Петр Еремеев - Арзамас-городок

В 1840 году в городе две торговые бани. Арендовала их мещанка Кормилицына, за год она вносила в казну 25 рублей 52 копейки. В документах 1877 года по-прежнему в Арзамасе две бани, стояли они повыше выездновского моста, где вода была много чище, чем ниже за мостом.

Эти бани служили людям вплоть до революции.

…Банный день, что праздник.

С первых лет существования города в крепости размешался острог за Воскресенским собором и домом воеводы. Со временем он обветшал, да и острой нужды в нем, уже не было. Из казенных строений острога, надо полагать, долее прочих служила властям острожная тюрьма. Позднее, в 1796 году, срубили новую.

В начале XIX века «черная тюрьма» размещалась в каменном флигеле при городовом магистрате.

В 1820 году за городом, близ Саратовского тракта, неподалеку от Тихвинского кладбища, выстроили тюремный замок. Строить его подрядился купец Иван Львович Скорняков.

Начально предполагалось, что внутри замка будет построена и домовая церковь, но набожный Иван Львович вынес храм за пределы тюремной ограды. Его освятили во имя святого Александра Невского.

Молва донесла, что первым сидельцем в замке оказался арзамасский мещанин Василий Васильевич Скоблин, впоследствии известный московский купец. Он жил в Москве комиссионером почти всех арзамасских купцов, и неплохо вел дела. Однажды двоюродные братья доверили москвичу без денег и документов кожевенный товар. Некто, купивший юфть у Скоблина, не успел отдать ему деньги, сделался несостоятельным, и братья подали на Василия Васильевича в суд. Заплатить сразу Скоблин также не мог, и пришлось ему сесть в пустующий замок…

Первый арестант — времени у него оказалось достаточно — вздыхал у толстенных стен: «В тюрьму сажают не в гусельки играть. Крепка тюрьма, да кто ей рад!»

В 1826 году в замке содержалось 27 заключенных.

Теперь уж мало кто, кроме книгочеев, и знает о их существовании в городах Российской империи.

Появились полицейские будки для охраны общественного порядка в 1793 году. 20 октября этого года арзамасцы извещают губернские власти, что «построено в здешнем городе 11 буток и следуемые при этом рогатки».

Поставлены они на центральных и трактовых улицах, где находились заставы с шлагбаумом — будочник участвовал в таможенном досмотре.

Вооружение городового стража составляла алебарда, давно-давно списанная из армейского вооружения.

Строили будки на поборы с горожан. С купцов брали один процент с платежного рубля, а с мещанской души разом по двадцать шесть копеек с половиною.

Платили будочнику кормовых от 6 до 8 рублей. В 1815 году содержание будок составило городу 3465 рублей. Будочникам вменялось в обязанность и тушить пожары, у «буток» всегда стояли большие лагуны с водой.

Где же стояли будки? На Соборной площади, на Троицкой, на улицах Софийской, Новой, Сальниковой, Затешной, Ильинской, Прогонной, Рождественской, Большеульской, Саровской и у моста через Тешу.

Время не оставило фамилий будочников, только известен Федор Михайлов, что долго нес свою охранную службу противу художественной школы академика А. В. Ступина близ Троицкой церкви.

Будки и будочники вошли в русскую художественную литературу неизменно с веселой улыбкой и незлобным смешком. Сохранилась и поговорка, связанная с авторитетом будочника: «Мне все нипочем, коли будочник знаком».

Грозное оружие служивых изъяли сразу после 1856 года, после коронации Александра II вследствие, как говорилось, юмористического отзыва о средневековой алебарде со стороны кого-то из бывших при коронации иностранных представителей.

В последний раз упоминание о «бутках» в городском архиве встречено в 1895 году…

Вспомнилось: письма, всякого рода письменные извещения пересылались в старину с оказией, «с немалой трудностью и великой медлительностью через конных солдат и драгун». Речь идет о корреспонденции частных лиц.

Так продолжалось до середины 1782 года.

В августе этого года из Московского почтамта в Нижнем Новгороде получили указ и инструкцию об учреждении почтовой конторы. Тогда же назначили и почтмейстера.

На следующий год падают заботы о почтовом тракте. Правящий должность генерал-губернатора Ребиндер отдал распоряжение вести этот тракт через Арзамас на Пензу. Раньше-то он шел на Пензу через Муром. Определены новые почтовые станции в селах Мокром Майдане, Румстихе, Богоявлении и Вязовке. Тогда же предписывалось губернскому и уездным землемерам «снять и доставить к 10 сентября планы на дороги, которыми будет следовать почта».

Правила пересылок почтовых отправлений, дни и часы отправки корреспонденций в уезды Нижегородской губернии определили в 1784 году.

Арзамасская почтовая контора открыта в 1783 году.

Первым почтмейстером здесь служил подпоручик Савин. Оставался он в этой должности недолго. В июне 1786 года стало известно, что подпоручик превышал власть — давал увольнительные свидетельства ямщикам, за что брал взятки.

В 1788 году в Арзамасе имелось для почтовой гоньбы по уезду восемь лошадей, а также в деревне Нечаевке арзамасской округи четыре лошади пензенского наместничества.

1789–1792 годы Арзамасской почтовой конторой ведал секунд-майор Бриль. Помещения своего почта все еще не имела. Бриль просил городские власти определить благопристойный дом для его конторы и указывал, что подошел бы дом секунд-майора Дмитрия Николаевича Ханыкова, который уезжает из города.

Следующими служителями почты оказались Александр Алексеевич Тихомиров и титулярный советник Василий Васильевич Васильев. А почтальоном по городу стал Василий Пономарев.

В народе долго жила правдивая поговорка, появившаяся, кажется, в трудный для России 1812 год. Тогда, как вспоминали после старожилы. многие купцы Арзамаса выписывали газеты, пугающие сводки о продвижении наполеоновских полчищ вглубь России, оставление, а затем сожжение Москвы и родили вот эти слова: беды да печали на почтовых примчали…

Почту в старину выделяли перед другими конными. Только почтовые тройки могли мчаться по городу с отвязанными колокольчиками, оповещая жителей о прибытии «вестей из всех волостей».

В 1813 году почтовая станция размешалась в доме купца Белянинова, затем в городском доме водоватовского помещика Чемоданова и далее в домах В. С. Софонова и мещанина А. И. Иконникова.

Долго служил в Арзамасе почтмейстером подполковник Залесский. В 1823 году он получил очередной высокий чин надворного советника. Проходит Залесский по почтовому ведомству и в 1831 году. Почтальоном по городу — Павел Тимофеев.

1854 год. Почтмейстером в городе надворный советник Иван Иванович Дрейер. Помощником у него титулярный советник Аркадий. Андреевич Любовников. Сортирующим корреспонденцию Александр Николаевич Чижов, который затем в 1860 году служил уже помощником почтмейстера в чине коллежского секретаря.