о прокламации, выпущенной вами. Если вы желали возвратиться в Неаполь, кто обязывал вас заявлять об окончании экспедиции? Я ранее сообщал вам, что в мои намерения входило оставить мои войска на позициях, угрожающих Сицилии, до 1 января. Но вы стали действовать без какой бы то ни было осторожности» [268] Correspondance de Napoléon I er , op. cit ., n os 17 042 et 17 079. .

Упрек не лишен основания, но лишь отчасти. Действительно, неаполитанский монарх проявил непослушание, но его ответственность, как уверяет Наполеон, за то, что англичане решили послать подкрепления в Португалию, а не на Сицилию, ничем не подтверждается. Мюрат без труда находит оправдание. Его приказ по армии появился 23 декабря, а известие о прибывших в Португалию английских подкреплениях напечатано в «Мониторе» 19-го. А значит, между ними нет связи. Уличенный в злонамеренности, Наполеон ничего не ответил.

Как отмечали все его биографы, Неаполитанский король не простил ни «подножку» Наполеона во время сицилийской экспедиции, ни того унижения, которому его подвергли после упомянутого выше приказа по армии. Каролина это прекрасно понимает. Прежде чем приехать к нему в Калабрию, она пытается смягчить раздражение супруга. Она напоминает ему, что оба они — в полной власти императора, пригрозившего «присоединить Неаполитанское королевство к Франции», если не получит «то, чего желает». Каролина взывает к здравомыслию мужа: «Какова твоя цель? Удержаться в теперешнем нашем положении и сохранить престол; для этого надо делать то, что он хочет, и не впадать в ярость. Ведь он сильнее нас, и ты не можешь состязаться с ним. Вся Европа под пятой у Франции. Все прочие государства терпят подобные же муки. Оглянись, и ты поймешь, что с тобой обходятся еще милостивее, нежели с прочими. Мы можем быть счастливы, но для этого нам надо довольствоваться тем, что мы имеем. Ты должен немного остудить свою голову, которая легко разгорячается; нам необходимо дождаться такого времени, когда мы сможем жить в большем спокойствии и независимости» [269] J.-P. Garnier , op. cit ., p. 135. .