Клара Ашрафян - Делийский султанат. К истории экономического строя и общественных отношений (XIII–XIV вв.)

Возможно, о тех же попытках Мухаммеда Туглака улучшить состояние земледелия путем сдачи земли в аренду несколько подробней сообщает Барани. Как видно из его сочинения, султан учредил новое ведомство сельскохозяйственных работ — "Диван-и амир-и кохи" со штатом сто человек, именуемых шикдары (буквально: имеющие округ). Значительная часть земли в Дуабе была разделена на большие участки. Специальные чиновники должны — были распределить среди землевладельцев займы из казны. Но выделенные на это средства были расхищены ими, и земли, подлежащие обработке, остались невозделанными. В течение двух лет (1341–1343) около 70 лакхов танка было дано мутакаффилам [416] Мутакаффилам — в современном языке "принявший на себя ответственность". Элиот и Доусон передают его как "надзиратель", а А. М. Хусейн — "контрактор" (Н. М. Elliot and J. Dawson, History of India as told by its own historians , vol. III, London, 1841, p. 250; A. M. Husain, The rise and fall of Muhammad bin Tughluq , London, 1938, p. 176). , обязанным возделывать пустошь, целину (по-видимому, речь шла об арендаторах). Но эти деньги не были израсходованы на возделывание земли. По словам историка, к счастью для мутакаффилов, султан был постоянно занят подавлением восстаний; если бы он вернулся из Тхатта живой, он казнил бы всех мутакаффилов за нарушение ими договоров об аренде [417] Барани, Тарих-и Фируз-шахи , стр. 498–499. .

Некоторые подробности об издольной аренде на землях феодалов или общины содержатся в упоминавшемся трактате-памятке чиновника фиска "Дастур ул-албаб", написанном во второй половине XIV в. В разделе "Мозараэ" [418] Мозараэ — договор об аренде земли, устанавливающий долю каждой договаривающейся стороны в урожае. автор трактата перечисляет условия, которые обычно соблюдались при составлении договоров об аренде: арендуемая земля должна быть пригодной для возделывания, должны быть точно установлены срок аренды, доли договаривающихся сторон в полученном урожае и вид семян "так, чтобы он (арендатор. — К. А .) не мог сеять то, что сам пожелает" [419] "Medieval India quarterly", р. 72. . Автор трактата отмечает, что существует шесть видов мозараэ, из которых четыре являются правомочными, а два — недействительными. Однако, перечисляя эти виды договоров, автор упоминает лишь три, а не четыре вида, имеющих силу арендных соглашений. По условиям этих соглашений: 1) земля и семена принадлежат одному лицу, а труд и рабочий скот — другому; 2) земля предоставляется одним лицом, а труд, рабочий скот и семена — другим; 3) земля и скот предоставляются одной стороной, а семена и труд принадлежат — другой. Соглашения являются недействительными, если одна сторона предоставляет и землю, и быков, и труд, другая же — лишь семена, или же если зерно и быки принадлежат одному, а труд и земля — другому. "В обоих этих случаях, — подчеркивает автор трактата, — мозараэ является недействительным" [420] ibid. .

Собственник земли мог определить не только вид возделываемой культуры, но и способ получения им причитающейся ему доли урожая. Так, по его желанию он мог получить свою долю не в зерне, а на корню; по его требованию посевы делились согласно доле каждого; при этом землевладелец мог лично присматривать за своей долей посева, мог и возложить это бремя на своего арендатора [421] Ibid., р. 73. (мозара).

Приведенные "Дастур ул-албаб" данные фиксируют со всей определенностью феодальный характер аренды и арендных отношений. Согласно феодальному праву, арендное соглашение могло быть заключено лишь между собственником земли, сдающим ее в аренду, и безземельным арендатором, который обязывался возделать арендуемую землю своим трудом, используя при этом принадлежащие ему или землевладельцу рабочий скот и семена. Таким образом, источником эксплуатации труда арендатора-издолыцика была прежде всего собственность на землю, будь то феодальная или общинная земля.

Договорам об издольной аренде автор "Дастур ул-албаб" явно противопоставляет договоры о найме работников (муамалат), использовавшихся, в частности, на работах по возделыванию фруктовых садов или уходу за ними. Работник фигурирует в трактате как амил (в современном языке — приказчик, поверенный, ответственный за все работы). По словам автора трактата, в противоположность условиям договоров об издольной аренде пахотных участков, в случае сдачи фруктового сада работнику необходимо платить, "так как он имеет статус наемного работника (аджир)". Собственник земли имеет право на весь урожай фруктов, а амил должен получать. плату пропорционально [выполняемой] им работе" [422] ibid. .

Соглашение о найме работника не могло быть расторгнуто без причины той или другой стороной. Его можно было аннулировать, если амил обкрадывал сад или "в случае его болезни, когда он становился неспособным выполнять взятые на себя обязательства. Если же срок договора истекал, а фрукты еще не созрели, время действия соглашения механически продлевалось, причем амил не мог требовать за это какой-нибудь дополнительной платы.

В числе различных слоев и категорий населения, проживавшего в Дели и его окрестностях и подвергавшегося жестокому обращению султана Мухаммеда Туглака, Сирхинди упоминает "мозара" (арендаторов) и "маздур" (наемных работников) [423] Сирхинди, Тарих-и Мубарак-шахи . . О работниках маздуран, "проживавших более или менее близко (буквально: поблизости или вдали) от Дели и работавших в найме у кого-либо", упоминает и Афиф [424] Афиф, Тарих-и Фируз-шахи , стр. 136. .

Наряду с сельской общиной в Северной и Северо-Западной Индии существовали более примитивные ее формы, в которых степень имущественной и социальной дифференциации была еще весьма ничтожной. Это относится прежде всего к различным племенам или кастово-сословным группам, населявшим некоторые округа в Синде, Пенджабе, Гуджарате, Мальве и даже Двуречье Ганга и Джамны (тхатты, хохары, бхилы, меры, мевати и др.). Данные источников, хотя и весьма ограниченные, позволяют прийти к выводу, что некоторые из этих племен и народностей были далеки от феодализации, "находились на различных стадиях разложения родо-племенных отношений и становления феодального общества. Косвенным, но весьма красноречивым свидетельством слабой дифференциации внутри общины у некоторых народов является терминология, употребляемая хронистами. Как известно, термином "заминдар" (буквально: имеющий землю) мусульманские хронисты определяли, как правило, местных независимых князей, феодалов или феодализирующуюся знать. В отдельных случаях этот термин они распространяли на то или иное независимое племя, кастово-сословную группу, свободную общину в целом. Так, например, описывая события, последовавшие за смертью Шамс уд-дина Илтутмыша, Феришта передает, что правитель Батинды Малик Алтуниа, поддерживавший дочь умершего султана Разию, для борьбы с ее соперниками — "собрал толпы хохаров, джатов и других заминдаров" [425] Феришта, Тарих-и Фируз-шахи , стр. 68. .