Виталий Маневич - Экономические дискуссии 20-х

Как уже отмечалось, в экономической литературе 20-х годов сложились два течения, представители которых активно участвовали в дискуссиях о диалектике производительных сил и производственных отношений. Одно из них ("механистическое") во многом исходило из построения А. Богданова, другое ("идеалистическое") явилось прямым продолжением австромарксизма, испытало также определенное влияние "социальной школы" в политической экономии. "Механисты" вслед за А. Богдановым растворяли производственные отношения в технике производства, которую они приравнивали к производительным силам. "Идеалисты", как и Р. Гильфердинг, переносили производственные отношения всецело в сферу обмена, отрывали их от процесса производства.

Растворение производственных отношений в производительных силах или отрыв производственных отношений от производительных сил приводил к одному и тому же результату — к отрицанию активной роли производственных отношений в движении производительных сил. Между тем, опираясь именно на активную роль производственных отношений, партия смогла приступить к социалистическому переустройству страны.

"Идеалистическое" направление сформировалось в начале 20-х годов. Его появление на арене теоретических споров было связано с выходом в свет в 1923 г. книги И. Рубина "Очерки по теории стоимости К. Маркса". Формально книга И. Рубина была посвящена популяризации, объяснению теории стоимости К. Маркса. В действительности же И. Рубин давал свою собственную теорию стоимости, отличную от теории Маркса. Стоимость, по И. Рубину, создается неким общественным трудом, ничего общего не имеющего с реальным трудом. Между материальным производством и производственными отношениями Рубин создавал пропасть: в его системе все экономические категории, подобно труду, создающему стоимость ("абстрактному труду"), представляли собой не отношения в процессе производства, а идеальные формы, никак с производством не связанные.

Тем не менее И. Рубин выступил в роли точного комментатора К. Маркса, хранителя Марксова наследия. В период 1923—1929 гг. "Очерки по теории стоимости Маркса" И. Рубина выдержали четыре издания. Они были включены в вузовские программы. Утонченный, филигранный стиль И. Рубина немало способствовал тому, что заблуждение могло держаться довольно долго. Особенно выигрывал этот стиль на фоне упрощенных построений "механистов". Создавалось впечатление, будто И. Рубин противостоит метафизикам как защитник диалектики. И. Рубин сам постоянно подчеркивал свою приверженность ей, однако в действительности диалектика не всегда воплощалась в его построениях. Известная популярность концепции И. Рубина объясняется прежде всего тем, что на первый план в ней выдвигалась социальная форма общественного производства в противоположность концепциям механистов, растворявшим социальную форму в производительных силах. В условиях переходного периода именно социальная форма (социалистические производственные отношения) была призвана сыграть решающую роль в преобразовании производительных сил. Этим обстоятельством и можно объяснить то, что И. Рубин на первых порах нашел поддержку значительного числа экономистов.

В 1926 г. в журнале "Под знаменем марксизма" были опубликованы статьи "механистов" С. Шабса и И. Дашковского, критиковавшие "Очерки по теории стоимости Маркса". На И. Рубина обрушился А. Кон во втором издании своего "Курса политической экономии". В ходе дискуссии вокруг И. Рубина сплотилась группа его учеников и приверженцев: Г. Деборин, А. Чернин, А. Греблис и др. Близкие к ним позиции занимали И. Кушин и И. Давыдов.

Участие в спорах приняли и те экономисты и философы, которые не придерживались ни "механистических", ни "идеалистических" взглядов. В 1926—1928 гг. они выступали в основном против механистов. Осуждая отдельные ошибки И. Рубина, многие из них в то же время оказывали ему принципиальную поддержку. Такую позицию занимали, например, Б. Борилин, И. Лапидус, А. Леонтьев и др. Отчасти это было связано с тем, что И. Рубин выступил как один из критиков ряда "механистических" ошибок. На первых порах критика в его адрес раздавалась почти исключительно из рядов "механистов", которые вообще всех своих противников именовали "рубинцами".

Первоначально дискуссия велась вокруг теории абстрактного труда. В экономической системе К. Маркса абстрактный труд есть "производительное расходование человеческого мозга, мускулов, нервов, рук и т.д." 28 28 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 23. С. 53. , в то же время абстрактный труд есть специфическая форма выражения общественного характера труда в условиях частной собственности на средства производства, т. е. категория социальная, историческая, выражающая производственные отношения между людьми в условиях товарного производства. В этом нет никакого противоречия, если производственные отношения рассматривать как отношения материальные, отношения между людьми по поводу средств производства, процесса производства и произведенного продукта. Наоборот, если представить социальное как нечто отличное от материального и противопоставить ему, то рассматривать абстрактный труд как затрату человеческой энергии и как социальную категорию одновременно становится невозможно.

Именно так и поступал И. Рубин, полностью выбросив физиологическую затрату труда из понятия "абстрактный труд" и сведя последний только к социальной форме труда. Абстрактный труд, по его мнению, как категория "социальная" не имеет отношения к реальному процессу производства, а является нематериальной "формой", которую придает труду процесс обмена. Абстрактный труд он считал категорией обмена.

В дальнейшем, под напором критики, И. Рубин несколько изменил свою аргументацию в вопросе об абстрактном труде. В четвертом издании "Очерков по теории стоимости Маркса" И. Рубин писал, что, по мнению некоторых критиков, из его положения можно сделать вывод, что абстрактный труд возникает только в акте обмена, между тем как, с точки зрения Маркса, стоимость, а следовательно, и абстрактный труд должны существовать уже в процессе производства.

Однако, делая такое признание, И. Рубин не отказывался от своей концепции абстрактного труда в целом. Для обоснования выдвинутой трактовки абстрактного труда он привлекал сформулированное им различие между обменом как фазой воспроизводства и обменом как общественной формой производства. Отметим, что И. Рубин отождествлял обмен с товарной формой производства 29 29 И.Рубин писал по этому поводу, что при обсуждении вопроса об отношении между обменом и производством недостаточно различают два понятия обмена. Мы должны отличать обмен как социальную форму воспроизводственного процесса от обмена как особой фазы этого процесса, перемежающейся с фазой непосредственного производства. . Эта терминологическая подстановка давала возможность перенести общественную форму производства из отношений производства в отношения обмена. Получалось, что не форма производства определяет форму обмена, а, наоборот, обмен придает производству общественную форму. И именно в этом качестве обмен, по И. Рубину, порождает абстрактный труд.