Аргира Игнатенко - Древний Рим: от военной демократии к военной диктатуре: (историко-правовое исследование)

Известно, что идея наделения крестьян землей в целях сохранения «питательной среды» для римских легионов имела свою историю еще до Гракхов. Тенденция к воссозданию крепкого крестьянства — прочной основы военно-политической мощи Римского государства — существовала, в частности, в деятельности и сципионовского, и катоновского кружков. Об этом неопровержимо свидетельствует осуществление сенатом активной политики выведения колоний именно в период наибольшего влияния Сципиона и Катона. О таких настроениях говорят и события, связанные с возвращением в казну ager Campanus — «большой и плодороднейшей части государственных земель», издавна оккупированной частными владельцами и отобранной у них в 172 г. до н. э. По законопроекту, внесенному народным трибуном М. Лукрецием, цензоры должны были отдать эти земли в аренду, «чего они не делали с самого покорения Кампании, предоставляя полный простор жадности частных лиц проявляться на имуществе без хозяина» [232] Liv., XLII, 19. . К сожалению, ничего не известно о проведении этого закона, свидетельствовавшего о распространении в определенных кругах сенаторов идеи возрождения верховной собственности государства на землю в Италии. Наконец, весьма популярна была и идея земельного максимума, издавна известная в Риме. Об этом можно судить по переданному. Авлом Геллием отрывку из речи Катона в защиту родосцев, произнесенной в 166 г. [233] Geli., N.A. VI, 3, 37. , где говорится о каком-то общеизвестном законе, устанавливавшем ограниченную норму земельных владений. Прямое указание на живучесть основных идей аграрного закона Лициния — Секстин во времена Катона находим и у Ливия в приведенной им речи Катона в защиту закона Оппия (195 г. до н. э.) [234] Liv., XXXIV, 4. 8, 9. . Интересен для нас также сам факт широкого обсуждения вопроса о земельном максимуме в римской политической жизни того времени.

Позднее эти же вопросы волновали членов кружка Сципиона Эмилиана, где крестьянство считали главной опорой государства, полагая, что возрождение крестьянства означало бы, с одной стороны, укрепление военной мощи Рима, а с другой — упрочение его социальных и политических основ. Известна даже попытка поправить бедственное положение римского крестьянства, а вместе с тем и разрешить военный вопрос, которую предпринял член этого кружка Гай Лелий. Правда, законопроект его так и не увидел света, поскольку «богатые, по словам Плутарха, оказали такое сопротивление, что Лелий, опасаясь смерти, отступился от своего намерения, заслужив этим название «мудрого, или разумного» [235] Plu t., T. Gr., 8. .

Впоследствии Гракхи, как известно, отошли от умеренных настроений кружка Сципиона, однако и тогда в своей деятельности они не стояли особняком, но имели многих единомышленников в среде нобилитета. Так, из сообщений Плутарха известно, что Тиберий разрабатывал свой аграрный закон не единолично, но пользовался советами «самых знаменитых и доблестных людей в Риме»: верховного жреца. Красса, известного законоведа, консула Муция Сцеволы, своего тестя Аппия Клавдия [236] Ibid., 9. . Это определенно свидетельствует о близких Гракхам реставраторских настроениях некоторых представителей римской знати. Но действовать Гракхам пришлось в обстановке политического усиления нобилитета. Поэтому в своей законодательной деятельности, идущей вразрез с материальными интересами владельцев больших поместий, они не могли не опереться на оппозиционно настроенные комиции. Намерения Гракхов столкнулись здесь с волной идущих снизу требований обезземеленного и обездоленного плебса. Более того, деятельность их вызвала особый рост активности масс. Отсюда постепенное, но неуклонное изменение деятельности умеренных законодателей в радикальном направлении, позднее отшатнувшее от Гракхов многих прежних единомышленников. Позднее же обстановка потребовала от Гракхов создания в противовес сплоченному нобилитету широкой социальной опоры в лице различных слоев общества. Последней целью был продиктован целый ряд законов Гая Гракха, не имевших, на первый взгляд, ничего общего с lex agraria . Благодаря именно такой тактике привлечения на свою сторону самых разных общественных кругов Гракхам и удалось добиться проведения в жизнь своего основного закона.

При изучении гракханского движения преимущественное внимание, как правило, уделяют аграрному закону и борьбе за него. Однако в данном контексте особого внимания заслуживают провсаднические законы — lex de provincia Asia и lex judiciaria . Первым в новой провинции Азии вводилась десятина, сдача на откуп которой должна была проводиться цензорами посредством аукциона в Риме, а не в самой провинции (как это было, например, в Сицилии). Последнее обстоятельство ставило римские откупные компании в выгодное положение, устраняя конкуренцию местных финансистов: они получали неограниченные возможности экономической эксплуатации богатой восточной провинции [237] Машкин H. A. История древнего Рима. С. 217–218. . Второй закон непосредственно усиливал политическое значение всадников, признавая вместе с тем оформление их в особое сословие. По этому закону места в постоянных судебных комиссиях по делам о злоупотреблениях в провинциях должны были занимать всадники. В их руки переходил разбор дел сенаторов, управлявших провинциями и обвинявшихся провинциалами. Закон наносил тяжелый удар нобилитету, ставя деятельность многих влиятельных нобилей под контроль всаднических судов. Злоупотребления же публиканов из всадничества оставались безнаказанными в силу того, что судьи сами нередко были членами откупных компаний. Вообще можно с уверенностью сказать, что политика Гракхов наибольшие выгоды дала всадничеству, которое со времени Гая Гракха приобрело значение особого сословия ( ordo equester ): оно получило определенные экономические и политические преимущества, возможность конкурировать с сенаторами и в Риме, и в провинциях. Но и Гай Гракх попытался опереться на всадничество, по всей видимости, потому, что увидел в нем уже значительную социально-политическую силу.

Таким образом, если деятельность Гракха Старшего была сопряжена с подлинным пробуждением политической активности плебса, то Гракх Младший инспирировал вступление на политическую арену особого сословия всадников и его кратковременное блокирование в 121 г. до н. э. с крестьянскими и городскими низами. По существу именно с этого момента можно говорить о начале оформления демократической оппозиции. Наконец, гракханское движение всколыхнуло и еще одну политическую силу, которая вызревала в римской действительности — италиков-союзников. Именно из этой среды, игравшей большую роль в римской военной организации (сложилась даже поговорка «руками союзников завоевываются провинции»), исходили требования, сходные с двумя тенденциями б антипатрицианской борьбе плебеев. Обезземеливающиеся крестьяне Италии нуждались в улучшении материального положения, требовали участия в земельных раздачах (по lex agraria Sempronia ), в дележе военной добычи; имущие италики были заинтересованы в политических правах — и то и другое было сопряжено с требованием предоставить союзникам римское гражданство. Однако, как известно, последний законопроект Гая Гракха сыграл трагическую роль в его судьбе и гракханском движении в целом, оттолкнув от него не только нобилей, но и всех бывших его союзников и особо сплотив сенаторскую знать и всадничество.